Ричард Старк - Дамочка, что надо

– Насколько я понимаю, – сказал он, – вряд ли они тронулись в путь до восхода солнца, в этом не было смысла. Так что раньше, чем через полчаса, вряд ли стоит их ждать. Хотя как знать.

– А что мы будем делать, когда они появятся? Последи немного за дорогой, у меня устали глаза.

– Хорошо. Мы спрячемся.

– Где?

– В лесу. В одном месте, где машина не пройдет. Понимаешь, они ведь должны перехватить не двух человек, а машину. Или «датсун», или какую-нибудь другую, в которую мы могли пересесть. Мы же могли попросить какого-нибудь водителя грузовика подбросить нас. Короче, они будут искать автомобиль. И могут предвидеть, что мы попытаемся спрятаться и пропустить их, поэтому станут искать съезды с дороги, которых почти нет. Однако там, где машина не может сойти с дороги, они искать не будут.

– Потому-то мы и сбросили с обрыва совершенно исправный автомобиль?

– Это одна причина. Вторая же состоит в том, что Хоннер и люди, едущие с другой стороны, должны встретиться где-то на этой дороге, и…

Элли вдруг громко засмеялась.

– Хотела бы я посмотреть на их физиономии!

– Нет, тебе это не удастся. Во всяком случае, они станут нас искать, начнут вглядываться и, если нам повезет, увидят, что здесь не хватает бревна. Тогда они посмотрят с обрыва вниз, и, угадай, что дальше?

– Мы не вписались в поворот? – спросила она.

– Мне бы очень хотелось, чтобы они в это поверили. Может, поверят, может, и нет, но попробовать стоит. Все равно оставлять машину на виду мы не можем, потому что тогда они поймут, что дело нечисто, и кто-нибудь из них обо всем догадается.

– Ага. Ну, дай нам Бог удачи.

Грофилд выпрямился и потянулся. После того, как они столкнули машину с обрыва, спина у него снова разболелась, как у вьючной лошади.

– Стой в карауле, – сказал он. – Мне надо немного отдохнуть.

– Господи, разумеется! Прости, мне следовало бы догадаться…

– Да, да, смотри за дорогой внизу. Я только присяду…

Наблюдая за дорогой, она сказала:

– Вздремни, если хочешь. Я успею тебя разбудить.

– Да не хочу я дремать, – ответил он, прикрывая глаза от солнца. – Мне надо отдохнуть всего минутку. – Он прислонился здоровым плечом к столбу ограды и расслабился.

И вот уже Элли трясет его за плечо со словами:

– Проснись! Проснись!

Грофилд пробудился от потрясения, вызванного мыслью о том, что он, оказывается, уснул. Грофилд выпрямился, спина страшно болела.

– Что? Что? – залопотал он, не в силах ни сосредоточиться, ни сфокусировать зрение.

– Я видела машину, – сказала она.

– Помоги мне… помоги мне встать, я снова как деревянный.

Элли помогла ему встать, и он спросил:

– Что за машина?

– Я думаю, американская, не знаю, какой марки. Белая.

У него разболелось все тело: не надо было прекращать двигаться и засыпать. Он заставил себя пошевелиться и потопал через шоссе к смиренно ждавшим лошадям. С трудом взгромоздившись в седло, он спросил:

– Как долго я спал?

– Около часа. Уже почти полвосьмого. Он проскакал по дороге, затем свернул на тропу. Отъехав подальше, Грофилд спешился, руки и ноги у него совсем затекли. Он протиснулся мимо Элли, все еще сидевшей в седле, и поплелся обратно к шоссе.

– Пойду погляжу, они ли это. Посмотри за лошадьми.

Он подобрался к дороге насколько хватило храбрости и лег пластом. Прохладная земля и свежий воздух успокоили его, но Грофилд знал, что это лишь временное облегчение, а по большому счету холод и сырость только усугубят оцепенение. Однако в качестве первой помощи эта холодная примочка действовала как нельзя лучше.

Ждать пришлось минуты две, потом он услышал, как машина преодолевает подъем. Грофилд чуть приподнялся в своем укрытии из кустов и хорошо разглядел троих мужчин в проехавшей машине. Лица были ему не знакомы, но принадлежали к тому же типу: вне всякого сомнения, это были дружки Хоннера.

Как только они проехали, он поднялся и поспешил к Элли, почти не обращая внимания на свое оцепенение. Да и пройдет оно, надо только размяться.

– Ну что ж, – сказал он, снова садясь в седло. – Поехали.

Солнце стояло высоко и палило, но здесь, в горах, воздух был приятный, даже прохладный. Грофилд и Элли ехали по шоссе бок о бок легким аллюром и почти все время молчали. В десятом часу начали попадаться встречные машины – утренние туристы, ехавшие из Акапулько в Мехико-Сити на автобусах, грузовики, изрыгающие зловонный черный дым, какого в США не увидишь и не унюхаешь, но время от времени встречались и автолюбители, на некоторьк машинах были американские номера: Калифорния, Техас, Луизиана. Один серый «шевроле» прикатил аж из штата Мэн.

Водители грузовиков и туристы не обращали внимания на парочку, гарцевавшую в южном направлении, однако пассажиры автобусов неизменно высовывали из окон руки и головы, чтобы помахать, крикнуть что-нибудь и улыбнуться, возможно, потому, что делать им было нечего, а путешествие автобусом – довольно муторное занятие. Жалея, что у него нет усов, которые можно лихо подкручивать, Грофилд отвечал на приветствия пассажиров автобусов дружелюбными взмахами руки и чувствовал себя как офицер конфедератов, возвращающийся с войны на старую плантацию. В голове звучала музыка Стивена Фостера.

Примерно в половине одиннадцатого Элли сказала:

– Осади-ка лошадь на минутку. Я хочу поговорить с тобой до того, как мы приедем.

Они пустили лошадей рысью, и Грофилд сказал:

– Вот сейчас-то мы все и выясним, правда?

– Совершенно верно. Я до сих пор не упоминала об одном обстоятельстве.

Он повернулся и посмотрел на нее. Выражение ее лица было и глуповатым, и вызывающим. Он произнес:

– Ты хочешь сказать, что у тебя есть дружок?

– Ну, в общем, да.

– Золотко, тебе не стоит бояться, что я стану навязываться. Я с самого начала сказал тебе, что женат.

– Дело не в этом, – ответила она, улыбаясь вялой кривой улыбкой, и добавила:

– Я уж и не знаю, хочется ли мне, чтобы ты не навязывался. Но ты наверняка все равно не останешься со мной. Нет, я другое хотела сказать.

– Мы никогда не спали вместе.

– Да.

– Да кто же этому поверит, милая?

– Важные люди поверят, надо только правильно повести об этом речь. Ты же сможешь изложить все, как надо. Я знаю, что сможешь, и, надеюсь, так и сделаешь.

– А кто будет зрителем на этом представлении?

– Ну, например, мой отец. Грофилд ухмыльнулся.

– У меня такое чувство, что это была всего лишь преамбула. Главное – дальше.

– Все это не очень определенно, – заявила она. – Мы не женаты, мы даже не обручены, честное слово.

– С кем?

– Это вроде как… вроде как само собой разумеется, только и всего. Уже много лет, с детства.

– Ах, – сказал Грофилд, – сын губернатора.