Даниэла Стил - Полет длиною в жизнь

Именно этого Элизабет и боялась, но сейчас ее гораздо больше пугало другое.

— А если, когда война кончится, Джо решит, что ему по-прежнему не хочется создавать семью? — спросила она. — Кейт потратит впустую годы, а под конец он разобьет ей сердце!

Кларк тяжело вздохнул. Этот вариант был вполне возможен, и не было никаких гарантий, что Кейт не ждет такая незавидная судьба. С другой стороны, если бы Джо женился на Кейт и погиб, она осталась бы вдовой, и трудно было сказать, что хуже. Они с Элизабет всегда мечтали, что у Кейт будет заботливый, любящий муж, крепкая семья, дети, дом — полная чаша. Но Джо на роль заботливого мужа подходил мало: даже Кларк не мог не признать, что он — довольно-таки эксцентрическая натура. В профессиональном мире — в мире авиации — эта эксцентричность вполне искупалась его гениальностью, но в повседневном общении такой человек мог казаться по меньшей мере странным. Кларк не был уверен, что это плохо, и все же он предпочел бы, чтобы муж его дочери был чуточку менее гениальным. Но изменить что-либо ни он, ни Элизабет были не в силах, поэтому он посоветовал жене вооружиться терпением и подождать хотя бы до конца войны.

— Что он еще сказал? — спросила Элизабет.

Пожав плечами, Кларк пересказал ей весь разговор с Джо.

— Но послушай, не кажется ли тебе, что он вообще не собирается жениться на Кейт?! — всполошилась Элизабет.

Кларк покачал головой.

— Я так не думаю, — спокойно сказал он. — Больше того, я уверен, что в конце концов Джо женится на Кейт. В свое время я знал нескольких парней, похожих на него. Такие люди ничем не хуже остальных, просто им требуется больше времени, чтобы смириться с неизбежным. — Он улыбнулся. — Некоторые лошади более упрямы, чем другие, как тебе известно, а наш Джо еще совсем дикий, необъезженный. Нам надо иметь терпение. Слава богу, что Кейт не волнуют все эти пустяки.

— Это не пустяки! — возмущенно воскликнула Элизабет. — И я имею право волноваться — ведь она моя дочь! Если б было возможно, Кейт бы отправилась с ним даже на луну. Она втрескалась в него по уши — так, кажется, выражается современная молодежь — и готова сделать для него все, что он ни потребует. Ты скажешь: это их дело, но я не хочу, чтобы моя дочь жила в палатке на краю какого-нибудь богом забытого аэродрома.

— Ну, я не думаю, что до этого дойдет, — улыбнулся Кларк. — В крайнем случае, мы всегда можем купить им дом.

— Я не о доме беспокоюсь, а о том, кто будет в нем жить. Или не будет!

— Не волнуйся, рано или поздно Джо поймет, что ему нужны и домашний очаг, и детишки, и все остальное, — твердо сказал Кларк.

Элизабет тяжело вздохнула.

— Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы увидеть это своими глазами, — пробормотала она, и Кларк повернулся к ней, чтобы поцеловать.

— Ну, ты еще и стареть-то не начала, — улыбнулся он.

Однако Элизабет так не думала. Ей уже исполнилось шестьдесят, и в последнее время она чувствовала себя усталой и подавленной. Ей очень хотелось увидеть Кейт счастливой замужней женщиной, хотелось понянчить внуков, но она понимала, что сейчас не самое подходящее для этого время. Никто не знал, как долго продлится война, сколько жертв она потребует, сколько горя и страданий принесет.

