Э. Эггер - История книги от ее появления до наших дней. История книги на Руси (сборник)

Другого рода каталог, более древний, чем труд Каллимаха, представляли списки театральных представлений, в которых фигурировали имена авторов и названия их пьес, причём время обозначалось именем действовавшего в том году правителя; иногда там выставлялось имя артиста, написавшего музыку к пьесе, а иногда также и имена главных актёров. Вы без труда поймёте пользу подобных документов для литературной истории. Они помогли определить время появления знаменитых произведений, сравнить между собой различные редакции одного и того же произведения, которые могли оказаться в одной и той же библиотеке, и решить, которая из этих редакций была действительно подлинной. Чтобы понять услуги, оказанные Каллимахом и его последователями биографам знаменитых людей, стоит только открыть книгу Диогена Лаэрция, сборник сведений о главных философах Греции, из которых каждое заканчивается довольно правильно списком их сочинений. Эти списки нередко поддельны, и для исправления их нужны более древние документы; но, увы! эти документы погибли все, и в отношении каталогов египетские развалины до сих пор доставили нам лишь разрозненные остатки (на нескольких клочках папируса) списка сочинений Аристотеля и его учеников; вот всё, что, по всей вероятности, осталось от древнего инвентаря александрийской библиотеки. К счастью для нас, некоторые части сочинений, в которые занесено столько названий, встречаются в компиляциях новейшего времени, откуда наши новейшие историки считают долгом извлекать их.

Временная скудость папируса даже на берегах Нила, – Замена бумаги дощечками и обломками глиняной посуды. – Бедный учёный принуждён писать свои сочинения на обломках своей столовой посуды. – Истреблённые огнём библиотеки в Александрии, Риме и Лионе. – Свёртки папируса, найденные в библиотеке Геркуланума. – Стеснение при Цезарях свободы письма. – Книги, истреблённые или сожжённые по повелению сената.

До сих пор мы почти исключительно видели только возрастающее процветание литературы и книжной торговли, но правдивый историк не должен умалчивать и об их злоключениях.

Многочисленны и разнообразны были они.

Если никогда не ощущался недостаток в мысли, составляющей существенный материал книги, то в материале коммерческом и промышленном, бумаге, не раз чувствовали нужду как писатели, так и книгопродавцы. По-видимому, на неё всегда стояла довольно высокая цена. Во времена Перикла, в самый блестящий век эллинской цивилизации, лист бумаги средней величины стоил около четырёх франков на нынешние деньги, т. е. столько же, сколько ныне стоят почти полтораста листов бумаги средних размера и качества. Это подтверждает нам один афинский документ, относящийся к 410 году дохристианской эры: счёт расходов, сделанных на постройку знаменитого храма Эрехтея, одного из красивейших зданий афинского акрополя. Поэтому для сочинений, не требовавших слишком много места, нередко употребляли легкие деревянные дощечки. От таких дощечек осталось несколько обломков, из которых один сохраняется в витринах луврского египетского музея, в Париже. Такой же обычай существует ещё и ныне у мусульманских народов в Африке и на Востоке.

В Египте, главном и, может быть, единственном средоточии приготовления папирусной бумаги, это драгоценное растение, подобно всякому другому, было подвержено переменчивости времён года. Были годы урожайные и были годы неурожайные. Вследствие этого иной раз ощущался недостаток бумаги, который не всегда возмещало приготовление более дорогого пергамента. Было по крайней мере два случая, когда ощущался недостаток в бумаге: один – при Дарие Охусе, и другой – в царствование императора Тиберия. В этом последнем случае, когда единственной причиной бедствия, может быть, было замедление подвоза из Александрии, недостаток бумаги принял размеры настоящего бича для столицы мира; возникли бы серьёзные смуты и, может быть, опасности для общественного спокойствия, если бы не поручили тогда третейским судьям распределение, соответственно потребности и спросу, того малого количества, которое Египет прислал в итальянские порты.

В наших нынешних музеях есть другие свидетельства, – и для нас очень странные, – скудости папируса даже на берегах Нила. Некоторые рукописи на папирусе, происходящем из Египта, представляют собой что называется, опистографы, т. е. они написаны с обеих сторон, и написанное на обороте представляет совсем другой по содержанию текст против написанного на лицевой стороне: например, семейные письма или хозяйственные счета на обороте трактата об астрономии или диалектике. Это делалось, очевидно, из экономии, чтобы утилизировать таким образом другую поверхность свёртка папируса. Но вещь ещё более странная: кто поверил бы, что в I веке нашей эры римские солдаты, размещённые в верхнем Египте, и чиновники римского управления, не имея бумаги для ведения своих повседневных счетов, например, расписок в получении жалованья и различных поборов, писали эти расписки на остраках, т. е. на обломках глиняной посуды? Нельзя не признать, что это был материал не совсем удобный для переписки, и, однако, им пользовались даже для интимной переписки. Если бы письменность на этих особенных документах не была чаще всего греческая и легко разбираемая, если бы на ней не было удобочитаемых пометок времени написания, никто не подумал бы, что такой обычай существовал так долго, и что он появился задолго до упадка древней литературы и книжной торговли. Однако в этом не может быть никакого сомнения. В моём маленьком музее есть несколько таких обломков, есть один даже чрезвычайно редкий: это почти третья часть вместимости большой вазы, на которой какой-то египетский христианин написал очень плохим греческим языком рассказ о чуде Иисуса Христа и дополнил его трогательным и простодушным гимном во славу Божию.

Предполагают, что бедность заставляла некоторых писателей писать таким порядком целые сочинения на обломках их столовой посуды. Такой именно факт рассказывают об Апполоние Дисколе, наиболее знаменитом из всех греческих грамматиков, жившем в век Антонинов. Но из его многочисленных сочинений нам осталось ещё столько, что если собрать всё, то получится очень толстая книга. Сколько места должны были занимать и сколько весить подобные черновые сочинения! Нам думается, что легенда раздула факт, действительный в своём основании. Грамматик, прежде чем сделаться знаменитым, жил, может быть, очень бедно и, подобно римским солдатам и чиновникам в Египте, подобно христианским отшельникам Фиваиды, мог время от времени писать некоторые замечания, некоторые воспоминания на обломках глиняной посуды. Ведь есть же у арабов легенда, что Магомет писал Коран, под диктовку ангела, на лопатках барана. Подобно всем историческим героям, подобно Александру Македонскому и Карлу Великому, и книга имеет свою легенду.