Пелам Вудхаус - Положитесь на Псмита

– Какие скоты мужчины! – наконец сказала Ева.

– Майк, – с чувством произнесла Филлис, – просто ангел.

Ева обрадовалась этому косвенному приглашению вернуться к более приятной теме. Злополучной Синтии она сочувствовала всей душой, но терпеть не могла пустопорожних разговоров, а сидеть и вздыхать по поводу трагедии, о которой они практически ничего не знали, было бы верхом пустопорожности. У Филлис ведь собственная трагедия, и вот тут, думала Ева, в ее силах как-то помочь. Она предпочитала не говорить, а действовать и была рада взяться за животрепещущую проблему.

– Да, поговорим о тебе и о Майке, – предложила она. – Пока я ничего не понимаю. Кларки пришла, когда ты только начала объяснять, почему отчим не может тебе помочь. И мне показалось, что оправдываешь ты его совсем не убедительно. Объясни подробнее. И кстати, я забыла его фамилию.

– Кибл.

– А! Ну так, по-моему, надо написать ему и объяснить, в каком ты тяжелом положении. Возможно, он ничего не знает и думает, будто ты по-прежнему купаешься в роскоши. А как он узнает, если не от тебя? На твоем месте я прямо попросила бы его сделать что-нибудь. Ведь твой Майк не виноват, что вы оказались в таком положении. Он женился на тебе, потому что был хорошо устроен и мог твердо рассчитывать, что место останется за ним. А уволен был из-за стечения обстоятельств. Напиши отчиму, Фил. И не жалей красок!

– Я уже написала. Как раз сегодня. Майк получил чудесное предложение. Ферма в Линкольншире. Ну, ты понимаешь: коровы и все прочее. Как раз то, что ему по душе и что он умеет делать хорошо. И всего-то нам нужно три тысячи фунтов… Но, боюсь, ничего не получится.

– Из-за тети Констанции?

– Да.

– А ты сделай так, чтобы получилось! – Ева вздернула подбородок и стала воплощением богини Решимости. – На твоем месте я бы сидела перед их дверью, пока они не раскошелятся, лишь бы от меня избавиться. Чтобы в наши дни падчерицу выгоняли босой на мороз – глупость какая! Что такого, если ты вышла за того, кого любишь? На твоем месте я бы приковала себя к решетке под их окнами и выла голодной собакой, пока они не повыскакивают с чековыми книжками, чтобы купить минуту тишины. Они живут в Лондоне?

– Сейчас они гостят в Шропшире в замке Бландингс.

Ева удивленно воззрилась на нее.

– В замке Бландингс? Да неужели!

– Тетя Констанция – сестра лорда Эмсуорта.

– Бывают же совпадения! На днях я уезжаю в Бландингс.

– Не может быть!

– Меня наняли привести в порядок каталог библиотеки.

– Ева, значит, ты в шутку попросила у Кларки подыскать тебе что-нибудь? А она приняла это всерьез.

– Нет, не в шутку. Бландингс имеет для меня некоторые минусы. Вероятно, ты хорошо знаешь замок?

– Я там часто гостила. Он очень красив.

– Следовательно, ты знакома со вторым сыном лорда Эмсуорта Фредди Трипвудом?

– Конечно.

– Он и есть минус. Ему приспичило жениться на мне, а я за него выходить не хочу. И вопрос стоит так: перевешивает ли приятная легкая работа, которая поможет мне спокойно продержаться до сентября, необходимость непрерывно подавлять бедного Фредди. Конечно, следовало бы сразу подумать об этом, когда он написал мне и посоветовал предложить мои услуги, но я так обрадовалась этой работе, что просто не сообразила. А потом меня начало грызть сомнение. Он до ужаса настойчивый юноша и предлагает руку и сердце с утра пораньше чуть ли не через день.

– А где ты познакомилась с Фредди?

– У общих знакомых после театра. Он тогда жил в Лондоне, но внезапно исчез, и я получила от него душераздирающее письмо: он наделал долгов, и отец насильно увез его в Бландингс, который Фредди, видимо, считает филиалом ада на земле. Мир просто кишит жестокосердыми родственниками.

