Виктория Ростокина - Принцессы на обочине: Музыкальный подвал

У выхода из ГУМа Иван Степанович неожиданно стал прощаться.

— Завтра у меня день безумно занят. Во сколько регистрация? Я приду прямо в загс.

— Ты знаешь, папа, — смутился Андрей. — Мы хотели по-молодежному… без родителей. Только мы и свидетели…

Отец только помолчал и вздохнул:

— Ну что ж… Раз решили…

— Мы с утра за тобой заедем и привезем к нам, — торопливо добавил Андрей.

— Не надо, — ответил отец. — Адрес у меня есть.

У Наташиной мамы глаза были на мокром месте. В голове не укладывалось, что ее Наталья уже оперилась и вырвалась из-под крыла. Ей казалось, что она теряет дочь. Та уходит в чужую семью… да еще к этим Багиным… Ей казалось, что там Наталье придется хлебнуть лиха, да разве она слушает материнские советы? Сама все решила.

«Поторопились, — думала Нина Сергеевна, глядя на замотанную хлопотами и как-то неуловимо изменившуюся дочь. — Конечно, Андрей неплохой мальчик, но…»

Что «но», она не могла себе объяснить, просто чувствовала, и все, и даже счастливое лицо Наташи не могло убедить ее в обратном.

Она навезла с собой многочисленные тюки и свертки. Андрей аж запарился перетаскивать все это. И подушки, и постельное белье, и кастрюли со сковородками… Чувствовалось, что, получив телеграмму, Нина Сергеевна наспех скупала в магазинах Верхневолжска все, что, с ее точки зрения, могло быть необходимым ее дочери для начала совместной жизни.

Наташа немного настороженно ждала, как мама оценит их квартирку. Догадается, что они живут вместе уже не первый месяц?

Но мама мельком бросила взгляд на застеленные в двух соседних комнатах постели, приготовленные для нее и Багина-старшего, и одобрительно кивнула Наташе.

— Молодцы, ребята, молодцы.

Как все-таки правильно она воспитала дочь. Живут до свадьбы в разных комнатах, а ведь могли бы… Нет, Наталья не таких правил, чтобы это допустить. В представлении Нины Сергеевны образ дочери смешивался с образами тургеневских девушек. Она даже обрезанную косу дочери переживала болезненно, словно Наташа лишилась своего главного достоинства.

Пока она склонилась над сумкой, извлекая очередной кухонный набор, Андрей пихнул Наташу локтем и скорчил страдальческую мину.

— Ничего, поспишь сегодня отдельно, — одними губами шепнула ему Наташа и хихикнула.

Смех смехом, но как при таких репликах сказать маме о будущем ребенке? В разных комнатах они спят… Да у нее точно сразу инфаркт будет.

— Вы все приготовили? Ничего не забыли? — озабоченно спросила Нина Сергеевна, осматривая выставленные батареей бутылки и наваленные в кухне горой овощи.

— Все, мамочка. — Наташа принялась торопливо перечислять заготовленные для свадьбы продукты, радуясь, что разговор свернул со скользкой темы о двух постелях.

— А мясное, Наталья? — строго спросила мама. — Что ж ты, гостей картошкой кормить будешь?

— Завтра купим, у нас холодильника нет.

— Никогда не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, — назидательно сказала Нина Сергеевна. — Во-первых, сколько будет у вас гостей? Во-вторых, хватит ли на всех посуды? В-третьих, где будете ставить стол? Скатерти я привезла.

Андрей почувствовал себя как ученик на уроке под ее вопрошающим взглядом. Как не приготовивший домашнее задание ученик.

И весь остаток дня пришлось посвятить беготне по кулинариям, чистке картошки, пересчитыванию привезенных тещей банок с домашними соленьями и тщательному отдраиванию всей квартиры.

Сообща они соорудили из строительных козел и снятых с петель дверей длинный стол в огромной пустой комнате в самом конце коридора. В нее Андрей с Наташей все две недели потихоньку таскали из троллейбусного парка старые списанные сиденья. Получилось очень даже неплохо — как массивные кожаные диваны вдоль стен.

Нина Сергеевна покрыла убогое сооружение крахмальными скатертями, еще раз придирчиво оглядела и вздохнула:

— Ну ладно, что есть, то есть.

Она присела к столу, положила перед собой руки и выжидательно посмотрела на молодых.

— Ты смотри, Андрей, не обижай ее. Наталья у меня единственное счастье в этой жизни. Живите мирно, ладно, в любви и согласии…

— Да ладно тебе, ма, — смутилась Наташа.

— Жалко, отец не дожил, — смахивая навернувшуюся слезу, сказала мама. — Он бы порадовался…

Она порылась в сумочке и достала картонную коробочку. В ней, аккуратно упакованное в ватную подстилку, хранилось старенькое потертое колечко.

— Возьми, доченька, — поневоле всхлипнула мама. — Это мое обручальное. Мне его еще твоя бабушка на свадьбу передала. Она в нем с дедом венчалась. А толком так и не поносила. Тогда не принято было, считалось: венчался — значит, верующий. Носи на счастье…

Андрей и Наташа переглянулись. Наташа замерла в растерянности, глядя на лежащее перед ней кольцо.

— Не надо, мам… — она запнулась. — У нас уже есть… Нам… Иван Степанович купил…

У мамы слегка дрогнули руки, любовно поглаживающие коробочку с кольцом. Она прикрыла глаза, словно зажмурилась.

— Мамочка, спасибо… — торопливо сказала Наташа, в замешательстве гладя на Андрея. — Но это же твое… Это же память о папе, — наконец сообразила она.

Она подошла к матери и ласково обняла за плечи.

— Мамулечка, не обижайся только… — смущенно бормотала Наташа. — Пускай оно у тебя хранится… А у нас с Андреем будут свои…

Мама накрыла кольцо ладонями.

— Ну что ж… — она прерывисто вздохнула. — Может, ты и права.

Но Наташа почувствовала, что глубокая обида тяжелым камнем упала на ее сердце. Она поцеловала мать в щеку, чтобы сгладить неприятный разговор.

— Ты знаешь, мамуля, я так по тебе соскучилась…

— Я тоже…

Мама обняла ее и прижала к себе, как маленькую. Наташа уткнулась носом в ее шею с гладко зачесанным пучком волос.

— Бедная ты моя… — всхлипывала мама. — Маленькая моя… Как же ты здесь одна?.. Как же ты теперь без меня?..

— Почему без тебя, мамочка? — бормотала в ответ Наташа. — Я же просто замуж выхожу… Все выходят… Мы в гости приезжать будем… И ты к нам… Внуков будешь нянчить.

Она быстро прикусила язычок — чуть не проболталась.

Мама чуть отстранила ее, посмотрела пристально и сказала:

— А вот с внуками погоди, Наталья. Сначала выучиться надо. Куда ты в наше время без образования? Ведь Московский университет… — с уважением и тайной гордостью за дочь произнесла она. — Это тебе не шуточки…

— Ну что ты, мама… — опять смешалась Наташа. — Я же учусь… Все в порядке…

Но мама чувствовала, что что-то не так… и никак не могла понять, что… Почему на сердце такая тревога? Ведь свадьба же… радоваться надо…

С самого утра квартира превратилась в проходной двор. Суета и давка. Все хватаются то за одно, то за другое, нервничают, забывают, что хотели сделать…