Василий Шукшин - Энергичные люди

- Сидеть будем вместе, гражданка Кузькина, - сказал он вполне бесцветным голосом.

- Как это? - не поняла Вера Сергеевна.

- Вы с уголовным кодексом знакомы? - в свою очередь спросил Лысый.

- Приблизительно: А вы что, юрист?

- Я не юрист, но с уголовным кодексом знаком, - неопределенно сказал Лысый. А дальше он спросил вполне определенно: - Это ваши вещи?

- Мои.

- Вы их купили?

- Мне их: купил муж.

- Сколько ваш муж получает?

- Какое ваше дело?

- Это не ответ, - Лысый отлично "вел дело": спокойно, точно, корректно. - Сколько эта шуба стоит?

- Какое ваше дело?!

- Сидеть будем вместе, гражданка Кузькина, - еще раз отчетливо сказал Лысый. - Вы прекрасно знали, что эти вещи - не по карману вашему мужу: он их "сымпровизировал", как вы пишете прокурору. Почему же вы про покрышки пишете, а про шубу, про костюм: - Лысый мельком оглядел довольно богато обставленную комнату - а про все остальное не пишете. Здесь все ворованное, - Лысый сделал широкий жест рукой по комнате. - И вы это прекрасно знаете. Вы пользовались ворованным: И молчали. За это по статье:

- Здесь все мое! - вскричала Вера Сергеевна гневно, но и встревоженно.

- Ваша зарплата? - вежливо осведомился Лысый.

- Не ваше дело.

- Сто десять рублей, нам это прекрасно известно. Прикиньте на глаз стоимость всего этого хрусталя, этого гарнитура, этих ковров:

- Вы меня не запугаете!

- А я вас не пугаю. Это вы нас пугаете прокурором. А я просто вношу ясность: сидеть будем вместе. Не в одной колонии, разумеется, но в одно время. Причем учтите: из всей этой гопкомпании мне корячиться меньше всех, я не с перепугу влетел к вам, а зашел, жалея вас, вы еще молодая.

Вера Сергеевна что-то соображала: И сообразила.

- Все это, - сказала она и тоже повела рукой по комнате, - мое: мне папа с мамой дали деньги. Пусть Аристарх докажет, что это он купил:

- Лапочка, - сказал Лысый почти нежно, - тут и доказывать нечего: вот эту "Рамону" (гарнитур югославский) доставал ему я: я потерял на этом триста целковых, но зато он мне достал четыре дубленки: мне, жене, дочери и зятю - по нормальной цене.

- А чего же вы говорите, что вам меньше всех корячиться? Наберем! - весело сказала Вера Сергеевна. - Всем наберем помаленьку! А вы думаете, Аристарх будет доказывать, что это он все покупал? Да вы все в рот воды наберете. Вам за покрышки-то, дай бог, поровну разделить на каждого. Пришел тут: на испуг брать. Вы вон сперва за них получите! - Вера Сергеевна показала в сторону коридора, где лежали покрышки. - Там их - пять штук: за каждую - пять лет: пятью пять - двадцать пять. Двадцать пять лет на всех. Что, мало?

Эта "арифметика" явно расстроила Лысого, хоть он изо всех сил не показывал этого.

- Примитивное решение вопроса, гражданочка. Сколько получают ваши папа с мамой?

- Мои папа с мамой всю жизнь работали: а я у них - единственная дочь.

- Неубедительно, - сказал Лысый. Но и у него это вышло тоже неубедительно. Он проиграл "процесс", это было совершенно очевидно. Но он не сдавал тона. - Аристарх, - продолжал он снисходительно, - конечно, не захочет говорить, что все это купил он, да: Но ведь там-то, - показал Лысый пальцем вверх, - тоже не дураки сидят: скажет! Там умеют: И папаша ваш, если он потомственный рабочий, - что он, врать станет? Да он на первом же допросе: гражданскую войну вспомнит, вспомнит, как он с белогвардейцами сражался. Не надо, не надо, гражданка Кузькина, строить иллюзий. Возьмите это: - Лысый встал и положил на валик дивана шубу и костюм. - Поносите пока.

