Маргарита Смирновская - Крутая Бамбина (СИ)

— Это она! Она — Троянский конь! — я была уже уверена, что в банке с молотым кофе находится ключ!

— Подожди, я тебе не рассказал самую романтическую часть, — остановил меня Гущин. — Вдруг появился мальчик — светлый одуванчик и поймал черную ведьму с поличным и отправил ее в СИЗО!

— Это кто?..

— Твой святой архангел.

— Подожди, ты про…

— Да про Михаила твоего! Ему охранник гаражей про твой приезд сообщил. Мишка все бросил и к тебе поехал. Меня ещё отчитал. Ты знала, что он особо матерно умеет ругаться? Теперь знай.

— Он Лену полиции сдал? — я не верила, что он сноху мог так просто посадить. Она же мать маленького ребенка…. А если она — конь и убила Павла?..

В голове у меня все так запуталось, что я не могла понять, правильно он поступил или поспешил.

— Ты что такая Несмеяна? Будто прощенное воскресенье пропустила, а без него тебе каяться пред всеми в лом, — удивился Гущин. — Думал, я тебя обрадую. Романтика какая! Мистер-твистер спас свою царевну В-цель-стреляну.

— Ага, мне очень радостно.

— Убери свой скептизм. Ты не знаешь, как он тут носился и всех докторов на уши поставил.

Тут дверь палаты открылась, и я увидела голову Михаила. Сразу заметила, что он подстригся. Мне почудился запах его туалетной воды.

— Все тайны обсудили? — спросил он и вошел в комнату.

Его глаза с улыбкой смотрели на меня. В этот момент я была счастлива, что его не было рядом, когда я нечаянно убила стрелка Троянского коня. Гущин, попрощавшись, вышел, а Михаил сел на его место рядом с моей кроватью.

— Зачем ты туда поехала?

— Проверить, где все оставшееся спрятал твой брат.

— Документы все у меня. Не хватает малого. Но через суд я и это скоро получу. Не рискуй больше, — сказал он и погладил пою руку.

У меня сразу замерло сердце. Я боялась дышать, ведь он мог заметить, как я неровно реагирую на него.

— Я должна найти коня, — почти басом сказала я.

— Какого коня? — Михаил, видимо, вообще ничего не знал об этой группировке. — Ты о байке сейчас говоришь или ты настоящую лошадь хочешь?

Я замолчала. Миша не знает все детали следствия. Зачем его опасности подвергать?

— Нет… Я о другом…

— Тебе старый скутер мой понравился? — перебирал он.

Что же за дотошный такой!

— Нет…

— Вика, ты должна не коня искать, а за меня замуж выйти, — Миша достал синюю мохровую коробочку. В ней был большой красивый перстень с голубым камнем. Он протянул футляр мне. Но…

Меня его слова так взбесили. Должна?! Да я ничего ему не должна! Я снайпера убила! Голову поранила! Чуть жизни не лишилась… А он… Должна… Это все игра!..

Коробка с кольцом попала прямо в лоб Высоковскому…

Сама не верила, что я так с Высоковским поступила… Он меня нашел, вылечил, с цветами приперся… А я…

Я его прогнала и зарыдала. Я швырнула в него его дорогущим кольцом!

Его увела медсестра. Потом эта же медсестра меня успокаивала и сделала укол, после чего, рыдая, я заснула.

Когда я раскрыла глаза и осознала, что случилось… И во мне ни капли сожаления не осталось. Просто я поразилась самой себе. И подумала, даже если меня он уволит, отправит в деревню, то я уеду, посылая его знакомой веткой…

Да! Я буду плакать, его, чёрствого деспота, вспоминать… Но не стану умолять и просить прощения.

Я не хочу быть игрушкой в его руках. Это кольцо… Он перешёл все границы!

Чтобы я еще и помолвку с ним изображала?! Ради чего? Хочет он спрятаться от охотниц за его деньгами — пусть ищет другую, ту которая сможет с ним в любовь играть. Я так больше не могу и не хочу!

Утром за мной приехал Гущин. Врачи меня отпустили домой, сказав, что домашнее тепло и забота гораздо полезнее повлияет на мою психику. Миша отчего-то меня скинул на Сергея. Его поступок меня слегка огорчил. Я так надеялась, что он объяснится со мной, когда мы останемся наедине…

На улице стоял мороз. Снега выпало почти по колено. Хорошо, что у Гущина внедорожник, хотя Сережа часто на машину жаловался и умолял меня у Высоковского выпросить ему «бэху».

На воздухе мне стало легче. Снег слепил глаза и в тоже время заряжал оптимизмом. В этот момент я поняла, что не так все страшно. Михаил меня не уволит. Скорее всего, объяснится, и я останусь секретаршей Бонцева. Вероятно, наши отношения перерастут в дружеские… Я так и буду мечтать о нем и, возможно, когда-нибудь в кого-нибудь влюблюсь… И мне будет не хуже, чем с ним… в постели…

От последнего воспоминания меня унесло. Я готова была выть от того, что хотела к Михаилу.

«Нельзя, нельзя, нельзя так!», — повторяла я себе. И уже намылилась в снег окунуться, чтобы остудить огненный жар в крови.

— Вик, что с тобой? — прозвенел в моей голове голос Гущина. — Ты не хочешь со мной ехать?

Я обернулась и увидела, что дверь его машины открыта. Гущин уже сидел за рулем и ждал меня. — Холодно, — добавил он. — Залезай уже, не ломайся…

Я молча уселась. Гущин долго молчал. Даже музыку не врубил. Но вдруг внезапно брякнул:

— Он у Енисеева. Ругается с ним из-за того, что Лену отец выкупил. Ее под залог отпустили.

Я сразу поняла, о ком он говорит. Да что спрашивать? Гущин меня, как айтишник, программу считывает.

— Почему он ее жаждет посадить? — спросила я.

Но на душе вдруг сразу полегчало. То, что он поставил меня выше вдовы, так радовало!

— Здрасьте! Она тебя чуть было не убила.

— Неправильно это… Она же ему родственница как-никак…

— А ты ему почти жена, — подчеркнул Гущин. Я на него зыркнула, и он сразу добавил: — Сама на банкете так сказала! Ты его на себе женишь, ей-богу!

Я засмеялась, вспомнив кольцо Михаила.

И что я на это так разозлилась?

Это ведь и правда смешно. Я распускаю сплетни, а Высоковский подыгрывает мне! Сначала стала его девушкой, теперь он готов сделать меня своей невестой…

А если я день свадьбы назначу? Как далеко он зайдет?

Дома у Михаила царила чистота. Видимо, без моего присутствия дом Высоковского отмыли и отполировали.

В комнате меня ждали букеты с цветами и огромный белый медведь. Такой мягкий и пушистый. В букете я нашла открытку, в которой было написано: «Прости, я вспомнил, как ты хотела».

Что вспомнил? Чего я хотела?

Я хочу настоящих отношений, а не игр! Я устала притворяться. Но и понимаю, что он не женится на своем охраннике…

Я обнималась с медведем, когда ворвался в комнату Гущин:

— О, уже тренируешься? А что? Похож. Такой же седой и облезлый…

— Сам ты облезлый! — засмеялась я.

И вопросительно на него посмотрела. Ну, не спать ко мне же он пришел! Хотя от него можно ожидать чего угодно.

— Я сейчас отъеду, — объяснился он. — Мне звонок очень важный был. Ты пока без меня не скучай и этому извращенцу не давайся, — указал Гущин на медведя и подмигнул мне. — Веди себя хорошо. Сейчас твой матершинник приедет и накормит.