Ксения Фави - Мачеха для дочки Зверя

Девушка надеялась, он остынет и хоть чуть-чуть поймет ее. Позволит помочь Асе, которая ее сегодня не на шутку напугала. Которая тоже так стремительно заняла местечко в Никином сердце. Вера в лучшее слегка успокоила Веронику. В то же время она понимала, сейчас ей лучше уйти.

Егор позвонил знакомому водителю, уже традиционно оплатил проезд и велел улыбчивому крепышу проводить Нику до квартиры. Забота мужчины как и прежде согревала, но в то же время ныло под ложечкой осознание – даже отвезти ее домой ему было бы непросто.

Ника уже почти закрыла дверцу авто, как ее потянули назад. Девушка увидела Зверя, он нагнулся к ней в темный салон. Она почувствовала уверенные ладони на своей талии, а возле уха горячее дыхание.

- Я позвоню, - прошептал Егор.

Вероника инстинктивно прикрыла глаза, потому что ощутила его губы, припавшие к нежной коже возле уха. Так целовать мог только он. Ей показалось, как будто они преодолели сегодня какое-то испытание.

Таксист благополучно доставил Веронику домой. Правда, порог она переступила уже в десять вечера. Хотелось принять душ и лечь спать. Она не представляла, как уснет, но, возможно, утром, как в поговорке, мир станет мудрее.

Ника разделась, накинула халат и услышала мелодию телефона. Девушка вздрогнула – кто может беспокоить ее в такой час? Но когда выскочила в прихожую и достала аппарат из сумочки, облегченно вздохнула – мама. Женщина частенько звонила дочери поздно, зная, днем она вряд ли возьмет трубку.

- Ника! – воскликнула матушка. – Ура, я до тебя дозвонилась! Привет!

Так начинался каждый их диалог.

- Здравствуй, мам, - откликнулась Вероника.

Слышать родного человека после напряженного дня было приятно. Впрочем, светлые эмоции быстро сменила тревога, едва мама заговорила дальше.

- Мы все еще собираемся ехать, - сообщила она, - хоть у меня давление жмет… Ой, положительные впечатления не повредят! Да и я соскучилась, тебя хочу увидеть. Мало ли что, все под богом ходим. Мама у тебя старая.

Ника плотнее запахнулась в халат, почувствовав холод.

- Ну вот чего ты, мам? – укорила она родительницу.

- Ладно, - отмахнулась собеседница, - просто имей в виду, в конце следующей недели мы будем в Москве. Не буду тебя больше отвлекать, а то Степа рассердится. Целую вас обоих! Пока.

- Спокойной ночи, мам, - проговорила Вероника.

Она опустила телефон в карман и шумно выдохнула. Как вот она сможет расстроить недомогающую мать? Женщина разнервничается, ей станет плохо. Ника убеждала себя, что именно поэтому не желает сообщить ей правду.

Но на самом деле в глубине души Вероники проснулась маленькая девочка, которая все школьные годы боялась разочаровать строгую мать. Мама хотела для нее самого лучшего. Постоянно ставила в пример ребят, которые добивались высот в учебе или спорте. Желала, чтобы и Ника покоряла новые вехи. Рисование мама не считала серьезным занятием. Водила в художественную школу, но больше потому, что девочка очень просила.

Сейчас, конечно же, мать была недовольна профессией Вероники. При разговорах о детской студии лишь вздыхала. От упоминания о заработках в сети цокала и просила, чтоб Ника старалась не напороться на мошенников. Лишь связь со Степой стала предметом гордости матушки. Звоня дочери, она порой спрашивала о нем больше, чем о самой Веронике. Всегда подчеркивала - рядом с таким серьезным и представительным молодым человеком Ника как за каменной стеной.

Вероника тяжело вздохнула и вытащила телефон. Поморщившись, нажала на нужный контакт. Ей ответили сразу.

- Да, Вероник! Соскучилась?

Ника закатила глаза от самодовольного тона Степана. Но делать нечего, нужно было пообщаться с бывшим женихом.

- Здравствуй, Степа, - произнесла она и, проигнорировав вопрос, перешла сразу к делу, - ты должен мне помочь.

- Интересно, - протянул мужчина.

- По твоей милости мама придумала какие-то общие прогулки, - Ника не сдержала раздражение, - я хочу, чтобы мы изобразили пару на один час. Посидим в кафе, а потом я буду говорить, что ты смертельно занят.

Слово «смертельно» она вдруг произнесла с удовольствием. Собеседник же хмыкнул.

- А что мешает сказать так сразу? Признайся, это просто повод для встречи! Давай будем откровенными, хочешь, я приеду прямо сейчас?

Глаза Ники на этот раз расширились.

- Нет! – быстро возразила девушка. – Пару часов и не более. Иначе мама соберется к нам в гости. Позже я найду более удачный момент и сообщу ей о нас. Сейчас ей и без того нездоровится. Надеюсь, ты хоть раз за это время проявишь человечность, хотя бы в память…

- Да без проблем, кис, - перебил ее Степан, - а подходящее время, вот увидишь, не понадобится.

- Я свяжусь с тобой… - Вероника больше не могла слышать его невозмутимый тон.

Егор рассказывал прелестной лесной фее о безобразной ситуации своей жизни и сам внутри содрогался от острых воспоминаний. В последние месяцы он в прямом и переносном смысле скрылся со своей Аськой от всего мира за кованой решеткой. И ни с кем не обсуждал причины этого поступка.

Зверев никогда бы не подумал, что с ним случится такой мерзкий инцидент. Его ребенок, как в плохом реалити-шоу, окажется бит посторонним мужчиной. Что стоило ему тогда просто не пришибить долговязого Толика, знает только бог.

Зверь с детства занимался боксом. Об этом виде спорта когда-то мечтал его дед, но послевоенные годы не располагали к исполнению желаний. Мальчишкой он помогал выживать матери и трем братьям, позже работал на благо страны и семьи. Но всех своих детей и внуков настоятельно приводил к перчаткам и груше.

Егор, однако ж, был своенравен в того самого деда и быстро переключился на тренерство. Ему очень полюбилась, да и подошла роль наставника. Уже в юности он перелопатил много теорий по подготовке бойцов, позже начал выстраивать свои.

Но жизнь все больше набирала обороты. Боксеры предпочитали уезжать за рубеж, а оставшиеся не были интересны Зверю, ни как рабочий материал, ни как личности. Да и Маруська уже округлилась ожиданием дочки. И незаметно Зверев стал степенным семьянином и удачливым в бизнесе.

Новый муж Марии оказался первым и единственным исключением для драки вне ринга. Егор тогда искусал все губы в кровь, чтобы сдерживать удар и не попасть под серьезную статью. Ведь ему нужно было забрать свою малышку. Тогда же он точно решил - с драками и боями в любых их вариантах завяжет навсегда. Слишком больными стали воспоминания от своих мелькающих кулаков.

Но не только бокс оказался перечеркнут. Внезапно изменилась вся жизнь.

Мужчина никому не говорил о том, что было с дочкой. Не хотел сплетен, притворных сожалений. Не хотел, чтоб кто-нибудь заговорил с Аськой о ее отчиме и матери. Да и сам не мог заново проживать те минуты. В итоге знакомые и некоторые якобы друзья сделали свои выводы.