Клэр Контрерас - Разорванные сердца [ЛП]

— Да, хорошо, сегодня вечером мы будем ныть над шампанским, — сказала я.

— Да, ну, тебе лучше надеяться, что твое нытье не превратится в блевотину, потому что твоя подруга только что вышла замуж, и я очень сомневаюсь, что она будет держать твои волосы сегодня вечером, — ответил он.

— Ну, да, я это знаю. Почему думаешь ты здесь?

Роб засмеялся, покачав головой, когда поднял бокал.

— Есть. — Он улыбнулся, когда мои глаза сузились. — И потрясти задницей, конечно же, — добавил он, когда я закатила глаза. — Хорошо. Я буду держать твои волосы. На самом деле, они довольно короткие, поэтому я думаю, они сами будут держаться, — сказал он, нахмурившись, смотря на мои волосы.

— Мы почти похожи на близнецов, — сказала я, смеясь, когда он ткнул мне в ребра.

— Я хочу, чтобы ты знала, что я гораздо красивее тебя, — сказал он, вставая, когда песня подошла к концу, и началась следующая. Он протянул мне руку, и я взяла ее, следуя за ним на танцпол.

Я рассмеялась, когда он покрутил меня, и наклонил.

— Тебе лучше остановиться, прежде чем ты окажешься в моем шампанском, — сказала я, когда он поднял меня обратно.

— Мия, ты точно знаешь, как убить настроение, — сказал Роб со стоном. — Я думаю, что найду другого партнера по танцам.

— Флаг тебе в руки. Мне все равно нужно в туалет, — сказала я, когда мы уходили с танцпола.

Я услышала звонкий смех моей мамы, как только вышла на улицу и последовала за звуком, пока не увидела, с кем она разговаривала, но к тому времени она заметила меня и позвала.

— Мия, иди сюда! Ты знаешь, что Дженсен живет в Нью-Йорке? — спросила она.

— Кажется, я где-то об этом слышала, — сказала я, не смея на него смотреть. Конечно, я знала, что он живет в Нью-Йорке. Я также знала его адрес наизусть. Не потому, что я была преследователем, а потому, что я навещала его двоюродную бабушку, и она заставляла меня посылать ему коробки со всякими вещами.

Я могла бы просто не посылать вещи, и она бы никогда не вспомнила про это — ее болезнь Альцгеймера ухудшалась с каждой минутой, но моя совесть не позволяла бы мне спать спокойно по ночам, поэтому, когда она попросила, я не могла сказать нет. Я отправляла все, от трусов-боксеров до одеял для его дочери. Я не знала, что причиняло мне больше боли, знать, что я никогда не увижу боксеров на нем или, что не дам чего-то маленькой девочке, которая должна была быть нашей, но не была.

— О, хорошо, вы двое говорили о твоем переезде? — спросила моя мама. Мои глаза резко встретились с ее. Она сошла с ума? Во что она играла?

— Какой переезд? — спросил Дженсен больше от интереса, а не потому что, заботился.

Я посмотрела на него, чтобы убедиться, что я все еще могу читать его мысли, но он смотрел на мою маму, а не на меня.

— Мия переезжает в Нью-Йорк на следующей неделе! — сказала моя мама, широко улыбаясь, когда посмотрела на меня. — Она получила отличную работу там в качестве фотографа…

— Мама, — остановила я ее, прежде чем она продолжила. — Я уверена, что папа ищет тебя, и я сомневаюсь, что Дженсена заботит мое местонахождении или моя карьера, поэтому тебе следует найти отца, или, может быть, Ханна нуждается в тебе.

Беттина отмахнулась от меня, как будто я какой-то надоедливый ребенок.

— Мия, мы тут разговариваем. Я уверена, Дженсен хотел бы знать, что ты делаешь в Нью-Йорке. Вы в одной сфере.

У меня открылся рот.

— Да, Мия, я хотел бы знать, что ты будешь делать в Нью-Йорке, — сказал Дженсен. Я повернулась, чтобы посмотреть на него. Я ненавидела его. Абсолютно и полностью ненавидела его, в его глупой белой рубашке, которая покрывала его идеальное тело и темно-синий галстук-бабочку и соответствующие брюки. «Пошел ты к черту», — хотела я сказать, но не сказала. «Пошел ты к черту за то, что ты так чертовски неотразим для меня, даже сейчас. Возвращайся к своей сопливой маленькой девочке и идеальной жене, мудак.» Это то, что я хотела сказать. Это сделало бы меня счастливой. Но я этого не сказала, потому что даже у меня есть границы.

— Ну, веселитесь, крутые ребята. Я пойду пописаю, а затем вернусь на танцпол, — сказала я вместо этого.

— Мия! — сказала моя мама с возмущенным вздохом.

— О, извините меня, — сказала я, поднося руку, чтобы прикрыть рот, когда я смотрела на Дженсена, который явно пытался сдержать смех. — Я имею в виду туалет. Дамы не писают.

Когда уходила, я услышала, как он смеется под извинения моей мамы, и когда я вошла в ванную, то посмотрела в зеркало и поймала себя улыбающейся. Я сузила глаза и повторила мантру, которую говорила себе с тех пор, как Дженсен ушел из моей жизни: У него есть семья. Ты ему больше не нужна. Кроме того, у него было достаточно собственных причин, чтобы никогда больше не видеть меня. Я не могла поверить, что он был таким же искренним, как и раньше.

Я вернулась на вечеринку, я ела и пила, не прерываясь больше ничем, кроме Эстель, когда она присела рядом со мной на целых две секунды, чтобы отдохнуть.

— Итак, Нью-Йорк.

Я стояла у бара, наливая себе еще выпить, когда услышала вопрос, за спиной. Я обернулась и встретила его серые глаза.

— Нью-Йорк, — ответила я, делая глоток, надеясь заглушить внезапную боль в груди.

— Ты бы мне вообще не сказала? — спросил он, наклонив голову, его глаза были нечитаемы. — Ты бы переехала, может быть, жила бы рядом со мной, возможно, работала бы с моими коллегами, и не сказала бы мне вообще ничего?

Мое сердце бешено колотилось, будто животное в клетке, пытающееся выбраться. В конце концов, с тех пор как мы с Дженсеном были вместе, чувство бабочек в животе каждый раз, когда я смотрела на него, исчезло. Видеть его каждый день, целовать его каждый день, просыпаться в его объятиях, волнение от блаженства угасло. Я не любила его меньше, не хотела его меньше, но что я чувствовала прямо сейчас? То, что я чувствовала, будто мое сердце буквально в его кулаке? Я перестала это ощущать, и я не была уверена, что мне нравится, что оно вернулось.

— Я… Я уверена, ты бы узнал. Я имею в виду, я уверена, что Пэтти сказала бы тебе, — сказала я, повернувшись лицом к бармену, когда он поставил новый напиток.

— Пэтти, — сказал Дженсен, приближаясь ко мне, жар от его тела прошел через мое.

Когда я почувствовала его дыхание над моей шеей, я закрыла глаза и представила его дыхание на моей обнаженной груди, дразнящее меня, а затем на животе и ниже…

Я остановилась, снова открывая глаза. Я получила забавный взгляд от бармена и оттолкнулась от бара, столкнувшись с твердой грудью Дженсена.

— Извини, — сказала я, отодвинувшись и сделав шаг назад, чтобы дать себе пространство от него, подальше от его дыхания, хотя я жаждала этого. — Честно говоря, мы не должны разговаривать Дженсен. — Я сделала паузу и подняла голову, чтобы посмотреть на него. — Так что нет, у меня не было никакого намерения отправлять голубя или что-то еще.