Ника Ёрш - Золушка за тридцать [publisher: SelfPub]

– А говорил, в клубе. Не хорошо врать родной секретарше.

Он что-то сказал в ответ, но в то же самое время заиграла музыка, и я ничего не услышала.

На том и проснулась, закрывая голову подушкой от истерически звенящего будильника.

И вот удивительная штука: вроде не спала значительную часть ночи, нервничала вчера почем зря, а лицо в отражении зеркала выглядело свежим, местами даже румяным. Аллергия почти прошла, и я снова смогла немного подкрасить глаза, что еще добавило плюсов в карму – не придется людей собой пугать. Даже на прическу времени хватило. Так что из дома вышла в знаменитом настроении “как у Карлсона”: уверенная в себе, желающая сладенького и немного пошалить.

По пути заскочив в кондитерскую, в приемную вошла во всеоружии: пусть говорят и делают сегодня, что хотят, у меня были лучшие союзники – свежеиспеченные пирожные со сливочным кремом. Шесть штук.

Врагам меня не победить.

Снова нагло отсыпав из заначки Макса самый вкусный кофе, я запустила машинку и включила компьютер, собираясь быстро проверить почту, пока никто не мешает.

Не тут-то было.

Только занесла пальцы над клавиатурой, как дверь растворилась. Причем не та, что вела в коридор и к лифтам, а другая – в кабинет шефа. А на пороге между тем возник сказочной красоты молодец, при взгляде на которого захотелось и врача вызвать, и помолиться, и перекрестить… Не себя, его, бедолагу.

– Макс? – уточнила я, задумавшись, точно ли надела хорошие линзы.

Потом прикинула кое-что и еще ущипнула себя за руку. Больно. Не сплю. Но тогда какого лешего здесь происходит?!

– Это… Максим, что это? Что с тобой?!..

Про вежливость моментально забыла.

Поднявшись, развела руками, не зная, куда бежать в первую очередь. Растерялась при виде явления Минаева народу, ага.

Он не отозвался. Привалился плечом к стене, шмыгнул носом и потрогал заплывший глаз. С шипением отдернул руку, посмотрел на нее строго и убрал в карман. Дальше, наконец, сосредоточил взгляд на мне, облизнулся и прошипел:

– Как обыщ-щ-щно, Кирощ-щка.

Покачнулся и пошел в свой кабинет с видом короля: едва не царапая носом потолок. Словно и не он выглядел в тот момент как бомж Арсений со свалки у моего дома.

Обогнув стол, я рванула к двери в приемную и закрыла ее на ключ с нашей стороны. Затем пошла за Минаевым, рассматривая его неважнецкий прикид и с неудовольствием вдыхая очень стойкий перегар. Вот если бы меня попросили оценить его по шкале от одного до пяти, я бы сказала шесть…

Встав уже в его дверях, я ошалело разглядывала нового босса – прежний никогда в таком виде не появлялся и вообще подобных людей (пьющих много и беспробудно) презирал, называя их слабаками, недостойными ни жалости, ни уважения.

Неуверенно, но настойчиво он шел к цели, иногда отступая на шаг назад или в сторону. Это напоминало танец моей бабушки на свадьбе троюродной сестры… Но бабуле восемьдесят.

Брюки на Максе были мятые и испачканные в чем-то белом: то ли в извести, то ли в меле. Пиджак порван – рукав держался на честном слове, прическа вся как-то накренилась в левую сторону. Ботинок не было. Осмотр показал, что обувь валяется рядом с дорогим кожаным диваном. Там же возлежала пустая бутылка из-под рома.

– Макс, – обратилась я к начальству, распахнув настежь окна и направляясь к его гардеробу в кладовой. – Не знаю, какая собака тебя укусила, но…

– С-собака, – раздраженно повторил босс, падая на стул и пытаясь стащить пиджак.

Я вынула свежий костюм и рубашку, подобрала галстук в тон и пошла к столу.

– Думаю, тебе надо в душ. Сейчас же.

– Кто ты такая, ш-штобы ду-у-умать? – он громко и печально вздохнул. – Думаю тут я.

Постучав себя по голове кулаком, улыбнулся. А я испугалась: звук вышел гулкий, громкий. Не жалеет себя начальник.

Без дальнейших словесных препирательств, я сложила вещи на столе, подошла и потянула Макса на себя. Он поддался с трудом. Вместе мы вернулись в приемную и прошли в душевую, обустроенную здесь для неких “всяких случаев”. Раньше я понятия не имела, что именно должно произойти, чтобы такой случай представился и кто-то пошел мыться на работе. А вот, подишь ты, не все еще в жизни повидала – боссу было, чем удивлять.

Как я его раздевала – отдельная тема. Он не сопротивлялся, но глупо шутил. “Не спеши так детка, я и так весь твой”, – типичный пример всего озвученного. А потом хлынула холодная вода, и Макс, наконец, заткнулся. Несколько раз пробулькав что-то невнятное, он резко обернулся и, рыкнув «Кофе, Кира”, захлопнул дверку.

Я повесила полотенце на ручку двери и вернулась в приемную, чтобы с ужасом услышать, как к нам кто-то ломится в закрытые двери.

Ломилась Светочка. Та самая, что выложила фото с корпоратива в сеть. Таких обычно люди потом избегают, доверять им – смерти подобно. Но и не открыть ей я не могла: сразу слухи пошли бы, что опоздала, пользуясь благосклонностью Минаева…

– Чего закрылась? – удивилась Светочка, смерчем ворвавшись в приемную. – Чтоб никто не мешал?

А сама глазами так и зыркает туда-сюда, ищет повод для нового скандала. Ну нет, дорогая, дальше за мой счет веселиться не дам.

– Переодевалась, – покаялась я, демонстрируя мокрую местами блузку. – Облилась кофе, пришлось застирывать срочно. А тебе чего? Документы принесла на утверждение?

Дождавшись разочарованного вздоха и кивка, забрала из ее рук папку и пошла за свой стол, делая вид, что безумно занята.

– Дверь закрой, Свет, – попросила ее, вынимая салфетки из ящика и прикладывая к мокрой одежде. – Мне нужно почту срочно проверить.

– Ну да, конечно, – она уже пошла к выходу. Цокот ее каблучков совпадал с биением моего сердца. И все могло бы закончиться прекрасно, но…

Всегда в жизни резко появляется вот такое “но”! Чтобы не расслаблялись.

В моем случае это был Макс Минаев. Он, гад такой, вышел из душа. Шлепая босыми ногами, прошел через приемную в одном полотенце на бедрах, нахмурился при виде вытянувшегося лица Светочки, напомнил мне про кофе и был таков. Закрылся в своем кабинете, бросив меня на амбразуру.

Все, товарищи… Фиаско.

– Кир, – прошептала Светочка с придыханием, – так вот оно что… Я ж никому не скажу. Все. Честное слово. Ваша тайна – моя тайна.

Я молча вынимала пирожные из мини-холодильника.

Пошли они все! Пусть увольняют, пусть сплетничают, пусть напиваются до поросячьего визга. На-пле-вать. Забрав чашку готового, но остывшего кофе, села за стол и принялась есть, с тоской провожая спину Светочки, еле сдерживающей себя, чтоб не побежать вприпрыжку…

Доедая третье пирожное, услышала шаги. Макс осторожно приоткрыл дверь, осмотрел приемную, остановил взгляд на мне. Я тоже на него посмотрела и с удовольствием отметила, что он оделся, обулся и даже синяк прикрыл очками. Так последствия его приключений стали менее заметными, хотя вопросы все равно оставались.