Правда, Кейт отнюдь не была несчастна. Она любила и была любима, и ее чистую радость омрачало только то, что Джо вынужден был сражаться с врагом в далекой Англии. Вряд ли она задумывалась о будущем, а если и задумывалась, то оно, несомненно, представало ей в самых радужных красках. Но Элизабет знала, что никаких гарантий здесь быть не может. Джо слишком напоминал ей дикую, вольную птицу, и предсказать, что он будет делать, когда кончится война, она не могла. Да и никто не мог. Вот почему Элизабет отнюдь не разделяла уверенности мужа, считавшего, что Джо непременно женится на Кейт. Не будь она сама лицом заинтересованным, она могла бы убедительно доказать кому угодно, что вероятность этого ничтожно мала. Но поскольку речь шла о ее собственной дочери, Элизабет предпочитала не думать об этом, а положиться на мнение Кларка.

«По крайней мере, — сказала она себе, — они любят друг друга, а это не так уж мало».

Элизабет не знала, что, когда Джо рассказал Кейт о своем разговоре с Кларком, она страшно рассердилась на отца.

— Это отвратительно! — воскликнула Кейт, и ее голубые глаза гневно сверкнули. — Как он мог?!

Ей казалось, что родители пытаются принудить Джо жениться на ней, а такого брака Кейт хотелось меньше всего. Она считала, что покуда они нужны друг другу, все остальное не имеет большого значения, хотя если бы Джо предложил что-то в этом роде, она бы, конечно, не стала отказываться.

— Почему папа заговорил с тобой об этом? — требовательно спросила она. — Неужели он хотел заставить тебя жениться?

— Просто они волнуются, волнуются за тебя, — спокойно объяснил Джо. Он прекрасно понимал, что чувствовали родители Кейт, и ему было очень неловко. Еще ни разу ему не приходилось так подробно объяснять другим — и самому себе тоже, — чего он хочет и к чему стремится. — Они вовсе не собираются никого ни к чему принуждать, — добавил он. — Твои отец и мать хотят только одного: чтобы тебе было хорошо. Тебе, да и мне тоже… И, по совести сказать, это даже лестно — ко мне еще никто так хорошо не относился. Твои родители не выставили меня вон и не сказали, что я недостаточно хорош для их дочери, хотя у них есть на это полное право. И мистер Джемисон заговорил со мной не потому, что хочет насильно нас поженить. Его другое интересует…

— Что же? — спросила Кейт, все еще хмурясь.

— Твои отец и мать хотят знать, действительно ли я люблю тебя и не собираюсь ли расстаться с тобой, как только ты мне надоешь. Кстати, если тебе интересно, я сказал, что люблю тебя и не расстанусь с тобой ни за что на свете. Что же до остального, то… Я думаю, что, когда я вернусь из Англии, у нас с тобой будет достаточно времени, чтобы спокойно решить все вопросы. Впрочем, одному богу известно, куда меня занесет тогда…

Эти последние слова не особенно понравились Кейт. Она знала, конечно, что Джо, словно перекати-поле, мотается по всей стране, с одного аэродрома на другой, и не была уверена, что подобная жизнь окажется ей по плечу. Однако она решила, что не будет подробно расспрашивать Джо о том, как ему представляется их совместная жизнь. Достаточно было и одного допроса с пристрастием, который учинил Джо ее отец.

Если не считать этого небольшого инцидента, десять сентябрьских дней сорок второго года показались обоим настоящим чудом. Кейт каждый день ездила в колледж, а после занятий Джо уже ждал ее. Они часами гуляли в парке, сидели на скамейках или просто на траве под деревьями, разговаривая обо всем, что казалось им значительным и важным. Правда, разговор сворачивал на самолеты гораздо чаще, чем хотелось Кейт, однако вскоре она стала ловить себя на том, что эта тема интересует ее все больше и больше. Она просто не могла оставаться равнодушной к тому, что было частью жизни Джо. Впрочем, иногда он говорил с ней и о людях, с которыми познакомился, о городах, где ему довелось побывать. Кейт решила, что постоянный риск, которому Джо подвергался на войне, научил его больше ценить жизнь во всех ее проявлениях, и была рада такой перемене.