Джон Kappe - Достопочтенный школяр

– Мэрфи, как им, черт возьми , удается ходить с таким снаряжением? – вскричал Мартелло.

– Они берут трос со свинцовым грузилом и прилепляют к нему кусок воска, сэр. Опускают в глубину и по тому, что приклеится к воску, определяют свое местонахождение.

– Да, работа у них в самом деле нелегкая, – заметил американец.

Зазвонил телефон. Второй из «молчунов» Мартелло поднял трубку, выслушал и прикрыл микрофон рукой.

– Уэрд, за которой ведется слежка, только что вернулась домой, сэр, – сообщил он Смайли. – Вся компания чуть ли не час разъезжала по городу, а теперь ее на машине привезли обратно в дом. Мак говорит похоже, она наполняет ванну, так что, возможно, собирается позже выйти куда-то еще.

– И она одна, – бесстрастно произнес Смайли. На самом деле это был вопрос

– Она там одна, Мак? – Он громко рассмеялся. – Еще бы тебе не хотелось, грязный ты мерзавец. Да, сэр, леди совсем одна и принимает ванну, и Мак говорит: неплохо бы нам наконец пустить в ход видеоаппаратуру. Мак, а леди поет в ванне? – Он повесил трубку. – Нет, она не поет.

– Мэрфи, продолжайте, – рявкнул Мартелло. Смайли попросил его еще раз пересказать план перехвата.

– С удовольствием, Джордж! Сколько угодно! Не забывайте, это ваш бенефис!

– Может быть… Посмотрим еще раз на крупномасштабную карту острова По-Той. А потом Мэрфи проанализирует для нас эти планы, вы не возражаете?

– Не возражаю , Джордж, конечно не возражаю ! – вскричал Мартелло, и Мэрфи начал снова, на сей раз помогая себе указкой. – Наблюдательные пункты военно-морской разведки расположены здесь, сэр… постоянная двусторонняя связь с базой, сэр… никто не должен находиться на расстоянии менее двух морских мильот места высадки… Когда яхта Ко отправится обратно в Гонконг, сэр, военно-морская разведка сообщит базе время отправления… перехват будет проведен, как только яхта Ко войдет в гавань… Его произведет судно регулярной британской полиции… Соединенные Штаты предоставят только средства наблюдения и будут держаться поодаль, на случал непредвиденной ситуации, если понадобится помощь…

Смайли внимательно слушал его и сопровождал каждую фразу холодным кивком.

– В конце концов, Мэрфи, – перебил он его один-единственный раз, – когда Нельсон окажется на борту у Ко, ему ведь больше некуда направляться, кроме как в Гонконг, так ведь? По-Той находится у самой границы китайских территориальных вод. Или мы, или никто.

Когда-нибудь, подумал во время рассказа Гиллем, с Джорджем произойдет одно из двух. Или он потеряет осторожность, или его погубят собственные парадоксальные мысли. Если он потеряет осторожность, от агента-профессионала, каким он сейчас является, не останется и следа. В противном случае он будет, раздувая узенькую грудь, без конца искать оправдания тому, что мы делаем. Ведь однажды Смайли сам в беседе с начальниками отделов назвал стоящий перед ними выбор своим именем; если бы тот разговор дошел до вышестоящих ушей, дело для него кончилось бы плохо. Гиллем, немного смущаясь, напомнил им слова Смайли: « Можно ли быть бесчеловечными, чтобы защитить человечность ? – спрашивал он. – Жестокими – чтобы защитить сочувствие? Единомышленниками – в защите права на собственное мнение ?» В тот раз все набросились на него, кипя от возмущения. Почему бы Джорджу не заткнуться и не заняться делом, зачем он козыряет своей честностью и прилюдно отмывает ее до блеска, чтобы все увидели, что с ней не все в порядке? Конни даже прошептала Гиллему на ухо русскую поговорку, которую она упорно приписывала Карле «Питер, душечка, войны не будет, ты ведь знаешь, – успокаивающе проговорила она, пожимая ему руку, когда он вел ее по коридору. – Но в борьбе за мир мы камня на камне не оставим, – так говорил этот старый лис, помяни его слова. Держу пари, они его на коллегии за это по головке не погладили».

Вдруг что-то громыхнуло, Гиллем быстро обернулся. Фон пересел с одного кресла в другое. Заметив взгляд Гиллема, он презрительно фыркнул, раздувая ноздри.

«Он выжил из ума», – с содроганием подумал Гиллем.

Фон, как и Смайли, в последнее время серьезно тревожил Питера, но по другим причинам. Два дня назад он в присутствии Гиллема выкинул отвратительную штуку. Смайли, как обычно, ушел куда-то в одиночку. Чтобы убить время, Гиллем нанял машину и повез Фона к китайской границе. Там маленький сотрудник опергруппы пыхтел и хихикал, глядя на далекие таинственные холмы. На обратном пути в какой-то деревне они остановились у светофора, и вдруг сбоку на «хонде» подъехал мальчишка-китаец. Гиллем сидел за рулем. Фон – на сиденье для пассажиров. Стекло рядом с ним было опущено, он снял пиджак и положил левый локоть на дверцу, любуясь новыми позолоченными часами, которые купил в сувенирном киоске в «Хилтоне». Когда они тронулись, незадачливый китаец сунул руку, собираясь сорвать часы, но Фон оказался проворнее. Он схватил мальчишку за запястье мертвой хваткой и потащил за машиной. Тот безуспешно вырывался. Гиллем проехал метров пятьдесят и только потом заметил, что происходит. Он сразу остановил машину, но Фон только этого и ждал. Не успел Гиллем удержать его, как он выскочил наружу, выдернул мальчишку из «хонды», оттащил к обочине и сломал ему обе руки, после чего, улыбаясь, вернулся в машину. Опасаясь скандала, Гиллем поспешно укатил с места происшествия, оставив пострадавшего: тот визжал, глядя на безжизненно повисшие руки. Возвращаясь в Гонконг, Гиллем намеревался немедленно доложить Джорджу о Фоне, но, к счастью для последнего, Смайли объявился лишь через восемь часов, и Гиллему с одного взгляда стало ясно, что на сегодня с него хватит плохих новостей.

Зазвонил другой телефон, красный. Мартелло сам снял трубку. Он немного послушал и вдруг разразился громким хохотом.

– Они его нашли, – сказал он Смайли, протягиваятрубку.

– Кого?

Трубка висела между ними.

– Вашего парня, Джордж. Этого Уэзерби…

– Уэстерби, – поправил его Мэрфи, и Мартелло метнулв него убийственный взгляд.

– Они его нашли, – повторил Мартелло.

– Где он?

– Где он был, вы хотите сказать! Джордж, он просто изрядно повеселился в парочке борделей на берегу Меконга. Если наши люди не преувеличивают, такого вертопраха не видывали с тех пор, как цирк Барнума со слоненком уехал из города в сорок девятом!

– Будьте добры, уточните, где он сейчас? Мартелло протянул ему трубку.

– Пусть они просто прочитают сообщение вам, идет? У них есть сведения, что он переправился через реку. – Он обернулся и подмигнул Гиллему. – Мне говорили, во Вьентьяне тоже найдутся места, где ему есть чем заняться, – бросил он и от души расхохотался.