И Лысый вышел.

А в комнате, где "пассажиры", о чем-то оживленно договаривались. На Лысого посмотрели: но тут же и утратили всякую надежду. Не очень-то, видно, и надеялись.

- Чего вы тут?

- Инсценируем счас ее убийство, - сказал Курносый, хихикнув. - Надо такого ей страху нагнать!.. Так ее, дуру, напугать, чтобы она: на диван сделала.

Аристарх что-то быстро писал, склонившись к столу.

- Как это? - не мог понять Лысый.

- Сделаем вид, что мы ее счас укокошим. Изрубим на куски, а вечером - по одному - всю вынесем в хозяйственных сумках.

- А он чего пишет?

- Полное ее отречение: "Ничего не видела, ничего не знаю". А? Я придумал. Или она подписывает это, или секир башка. Надо только все на полном серьезе! - предупредил Курносый. - Лично я зашиб бы ее без всякой инсценировки, - добавил он, помолчав.

- Все, - сказал Аристарх, поднимаясь. - Пошли. Вооружайтесь чем-нибудь пострашней: Все делаем, как на самом деле.

- Все на полном серьезе!

- А заорет? - спросил Лысый.

- Ори. Кругом никого нету, все на сдаче норм ГТО, она это знает, - сказал Аристарх.

Стали вооружаться: Курносый взял большой кухонный нож. Брюхатый выбрал тяжелый подсвечник:

- Я, как Юсупов, - сообщил он в связи с этим. - Они Распутина подсвечником добивали.

Аристарх взял топорик, которым рубят мясо, а Чернявый взял: подушку.

- А это-то зачем? - спросил Брюхатый.

- А я ей вроде рот буду затыкать.

- А-а.

А Лысый не взял ничего. Он пояснил так:

- А я буду бегать вокруг вас и умолять: "Братцы, может, не надо? Братцы, может, она одумается?"

Все это одобрили.

- Это хорошо.

- Правильно: А то все явимся, как в этой: мульти-пульти такой есть:

- Никакой оперетты! - еще раз предупредил Аристарх. - Она ж тоже: не совсем дура.

- Во, комедию отломаем! - воскликнул Курносый и опять хихикнул.

- А ее инфаркт не хватит раньше времени? - вдруг спросил всех Брюхатый.

Все на мгновение замерли:

- А?

- Инфаркт?

- Инфаркт: Нормальный инфаркт миокарда. Или - инсульт.

- Да ну!.. - сказал Лысый. - Она из рабочей семьи, у нее отец на гражданской:

- Как, Аристарх?

- А черт ее!.. Не знаю.

- Ну, а если хватит? Ну и что? - спросил Курносый. И посмотрел на Аристарха. - Ну, допустим, хватит?

- Пошли, - сказал Аристарх жестко. - Она всех нас переживет: Какой там инфаркт!

И они вошли в комнату Веры Сергеевны.

Вера Сергеевна вскочила с дивана и попятилась к окну:

- Вера: - дрогнувшим голосом заговорил Аристарх. - У нас положение безвыходное: Ты не догадываешься, зачем мы пришли?

Веру Сергеевну стали потихоньку окружать.

- Другого выхода у нас нет, Вера:

- Братцы, может, не надо? Может, она одумается? - засуетился Лысый.

- Вера?.. - Аристарх медленно приближался к супруге - в одной руке топорик, в другой - "отречение".

Вера Сергеевна побледнела: И все пятилась к окну.

- Да ничего она не одумается! - воскликнул Курносый. - Давайте кончать.

- У тебя два выбора: или подписываешь на наших глазах вот это вот - что ты ничего не видела и не знаешь, не собиралась к прокурору: Или мы тебя:

- Давайте кончать! Чего тут тянуть?

- Я закричу, - еле слышно пролепетала Вера Сергеевна.

- А подушечка-то! - вылетел вперед Чернявый.

- Ты же знаешь, что кругом никого нет: Все на сдаче ГТО.