Андрей Лавин - Эпик. Дилогия (СИ)

— Барсы нормальные хлопцы, мы с ними сработались. Сам как?

— Сначала надо найти оружейную лавку, где торгует Трясучка, потом — в штаб к Барсам. У меня все отлично.

— Да? А физиономия кислая.

— Не кислая, а озабоченная. Оружейники подкинули работенку. И отказался бы, да выхода нет. Пока не буду говорить, что надо сделать, но если все получится, результат тебе понравится.

— Верю на слово. Работать никто не любит. Особенно если не по призванию.

Я усмехнулся:

— Как раз-таки по призванию, просто слишком много всего надо делать. Так ты знаешь, где лавка этого Трясучки?

— Знаю. Ох, и мутный он, осторожней с ним.

Гудвин не стал прятаться в каюте, замер у правого борта и смотрел на проплывающие мимо затопленные дома, окутанные то ли предрассветным туманом, то ли миазмами. Онотоле косился-косился на него, потом сглотнул и спросил шепотом:

— А можно его потрогать? Прикоснуться, так сказать, к своему страху? Вдруг отпустит?

— Можно,

— отозвался Гудвин. —

Только спину.

Я передал его пожелание Онотоле. Одной рукой удерживая штурвал, вторую тот положил на спину Гудвину, зажмурился. Открыл один глаз, потом — второй. Погладил меха-пса и прохрипел:

— Прости, друг, что я тебе не доверял.

Пейзажи, которые поначалу взрывали мой мозг, сейчас были до ужаса однообразными: затопленные высотки, вместо асфальта — вода, вместо деревьев — лианы, камыш и кое-где на выглядывающих из воды крышах, занесенных мусором, — кусты сирени. Влажно, воняет сыростью и илом. Сейчас, ранним утром, лодок нет, все пришвартованы возле домов и на платных охраняемых стоянках. Рычит мотор Буксирчика, трещит огонь в топке. В синеющее небо тянется столб дыма из пароходной трубы.

Миновали узкий проулок и вырулили на водное пространство с огромной деревянной платформой, где толпились до зубов вооруженные люди, первые ряды которых были наполовину скрыты небольшими военными катерами. На одном развевался ядовито-зеленый флаг клана Константа — с черной башней и двумя пушками. На другом — черный со знаком радиации, принадлежащий клану «Ветер перемен». Это что же, заклятые враги теперь союзники?

Не удержавшись, я достал КПК, просмотрел игровые новости — немыслимо, но факт! Они готовят операцию по защите городка Бароновка, где у одних рудники, у других шахты кристаллов. Также задним числом были упомянуты набеги киборгов на несколько сел в окрестностях НИИ. На Любеч они тоже напали, но горожане отбились с большими потерями.

У пристани наблюдалось два здоровенных катамарана с белыми флагами, перечеркнутыми черными полосами крест-накрест, флаги со зверушками, орлами и даже жабой, в которой я заподозрил много раз упоминаемую зубатку. Серьезно народ взялся за дело. Им бы не рубежи укреплять, а объединиться и напасть на НИИ, где вся эта нечисть окопалась. Надо будет продумать, как это все красиво им преподнести, чтоб сменили наступательную тактику на оборонительную.

Жаль, фотика нет или видеокамеры — кадры-то уникальные. Происходящее напоминало картинку из книжицы свидетелей Иеговы: тигр лобызается с ланью. Удав хвостом пожимает лапу кролику. Интересно, кто-нибудь пожаловался на происходящее админам? Стукануть, что ли? Понадеяться, что среди них нет человека Кайзера.

А что, мысль. В контактах я нашел пункт «Связаться с администратором» и написал сообщение:

«Наблюдается нездоровая активность среди НПС. Киборги покидают прописанную для них локацию и нападают на игроков. Просьба проверить данный факт и написать ответ, является ли происходящее частью игрового процесса или системным багом».

Через пару секунд пришел ответ:

«Благодарим Вас за участие в жизни нашего мира. Ваш запрос будет обработан в ближайшее время».

Ну ясно, задолбала, наверное, школота жалобами на ПК. Если у вирт-мира миллионы пользователей, то обращений к админам в сутки приходит десятки, сотни тысяч. Обрабатывают их наверняка ИскИны — иначе какой штат надо держать, чтобы на все реагировать. И только самые-самые важные, сложные или необычные, но подтвержденные ИскИнами жалобы доходят до людей. Так что неизвестно, что с моим обращением будет, как на него ИскИны отреагируют и вообще отреагируют ли. Может, им не в кайф, чтобы админы реально вмешивались. В общем, подождем.

Миновали столпотворение. Свернули на улочку, где высотные дома были с одной стороны, а со второй — в основном шиферные крыши хрущевок с пришвартованными лодками.

— Дурдом, везде сплошной дурдом, — вздохнул Онотоле, что-то дернул, и Буксирчик начал снижать скорость, тормозя возле хижины на ржавых металлических сваях, похожей на избушку на курьих ножках.

Онотоле потянул за шнурок, и Буксирчик не загудел, нет — взревел стадом слонов. Аж уши заложило.

— Трясучка, — загудел теперь Онотоле. — Кидай трап, к тебе гости.

Я уставился на запертые деревянные ставни. Распахнулось окно, высунулся совершенно лысый череп, обтянутый кожей, и задребезжал раздолбанной телегой:

— Ты сдурел? В такую рань приперся?

— Дело срочное, — взрокотнул Онотоле. — Трап кидай.

Окно захлопнулось. Спустя пару минут избушка крутнулась вокруг своей оси (она стояла на платформе), повернулась к нам вторым входом, над которым болталась вывеска:

ОРУЖЕЙНАЯ ЛАВКА

А чуть ниже — вторая:

ЗАКРЫТО

Дернувшись, избушка начала опускаться и вскоре полностью стала на деревянную платформу, а сваи ушли под воду. Дверь распахнулась, на пороге появился дистрофичный Трясучка в камуфляже на два размера больше, со скрещенными на груди руками.

— Скорее говорите, и я досыпать пойду. Больному человеку недосыпать вредно!

Ступив на порог магазина, я вынул из кармана перстень Мамонта и вложил в дрожащую руку. Челюсть Трясучки отвисла. Он воровато заозирался, втолкнул меня в тесное, пропахшее смазкой помещение. Только теперь я заметил, что у него паркинсон — руки, ноги и даже голова мелко дрожат.

Щелкнул выключатель, и магазинчик с муляжами оружия на стенах озарился светом.

— Чем могу помочь? — пролепетал Трясучка. — Видишь, я человек больной, небогатый…

— Мамонт просил нарисовать план апартаментов, где ночует дон Карлеоне, — тихо сказал я.

Трясучка дернулся, дико глянул на меня и полез в ящик шкафа, что позади прилавка. Достал шкатулку, замотанную в засаленный платок, и проблеял: