Томас Прест - Зов крови

– Это мистер Джон Прингл, – сказала она.

– Да, да, – сказал Джек, – только я Джек Прингл, и в море и на суше, везде Джек.

– А это, – продолжила Сюзан, – мистер Роберт Свобем.

– Здравствуйте, – сказал Джек, – мистер Свобем. Кажется, так? Но поскольку мы оказались в одной кают-компании, мы можем быть друзьями. Как дела?

– Очень хорошо, спасибо, мистер Прингл, очень хорошо. Надеюсь, вам здесь хорошо, вы чувствуете себя как дома.

– Да, именно так, я чувствую себя и хорошо, и как дома.

– Дьявол!

– Да, мы зовем его «Дейви Джонсом», вы, кажется, с ним знакомы.

– В нас иногда есть что-то от этого джентльмена.

– Да, да. Вероятно, вы хорошо его знаете. Но не важно, товарищ. Мы можем поговорить за бутылкой грога, я считаю.

– Да, конечно. Я могу выполнять свои обязанности в любой момент, друг. Встречаясь с врагом, выпивая грог и целуя девушку. Что еще я могу сказать?

– Я тоже могу делать такие вещи, могу торжественно заявить, если они заговорили об этом, – сказал Джек и искоса посмотрел на Сюзан.

В это время она чуть не рассмеялась, вспомнив чрезвычайно звучный поцелуй Джека, который хозяйка гостиницы приняла за биение посуды.

– Как бы там ни было, – закричал Джек, на лице которого появилась злая улыбка, – мы выпьем вместе.

– Очень хорошо, Сюзан. Ты сделаешь то, что нам нужно? Если хозяйка гостиницы позволит мне, я буду ухаживать за тобой и сделаю всю твою работу.

– Она сделает из этого, – сказала Сюзан, – большой скандал. Ты будешь выгнан за пробование грога на пути из бара в приемную.

– А, да. У меня могут возникнуть неприятности из-за этого. Что вы сказали, друг Джингл?

– Прингл, – сказал Джек.

– О, а! Рингл. Теперь я расслышал отчетливо.

– Ты, швабра, – сказал в бешенстве Джек, – у меня нет такой фамилии. Моя фамилия произносится совсем по-другому.

– Меня зовут, – сказал солдат, – не швабра, а Свобем, если вам угодно.

– А, – сказал Джек, – швабра или Свобем, это роли не играет. Все должны быть на своих местах. Некоторым повезло больше, чем другим, несмотря на то, что они – кузены.

– Кузены! Да пропадут пропадом кузены, скажу я.

– Я согласен, – сказал Джек, и они оба посмотрели друг на друга, думая друг о друге, что каждый – кузен Сюзан.

– Я рада, что вы здесь, – сказала Сюзан, – у меня для вас есть грог. Очень крепкий. Я налила сюда немного больше, и хозяйка не заметила.

– Сюзан, я вижу, что ты ко мне очень внимательна. Но ты должна помнить и о том, как я внимателен к тебе, – сказал солдат.

– Я могу сказать то же самое, – сказал Джек, думая, что это можно сказать кузену, – я восхищен Сюзан, у нее такие глаза, такие щеки…

– Это правда. Они похожи на бриллианты в розах. Вот на что они похожи.

– Да, – сказал Джек, – и мягкие, как бархат.

– Пропади я пропадом, – сказал солдат, – вы пытаетесь перещеголять меня. Хочу спросить, друг, где ты научился стрелять в такой манере, а?

– Где? – переспросил Джек, ставя стакан. – Там, где были люди, которые стреляли в нас. Гарантирую, что это было не так, как на суше, где люди изо всех сил стараются хорошо выглядеть. Подветренные штормовые портики были заполнены кровью, и каждый был настоящим британским моряком.

– Это хорошо. Но когда я служил за границей, мы не могли укрыться от опасности ни за какой стеной, ни за каменной, ни за кирпичной, ни за деревянной.

– А мы даже не ложились, когда воевали. Мы уничтожили здание, которое защищало нас. Нам противостояли морские духи. Но мы не боялись опасности.

– О, это очень хорошо, – сказал солдат, – но опасность есть опасность, вот и все. Единственное, что мне бы не понравилось, – это плохой грог.

– Это очень плохо. А как ты думаешь, что мы делали в Портсмуте, когда мы там высадились? Хозяин той гостиницы дал нам плохой грог, и как мы его за это отблагодарили? Мы заставили его пить до упаду. А затем мы его выбрили наголо.

– Я вспоминаю место в Португалии, где нам принесли вино, которое мы не могли пить. Оно было очень жидким и кислым. Мы тщетно просили принести нам получше. Но никто не внял нашим просьбам. Мы были уверены, что у него было и получше. Мы решили достать его.

Мы позвали нашего хозяина гостиницы и сказали, что решили разорить его, если он не принесет нам вина получше. Но он заявил, что лучше у него нет.

Мы решили поискать и нашли прекрасное вино, одно из лучших среди тех, какие я когда-либо пробовал. Мы стали его пить. Мы выпили столько, сколько могли, а потом уснули и забыли наказать нашего хозяина гостиницы за его жульничество. Предположу, что он прекрасно знал о том, чего заслужил, потому что он подговаривал сельских жителей убить нас, пока мы спали. Когда мы проснулись, то обнаружили, что окружены дюжиной мужчин.

Нас было всего трое, но мы были вооружены. А у крестьян не было ничего, кроме различных вещей, напоминающих оружие: старых ружей, мечей и дубинок. Они не были такими людьми, как мы.

Началась трудная битва. Мы использовали наше оружие так хорошо и дрались так отчаянно, что они были рады оставить нас победителями.

– Господи! – сказала Сюзан. – Это правда?

– Конечно. Но это еще ничего. Я приводил в ужас целый вражеский полк.

– Да? – сказал Джек. – Вы заслужили комплимент всего корабля. Хорошо, продолжайте. Вы лучше всех кузенов, о каких я только слышал. Хороший рассказ, хорошо закручен, за такой всегда можно выпить стакан грога.

– Легче рассказывать об этом, чем делать то, что мы делали там, могу вам сказать. Но не обращайте внимания, Сюзан, не пугайтесь. Теперь все это закончено. Хорошо все, что хорошо кончается. А это дело кончилось хорошо.

– Я служил в Испании. Я дрался там с французами. Я хотел сделать больше, чем входило в мои прямые обязанности. Я знал, что, если буду удачлив, получу хорошую награду. Я хотел, если бы была возможность, захватить пару знамен. «Заряжайте, мои бравые парни!» – закричал полковник, когда к нам стал приближаться враг.

Их было больше в три или четыре раза. У нас были все основания предполагать, что их больше. Но мы об этом не думали и бросились на них.

Было великолепно смотреть на несущуюся во весь опор, хорошо вооруженную кавалерию в эскадронах. Они имели преимущество в количестве солдат. Несмотря ни на что, наш удар был таким сильным, что враг был выбит из своих седел, а некоторые были убиты. Мы секли и рубили каждого, кто попадался нам, пока враг не стал отступать. Как только мы начали понимать это, мы разогнали своих лошадей и решили преследовать врага. Они обернулись в бегство и стали показывать нам свои пятки. К сожалению, не было других солдат, которые могли бы поддержать нас. Я сказал «к сожалению», потому что, пока мы дрались с превосходящим нас по силам врагом, на нас напали сзади и многие были убиты.