– Лорд Эмсуорт вовсе не жестокосердый. Он тебе понравится. Такой рассеянный, всегда думает о чем-то своем и шебаршится в саду с утра до ночи. Вот тетя Констанция тебя вряд ли очарует. Но ведь ее ты видеть почти не будешь.

– А кого я буду видеть в больших количествах? Кроме Фредди, конечно.

– Наверное, мистера Бакстера, секретаря лорда Эмсуорта. Он мне совсем не нравится. Просто пещерный человек в очках.

– Звучит не слишком утешительно. Но замок, ты говоришь, красив?

– На редкость. Я бы на твоем месте не отказывалась, Ева.

– Я уже твердо решила, что не поеду. Но теперь, когда ты рассказала мне про мистера Кибла и тетю Констанцию, я передумала. Завтра мне придется забежать к Кларки и предупредить, что я устроилась и не стану ее затруднять. Милочка, я намерена взяться за твое прискорбное дело. Поеду в Бландингс и буду ходить за твоим отчимом по пятам… Ну, мне надо бежать. Проводи меня до дверей, не то я заблужусь в лабиринте анфилад и парадных коридоров… А перед уходом можно я кокну эту собачку? Так я и думала, но почему бы не спросить на всякий случай?

В прихожей их перехватила маленькая служанка.

– Я забыла сказать, мэм, что приходил джентльмен. Я ему сказала, что вас нет дома.

– И отлично, Джейн.

– Сказал, что его фамилия Смит, мэм.

Филлис огорченно вскрикнула:

– Ну, вот! Какая жалость. Мне так хотелось вас познакомить, Ева! Если бы я знала!

– Смит? – повторила Ева. – Как будто знакомая фамилия. Но почему тебе так хочется нас познакомить?

– Это лучший друг Майка. Майк его просто боготворит. Он сын мистера Смита… Ну, тот, я тебе говорила, с которым Майк учился в школе и в Кембридже. Ева, он просто чудо, и ты в него влюбишься. Абсолютно в твоем вкусе. Ужасно обидно, что так вышло. А теперь ты едешь в Бландингс неизвестно на какое время и так его и не увидишь.

– Очень грустно, – сказала Ева вежливо, но без всякого интереса.

– Мне так его жалко!

– Почему?

– Он занимается рыбой.

– Брр!

– Просто изнывает, бедняжка. Но он тоже остался без гроша, и его взял в свою фирму дядя, рыбный король или почти.

– Но если ему так противно, почему он не ушел оттуда? – возмущенно спросила Ева. Беспомощные представители сильного пола крайне ее раздражали. – Не выношу мужчин, лишенных предприимчивости.

– В отсутствии предприимчивости его вряд ли упрекнешь. Уж скорее наоборот… Нет, когда ты вернешься в Лондон, тебе обязательно надо будет с ним познакомиться.

– Хорошо, – сказала Ева без малейшего интереса. – Как тебе угодно. И кстати, это может быть ему профессионально полезно: я люблю рыбу.

В Лондоне чужестранца, когда он попадает в сердце этого города, где находятся лучшие магазины, более всего поражает почти аскетическая суровость витрин, стремление избежать даже намека на вульгарное красочное изобилие. Например, на Дувр-стрит фасад коммерческого заведения господ Торпа и Бриско, торговцев углем, как правило, ничем не завораживал взгляд. Проходя мимо, мы, конечно, могли мельком скользнуть по нему взглядом, но безусловно не застыли бы на месте с разинутым от восхищения ртом, как в Сикстинской капелле или перед Тадж-Махалом. Однако в десять тридцать на следующий день после того, как Ева Халлидей выпила чаю у своей школьной подруги Филлис Джексон в Западном Кенсингтоне, Псмит, который с элегантной небрежностью расположился в эркере курительной клуба «Трутней» прямо напротив заведения господ Торпа и Бриско, уставился на этот фасад и не отводил от него взгляда добрых пять минут. Можно без преувеличения сказать, что это зрелище его заворожило. Казалось, он не мог оторвать от него глаз.