Ульяна Гринь - Спорим, мы поженимся?

— Я могла бы питаться только кофе и настоящими круассанами, — отмахнулась, рассматривая узорные кованые балкончики на фасаде дома.

— Это я тебе устрою утром. А пока — французская кухня.

— О да! Высокая кухня, от кутюр для желудка!

— Скорее, традиционная! — фыркнул Гоша. — Я не сторонник трёх салатных листочков на тарелке, художественно обкапанных бальзамическим уксусом.

— Морковные сырники лучше, да? — подколола я его, и Гоша прищурился:

— Эй! Ты никак не можешь их забыть? Между прочим, морковные сырники полезны для здоровья.

— Как и большой, отлично запечённый кусок свинины! Тебе же понравились мои блинчики, скажи?!

— Блинчики — да, но мясо... Его надо есть поменьше, солнце, потому что мы не потребляем столько энергии, сколько оно нам даёт. К тому же. Гормоны, антибиотики, вся эта дрянь, которую жрут свиньи и коровы.

— Гоша! Не порти мне аппетит!

— Не буду, — неожиданно примирительно ответил он. Неожиданно, потому что всю неделю на работе мой босс-любовник был строгим и властным Георгием Аслановичем, превращаясь обратно в доброго Гошика только дома за закрытой дверью. Поначалу меня слегка ошеломляло это разделение личностей, но я быстро привыкла. Сегодня выходной, значит, Гоша на связи, а Георгий Асланович сменит его завтра, на книжной ярмарке.

Мы перешли дорогу, минуя устричный бар, и башня Саурона скрылась за домами. Ещё один переход, и я заметила красный тент с вывеской «La Rotondе». Спросила, как маленькая девочка, которой обещали подарок:

— Мы сюда идём?

Сверившись с картой, Гоша покачал головой:

— Нет, мадам. Нам дальше.

Дальше так дальше. Мы миновали ещё одно кафе с красным тентом на пол-улицы, перешли узенькую улочку и оказались перед кафе с белым тентом, на котором выцветшими золочёными буквами было написано «Le Select». Все места на террасе были уже заняты, и Гоша провёл меня внутрь. Приветливая официантка в длинном чёрном переднике быстро нашла нам место в зале — у окна за маленьким столиком. Я села на типичный французский стул бистро и глянула в окно. Как было бы здорово жить здесь и каждый день обедать и ужинать под шансон пятидесятых.

— Так, Яна, мне кажется, ты должна перевести всё, что здесь написано, — вырвал меня из парижских грёз Г оша. — Что ты будешь заказывать? С нас требуют какое-то аперо .

— Аперо — это аперитив. Мне просто воды, пожалуйста.

Гоша возжелал попробовать какой-нибудь типично французский аперитив, и после долгих объяснений и вопросов они с официанткой остановились на кире — белом вине с добавлением ликёра со вкусом чёрной смородины. Теперь надо выбрать еду.

Взяв меню, я принялась читать вслух перевод на русских блюд по порядку. Начали мы с закусок. На мясных горячих блюдах Гоша сдулся и махнул рукой:

— Давай пробовать улиток плюс лосось на закуску, плюс эту сосиску «Пять А» с овощами.

Со смехом я оглянулась на официантку, которая мгновенно поняла и подошла с блокнотом. Сделав заказ, я отпила немного воды, а Гоша спросил:

— Расскажи-ка мне немного о себе, Яна.

— Мы с тобой тусуемся вместе уже две недели, ты познакомил меня с родителями, а теперь спрашиваешь обо мне? — изумилась я. — Возможно, это стоило бы сделать раньше?

Он откинулся на спинку стула и сделал непроницаемое лицо:

— Не знаю, у меня не было потребности.

— А сейчас возникла?

— А сейчас возникла.

— Хм, как странно.

Я усмехнулась. Неужели все мужчины такие: сначала спят с кем -то, потом узнают подробности его детства и юности? Неужели не боятся?

— Ладно. Я выросла в посёлке городского типа в Бийском районе. Живу с родителями, бабушкой и братьями. У папы с мамой свой магазин стройматериалов, ещё мы делаем мелкий ремонт. М-м-м... Училась в школе, закончила на отлично. Папа хотел, чтобы я поступала в экономический на бухгалтера, но я и цифры. Мы решили не дружить!

— Цифры — это очень хорошо. Цифры точны и не могут тебя предать.

— Цифры вообще-то никого не могут предать, они не люди, — фыркнула я. — Но всё равно я с ними не дружу. Я дружу с языками. Когда ты знаешь английский — ты можешь поехать повсюду! И все, абсолютно все будут тебя понимать.

— Не все. Французы вон не понимают мой английский.

— Это потому, что у нас разные языковые базы, но в принципе ничего слишком страшного нет. Скажи что-нибудь по-английски!

— Э-э-э, что сказать? — растерялся Гоша. — Май нейм из . Георгий.

— Джордж! — засмеялась я.

— Джордж, да. То есть, йес. Ай лив ин зе Москоу.

Я сдержалась, чтобы не заржать.

— Май хобби из футбол энд ридинг, — вдохновлённый моим молчанием, продолжил Гоша. — Ай лов зе догз.

На это моего терпения уже не хватило. Я рассмеялась на весь ресторан, пытаясь спрятаться за стаканом воды, но Гоша всё равно обиделся:

— Что? Мой английский нормального уровня!

— Прости, — фыркнула я. — Конечно. Как мой уровень хинди!

— Наверное, мне нужно подумать о том, чтобы уменьшить тебе зарплату... — задумчиво протянул Гоша. Я тоже откинулась на спинку стула, сложила руки на груди и язвительно заявила:

— Прямо сейчас? Ради бога. Но тогда завтра на книжной ярмарке ты будешь вести все переговоры сам и один!

— Э! Это шантаж.

— На себя посмотри, шантажист хренов! Зарплату он мне уменьшит! Ты мне ещё приплачивать должен!

— Да дешевле жениться на тебе будет, — бросил Гоша небрежно.

— Ну вот и женись, — подхватила я. — Твоя сестра уже целый план составила: где, как, когда и сколько гостей позвать!

— Малика?! Ну нифига себе! Вернусь домой, надаю по ушам!

Я смеялась. Мне было хорошо. Мне было так хорошо, как никогда ещё не было — даже в постели с этим мужчиной. Я вспомнила Малику, вспомнила всё семейство, и то тепло, которое ощутила в их доме. Да. Готова хоть сейчас под венец. Даже представила, как это будет смотреться во Франции. Интересно, тут есть православные церкви?

— Ваши закуски.

Перед нами появились улитки — огромные, глянцевые, наполненные ещё дрожащим от жара духовки зеленоватым маслом — и тарелка тоненько нарезанных ломтиков копчёного лосося. Пышные булочки, чуть присыпанные мукой, дополняли сей натюрморт. До этого момента я старалась не думать об улитках. Но теперь оттягивать было некуда.

— Г оша, ты всерьёз собираешься есть эти . это . этот ужас?! — спросила я, не решаясь притронуться к закуске. Гоша поднял одну бровь:

— А что? Между прочим, я читал: там один сплошной белок и никакого жира!

— Но они хотя бы не живые? — робко спросила перед тем, как сдаться. Настала очередь босса издеваться:

— Ну это же не устрицы! Ты попробуй!

— А как? Ты уже пробовал?

— Не такие, но пробовал. Берёшь щипцы в левую руку, — он взял маленький, чудного вида прибор, похожий на две вогнутые лопатки, соединённые гибкой ручкой, — зажимаешь улитку, а потом вилкой вынимаешь её и ешь.