Даниэла Стил - Полет длиною в жизнь

Джо слушал молча, не перебивая, и по его лицу невозможно было угадать, о чем он думает.

— Я только хотел сказать, — пояснил Кларк, — что Кейт понадобилась целая жизнь, чтобы стать такой, какая она сейчас, — сильной, уверенной в себе, веселой, жизнерадостной. Женщина, которую ты любишь, долго оставалась запуганной маленькой девочкой; я уверен — одно время она боялась, что и я тоже оставлю, предам ее. Бедняга Джон, ему не хватило стойкости, чтобы вынести все, что на него обрушилось. Кризис отнял у него не только деньги — он утратил уважение к себе, перестал считать себя мужчиной и главой семьи. Но когда он покончил с собой, он едва не убил и собственную дочь!

— Почему вы мне все это рассказываете? — спросил Джо. Он был потрясен услышанным, поскольку всегда считал, что у Кейт было совсем другое, легкое и безоблачное детство.

Потому что эти события оставили в ее душе глубокий след. Кейт обожала отца, а он покончил с собой и оставил ее одну. Потом она полюбила тебя, но ты ушел на войну и пропал без вести. Два года она держалась, не верила, что тебя больше нет. Теперь, надеюсь, тебе понятно, откуда у нее эта нерассуждающая вера, эта верность, это мужество? Конечно, Кейт сама по себе сильный человек — этого у нее не отнимешь — но для нее допустить, что ты никогда не вернешься, было бы смерти подобно. Потерять любимого человека всегда трагедия, но для Кейт — трагедия вдвойне. Она два года ждала тебя, и с каждым днем ее старые раны начинали болеть все сильнее — я видел это по ее глазам. Если бы Кейт потеряла тебя, это могло бы ее убить, поверь мне, я не преувеличиваю… Кларк пристально посмотрел в глаза Джо.

— Но случилось чудо, — сказал он после едва заметной паузы. — Ты вернулся, и не просто вернулся — восстал из мертвых. На этот раз судьба обошлась с ней милостиво, но все равно какой-то надлом у нее в душе остался. Даже не надлом — просто слабое место, и если ты любишь ее, ты всегда должен об этом помнить. Кейт больше, чем кому бы то ни было, нужны внимание и ласка, нужен свой дом, в котором она могла бы чувствовать себя в безопасности. Она — как птица с перебитым крылом, и как бы высоко она ни летала, ты должен помнить, что одно крыло может ее подвести. Но если ты будешь к ней внимателен, она отплатит тебе такой любовью, какую редко можно встретить на этом свете. Главное, постарайся никогда не давать ей повода бояться, бояться за тебя… — Кларк вздохнул. — Вот зачем я рассказал тебе об этом — чтобы ты знал, через что ей пришлось пройти.

Джо долго сидел молча, обдумывая все, что он только что услышал. Кларк был прав — прошлое Кейт имело огромное значение. Во всяком случае, многое стало Джо яснее. Например, теперь он знал, почему Кейт так переживает, когда они подолгу не видятся. Она никогда не говорила о своем страхе прямо, но он его чувствовал, видел в ее глазах, слышал в ее голосе. Кейт явно боялась отпускать его от себя, но если раньше он полагал, что в ней говорит свойственный женщинам инстинкт собственницы, сейчас ему стало очевидно, что это здесь ни при чем. Она боялась потерять его, боялась по-настоящему! И этот непостижимый, подспудный страх пугал Джо, ибо казался предвестником уз, которых он сознательно бежал всю свою жизнь.

— Так чего же вы от меня хотите, мистер Джемисон? — спросил он, хотя уже наполовину знал ответ.

Мне кажется, ты должен жениться на ней, сынок, — медленно произнес Кларк. — Поверь, сейчас я говорю не как отец, хотя я, конечно, желаю Кейт всяческого счастья. Лиз… Ее заботят, главным образом, приличия. Она хочет, чтобы у ее дочери все было как у всех: свадьба, подарки, белое платье. Но это все чепуха. На самом деле Кейт нужен свой дом — нормальный, крепкий дом, в котором она почувствовала бы себя в безопасности и перестала бояться будущего. К сожалению — или к счастью, не знаю — но обстоятельства сложились так, что такой дом можешь дать ей только ты. И она заслуживает этого, заслуживает гораздо больше, чем другие, потому что она больше перенесла и страдала тоже больше. Когда ее родной отец покончил с собой, он отнял у Кейт нечто такое, чего не смог дать ей я — не смог и никогда не смогу. И никто другой тоже не сможет. Только тебе это по силам, сынок. Разумеется, ты вряд ли сумеешь в полной мере компенсировать Кейт эту потерю, но тебе по плечу изменить ее жизнь. Для этого Кейт нужно совсем немного. Я думаю, ей будет вполне достаточно простого сознания того, что ты — рядом и что ты никуда не собираешься исчезать.

«А как насчет меня?!» — захотелось крикнуть Джо. То, о чем говорил Кларк, слишком напоминало медвежий капкан, ловушку, собачий поводок, уютную тюремную камеру на двоих. Джо любил Кейт по-настоящему, но брак как таковой всегда таил для него страшную угрозу. Джо дорожил своей свободой куда больше, чем Кларк мог подозревать.

— Я… Я не уверен, что смогу это сделать, — честно признался он. Подобной откровенности с его стороны в немалой степени способствовала третья кружка пива, которую он заказал не дожидаясь, пока Кларк допьет свою.

— Почему? — удивился Кларк.

Брак всегда казался мне чем-то вроде петли на шее… Мои родители погибли, когда я был полугодовалым младенцем, и я попал в семью троюродного брата матери. Не бог весть какое близкое родство, но не в этом дело. Дядя и его жена скверно со мной обращались, да и между собой не особенно ладили, поэтому каждый раз, когда я думаю о семейной жизни, я вспоминаю о своем детстве. У меня было такое ощущение, словно мне к каждой ноге привязали мельничный жернов и бросили в топкое, кишащее змеями болото, из которого не вырваться, не сбежать. Цепи на руках и ногах и короткий поводок на шее — вот что такое для меня семья. От дяди я ушел, как только мне стукнуло шестнадцать, но разве я смогу уйти от Кейт?..

— Ты боишься, что ваша семейная жизнь окажется не такой легкой и счастливой, как ваши теперешние отношения? Но почему это должно произойти? Кейт — хорошая, добрая девочка, и она любит тебя больше собственной жизни. Так с чего ты решил, что это может измениться в один день — что это должно перемениться, как только вы зарегистрируетесь в мэрии?

— Не знаю… — Джо пожал плечами и сделал большой глоток из своей кружки. — А что касается ее любви ко мне… Я знаю, что Кейт любит меня больше всего на свете, но даже это подчас пугает меня. Я не хочу, чтобы меня любили так сильно!

В его глазах действительно промелькнул страх, и Кларк, внимательно за ним наблюдавший, сразу это заметил.

— Почему? Потому что это накладывает определенные обязательства? — мягко спросил он.

— Если хотите — да! — с вызовом ответил Джо. — Я не уверен, что смогу ответить ей такой же сильной любовью. Я боюсь разочаровать ее, мистер Джемисон, разочаровать или причинить боль. А если это случится, я буду чувствовать себя бесконечно виноватым перед ней. Кейт слишком дорога мне, чтобы я мог поступить с ней так…