Аннэ Фрейтаг - Вечность в тебе [litres]

Теперь ты наверняка скажешь, что все это стоит денег, но ведь это стоит совсем не много, а тебе это вообще не будет стоить ничего. Кроме твоего времени. Обо всем остальном я позаботился.

Что касается краски: ты найдешь ее в нашей части подвала за морозильной камерой. В коробке, оставшейся после переезда, на которой написано твое имя. В этой коробке есть все, что тебе нужно. Рядом с ней у стены стоит тележка, так что тебе не придется тащить коробку до лифта. Если честно, она довольно тяжелая.

Бьюсь об заклад, сейчас ты вспомнила о перегоревшей лампочке в подвале. Но я ее заменил. И батарейки в фонарике тоже, на случай, если ты захочешь взять с собой и его. Так что тебе не стоит бояться темноты.

Работы предстоит много. Она будет изнурительной, и ты, вероятно, уже злишься на меня, потому что у тебя нет желания это делать. И это нормально. Я бы на твоем месте тоже разозлился. Но когда-нибудь ты поблагодаришь меня. Самое позднее – когда все будет готово, а ты будешь гордиться собой.

На выполнение этого задания у тебя есть время до конца апреля. Выкинь все ненужное, Лиз. Освободи себя. Это просто вещи. Я свяжусь с тобой в мае.

Люблю тебя.

В боксерском зале жутко воняет. Свежим и застарелым потом и отработанным пустым воздухом. Я, как и всякий раз, когда приезжаю сюда, стараюсь не представлять себе, что при каждом вдохе впитываю в себя чужой пот. Что он станет частью меня. Это так отвратительно.

Я ставлю свою сумку на скамейку, оглядываюсь и вижу все тех же людей. Том, Бастиан, Али, Бен. Но Луизы нет. Том кивает мне и идет разминаться. Интересно, зачем я сюда приехал? Из-за Луизы или из-за того, что захотел позаниматься боксом?

Кто-то хлопает меня по плечу.

– Привет, Джейкоб. Как поживаешь?

Алекс широко улыбается мне. Мне нравятся все тренеры, но этот – больше остальных.

– Все хорошо, – вру я. – А у тебя?

– Не могу жаловаться, – говорит он, а потом добавляет: – А что насчет Луизы? Она еще придет?

– Нет. У нее нет времени.

– Прискорбно. – Пауза. – Мне нравится эта малышка, – Алекс видит мой взгляд и вдруг начинает смеяться. – Нет-нет, я не в том смысле, идиот.

Мое тело расслабляется, и я сглатываю, а он усмехается.

– Значит, ты на нее запал, – сухо замечает он.

– Да нет, – говорю я.

– Ясное дело, что да.

И мой взгляд отвечает: «Да. Может быть».

– Давай, займись боксом, – говорит Алекс. – Это помогает.

Спустя два часа я чувствую себя лучше, но все еще думаю о Луизе, когда сажусь на скамейку и достаю из кармана телефон. Я еще ничего не пил. Во рту пересохло, и я умираю от жажды, но телефон важнее.

«Новое сообщение». Улыбаюсь против воли, и мышцы живота судорожно сжимаются. Я открываю WhatsApp и перестаю улыбаться. Здесь новое сообщение. Но оно не от Луизы.

Не отвечать: Привет, Джейкоб, в последнее время так часто думаю о тебе! Надеюсь, у тебя все в порядке. Ах да, твоя футболка все еще у меня. Я сейчас у подруги, но могу занести ее тебе по дороге домой. Было бы неплохо увидеть тебя снова.

Некоторое время я просто смотрю на текст. На это едва прикрытое приглашение к сексу. Я не думал об Эвелин с момента нашей последней встречи. Ни разу. И на футболку мне совершенно наплевать. Тем не менее я отвечаю ей. Понятия не имею почему.

Я сижу за кухонным столом перед тарелкой панкейков с клубникой, плавающих в кленовом сиропе. Продукты для них я купил вчера после работы. До того, как узнал, что, когда вернусь домой, Луизы уже не будет. Несколько дней назад она упомянула, что любит банановые панкейки. Что время от времени готовила их со своим братом. Я думал, она обрадуется. И вот я приготовил их для себя и не ем.

Вчера вечером Луиза написала мне. Она поблагодарила меня за то, что я позволил ей пожить у себя. «Спасибо за все» было написано в конце. С тех пор я гадаю, что это значит. Простая благодарность или все-таки скрытое прощание? Не знаю.

Дверь открывается, и входит Артур. Топлес, с полотенцем на плечах и влажными волосами.

– Доброе утро, – говорит он, как всегда, в прекрасном настроении.

– Доброе, – говорю я, находясь не в таком хорошем настроении.

Он достает из шкафа две чашки, наливает в обе кофе и садится ко мне за стол. Потом замечает нетронутые панкейки и хмурится.

– Что случилось? – недоуменно спрашивает он.

– А что должно случиться? – спрашиваю я в ответ.

Он указывает на тарелку.

– Ты ничего не съел.

– И что? – спрашиваю я.

– Я не припомню такого, чтобы ты ничего не ел.

– Я не голоден.

Он рассматривает меня.

– Ты всегда голоден.

В тот момент, когда я хочу ответить, входит Джулия, целует Артура в щеку и садится рядом с ним.

– Доброе утро, – говорит она.

Я изо всех сил стараюсь казаться дружелюбным.

– Доброе утро.

Артур указывает на одну из двух кофейных чашек.

– Это тебе.

– Спасибо, – говорит Джулия и оглядывается. – А где же Луиза? Еще спит?

– Нет, – отвечаю я, – она вернулась домой.

Джулия и Артур смотрят друг на друга. А потом на меня. Я избегаю их взглядов, но продолжаю ощущать их на себе.

– Я так и знал, что что-то не так, – наконец говорит Артур.

– Ты же всегда все знаешь.

Он игнорирует мой сарказм и спрашивает:

– Вы поссорились? – осторожно, почти деликатно.

– Нет.

– Что же тогда случилось?

– Ничего не случилось, – раздраженно говорю я. – Она просто вернулась домой. Ясно?

– Но вчера она была здесь, не так ли? – спрашивает Джулия. – Я слышала женский голос.

– Это была не Луиза. Это была, – я подбираю нужное слово, – подруга.

– Подруга? – голос Джулии звучит скептически.

– Да, – говорю я. – Подруга. Эвелин.

Артур отпивает глоток кофе и многозначительно смотрит на меня поверх своей чашки, но ничего не говорит.

– Она просто принесла мне кое-что, – говорю я. – А потом ушла.

– И что именно она тебе принесла? – спрашивает Артур. – Себя в нижнем белье?

– Очень смешно, – говорю я.

– Не думаю, – произносит он.

– У Эвелин была моя футболка, – я смотрю на Артура долгим взглядом. Он мне не верит. – Ничего не было, ясно? Да, я думал об этом, но ничего не было.

– Из-за Луизы, да? – спрашивает Джулия. – Потому что ты в нее влюблен.

Я поднимаю взгляд. Я хотел бы это отрицать, хотел бы спросить, откуда она это знает и так ли это очевидно, но молчу.

– Я тебя прекрасно понимаю, – говорит она потом. – Луиза – особенная девушка.

Мне тяжело дышать, потому что грудная клетка сжалась. Сердце бьется быстро и торопливо. И все же я говорю:

– Да, это так.

– Ты сказал Луизе о своих чувствах? – спрашивает Артур.

Я качаю головой.

– А почему? – спрашивает Джулия.