Наталья Нестерова - Татьянин дом

На такие деньги детский сад или школу построить можно, подумала Таня, но промолчала. Вопросы задавала Маришка:

— Вы будете сами заниматься землеотводом, окучивать чиновников или предпочтете, чтобы это сделали мы?

— Вы.

— Владимир Владимирович, сейчас очень трудно назвать даже приблизительную цену. Нет проекта, нет инженерной разработки, и главное — земли. Если вы определитесь по карте Подмосковья, в каком районе вы хотели бы построить дом, то через два-три дня я вам назову ориентировочную стоимость всех работ.

— Но определенно вилла на юге Франции или в Испании обойдется вам дешевле, — сказала Таня.

Маришка нахмурилась и неодобрительно посмотрела на мать. Крылов бровью не повел:

— Меня это не волнует, и в Испании у меня уже есть вилла.

К Таниному облегчению, Крылов не попросился ночевать. Но и дочь не осталась. Уехала с миллионером на его катафалке в ночь, в Москву, в лихорадку — в бизнес. Наступит ли для Татьяны время, когда она сможет говорить с детьми на одном языке? С мужем не ПОЛУЧИЛОСЬ.

На обложке книги, которую Борис схватил в гостиной, знойная декольтированная красавица в объятиях мужественного кавалера готовилась принять его страстный поцелуй. Дамский роман, расстроился Борис. Единственный вид прозы, совершенно его не интересующий. Аспирантка Наденька, тоже маниакальный книголюб, обвиняла Бориса в мужском снобизме. Что она говорила по поводу женских романов? Они сохранили принцип описания действующих лиц классицизма. Герой — прав. Скупой жадничает. Храбрец геройствует. Обжора чревоугодничает. Злодей строит козни. Герой-красавец не может быть одновременно обжорой, скрягой и слегка подличать. Объемные, противоречивые, как люди в жизни, литературные герои появятся значительно позже. Когда писателей и общество станут интересовать загадки человеческой натуры.

Он вспоминал, что говорила Наденька, уговаривал себя прочитать дамский роман, чтобы не думать о том, что происходит внизу. Этот прибывший купчина! Они сразу почувствовали себя противниками. У Бори преимущество в том, что он не важно по каким причинам, но живет под одной крышей с Татьяной. У Крылова преимущество… Черт его знает! Держится хозяином положения. Окучивает сейчас там Татьяну. А он, Борис, как прокаженный, должен людей сторониться. При виде его девушки крик поднимают, и сам он на ногах едва стоит. Не думать об этом. Что там еще говорила Наденька?

Дамский роман — воплощенные женские грезы о счастливой любви. Но у лучших образцов жанра сюжет закручен не хуже детективного. Притом что финал известен заранее — он и она сольются в долгожданном поцелуе, — текст держит в напряжении до самой последней страницы.

Может быть, Крылов не к Татьяне, а к ее дочери подкоп ведет? Нет, вряд ли. Тогда бы он не отреагировал на Бориса как на соперника. А если Крылов — тот самый любовничек, который все эти хоромы отгрохал? Тоже мимо. Купчина держался хозяином положения, а не хозяином дома.

Дамские романы — почти тридцать процентов мирового издательского бизнеса. Колоссальная цифра. Тиражирование грез — прибыльное дело. Борис раскрыл книгу на середине. Выхватил абзац: «Горячие губы коснулись ее груди. А потом он взял в рот сосок и принялся ласкать его языком. И снова что-то странное произошло с телом Кейт. Она выгнулась дугой, запустив руки в его волосы…» Хорошие грезы. Интересно, Тоська читает эти книги? Лучше бы он кулинарный справочник захватил. Борис вздохнул и открыл первую страницу.

Татьяна принесла обед и тут же ушла к гостям. Прибегала Тоська, рассказывала о козленочке. Хорошенький-хорошенький, но их Бориска симпатичнее. Теленочек стал смешно прыгать и дрыгать задними ножками.

— Это называется телячья радость, — сказал Боря.

Баба Стеша, сплетничала дочь, говорит, что тетя Таня неправильно за теленочком ухаживает. Что его нужно было от коровы забрать, чтобы он молоко все из вымени не сосал. А Зорьку доить три раза в день. И самим молоко пить, а не теленочку отдавать. А вымя у Зорьки, папа, ты видел? Огромное, больше самого большого арбуза. Это вовсе не правильно — у Бориски молоко забирать. И Агриппина Митрофановна Зорьку и Бориску смотрела, говорит, они здоровенькие.

— Тоська, тебе хорошо здесь?

— Очень! И контрольные я по уважительной причине пропустила. Класс! И Димка, маленький, конечно, но мне с ним весело. Ой, плохо, что ты, папочка, заболел, — спохватилась Тоська, — но ты ведь уже выздоравливаешь. А ты домой хочешь?

— Нет, не хочу, — признался Боря.

— Ты с мамой по телефону разговаривал? —Да.

— Что ты ей сказал? — замерла дочь.

— Что я болен, и пусть она о нас не беспокоится. Все, иди играть. Я почитать хочу.

— Какая обложка красивая! Интересная книжка?

— Безумно.

— Мне можно потом почитать?

— Перебьешься.

Разговор с Галиной длился десять секунд — ровно столько потребовалось Борису, чтобы выдать скудную информацию и отключиться, оборвав ее вопросы. Его более волновала ситуация на работе. Как и остальные преподаватели, Борис в течение семестра жил почти вольно, график занятий, заседаний кафедры и прочих обязательных мероприятий требовал его присутствия в университете три-четыре неполных дня в неделю. Но в зачетную неделю и экзаменационную сессию наступали горячие дни. Если кто-то из коллег выбывал из строя, то на других ложилась его нагрузка. В эту зимнюю сессию Борис должен был принять зачеты и экзамены у полутора сотен студентов. Он позвонил заведующему кафедрой, с которым у него были приятельские отношения, объяснил ситуацию. Обменялись шутками: лучше детские болезни, чем венерические.

— Саша, включайте автомат, — сказал Борис.

В переводе с их сленга это означало: ставьте зачеты автоматически, без учета посещаемости, без проверки рефератов и без опроса — всем без исключения. Заболевший преподаватель — благо для студентов.

Борис позвонил и родителям пятерых абитуриентов, которых готовил в университет: не волнуйтесь, месяц вынужденного простоя наверстаем, пусть ребята сейчас нажимают на другие предметы.

Словом, пока Татьяна принимала гостей, Борис в перерывах чтения дамского романа транжирил ее кредит сотового телефона.

Перед ужином к нему заглянул (просунул вихрастую голову в дверь) Димка: можно я к вам? Мальчишку явно что-то смущало и беспокоило. Борис подбодрил его: выкладывай, не стесняйся.

— Дядя Боря, а вы на меня не злитесь, что это я вас нечаянно заразил? — Димка испуганно округлил глаза и сжал плечи.

Выяснив, что обид на него не держат, Димка повеселел и продолжил расспросы:

— Дядя Боря, вы на самолете летали? Да? А я ни разу. А почему самолет летает? У трактора тоже мотор есть, но трактор никогда не летает.