Ульяна Гринь - Цена первой ночи

С пакетами покупок я спустилась на первый этаж и села в «Шоколаднице». Давно не кутила так, поэтому почти забыла, что можно хотеть. Вроде бы сладости и капучино должны меня утешить и полностью вылечить. Свободных денег было не слишком много, поэтому я взяла кофе с кусочком наполеона, расплатилась и счастливо выдохнула. Теперь у меня есть два симпатичных комплекта лифчик плюс трусики не вызывающего красного цвета, есть заварочный чайник из стекла и стали, солонка с перечницей в форме гномиков, стопка новых полотенец для рук и очень удобна стойка для бумажных салфеток. Я умная, симпатичная, трудолюбивая девушка в самом расцвете сил, свободная ото всяких обязательств, независимая и вообще. Спортсменка, комсомолка и просто красавица вах! А поэтому грешно маяться дурью и страдать по невозможному человеку, который даже не любит меня. Что толку? Игорь никогда не будет со мной. Я запомню урок на всю жизнь, я никогда не влюблюсь, пока не буду уверена в искренности второй стороны, пока не буду знать точно, что меня любят, а не просто трахают.

Поэтому…

За твоё здоровье, Игорёк, и спасибо за первую ночь!

— Сенечка! — рявкнула я в окно раздачи. — Поди сюда, солнце!

Толстый парень с румяными от жара кухни щеками показался между стеллажей и кивнул:

— Чего стряслось?

— Замени уху, в ней волос, — я брякнула тарелкой по стойке и передала Сене волос — нормальный, чёрный, противно-жирный.

— Он не мой, — буркнул лысый повар, забирая тарелку.

— Ну, и не мой, Сенечка, я блондинка! Короче, уху мне, тирамису и профитроли на шестой гони, и где треска? Вы её ловите, что ли?

— Ща всё будет, — я едва услышала его голос из-за шума кухни, где вовсю жарилась и булькала еда в сковородках и кастрюлях. Вздохнула, прислонившись спиной к стене рядом со стойкой, покрутила головой, чтобы размять шею. Устала что-то сегодня… Три смены за двое суток — это как разгрузить вагон угля, наверное. Ну, ничего, вот закончу сегодня и пойду спа-а-ать…

— Любаха, не спи, замёрзнешь!

На стойке волшебным образом материализовались тарелки с ухой и треской, розетка тирамису и блюдце с профитролями, политыми шоколадным соусом. Оторвавшись от стены, я со вздохом сгрузила всё на поднос и сказала повару:

— Я не сплю, не сплю… Хотя и хочется!

— Ну ещё бы, — хмыкнул он. — Заказы ещё есть?

— Сейчас принесу, вон столик заняли.

С бара окликнул Женька:

— Люба, забери на двадцать пятый пиво!

— Бегу, бегу, — пробурчала я, поудобнее устраивая ногу в кроссовке.

Разнеся заказы, я подошла к первому столику — у самой двери — и мило улыбнулась:

— Добрый день, вам дать меню?

И осеклась.

Батя Игоря снял солнечные очки и ответил на мою улыбку:

— Здравствуй, Люба.

— Здрасьте, — растеряно ответила я, а потом подозрительно спросила: — А вы сюда случайно зашли, да?

— Вообще-то нет. Я хотел с тобой поговорить.

— Как нашли только… — пробормотала я. — Так вам меню дать или…

— Принеси мне пива кружечку, будь любезна, и сядь. Перетереть надо.

— Пива принесу, а сидеть и перетирать с клиентами нам не разрешают, — слегка мстительно ответила. — Работа, знаете ли…

— Пять минут, Люба.

Он смотрел настойчиво. Я покачала головой. Нет, он мне всегда нравился, этот простой человек, бизнесмен с повадками бандита, но блин… Зачем он пришёл со мной «перетирать»?

— Ладно, но только пять минут. Пиво любое?

— Тёмное, — улыбнулся батя.

Я подошла к бару:

— Жень, налей кружку «Порт Артура», плиз. Ань, заменишь меня на пять минуточек?

Подружка глянула на меня заинтересованно:

— А что? Куда пойдёшь? Может, мне тоже надо?

— Нет, тебе этого точно не надо! — рассмеялась я, хотя было совсем не смешно. Зачем пришёл отец Игоря? Вот даже никаких идей нет. Ладно, всё равно больше пяти минут я не собираюсь с ним разговаривать.

С кружкой пива я присела за первый столик и уставилась на батю:

— Простите, Сергей… эм… не знаю вашего отчества… я не понимаю, о чём нам говорить.

— Петрович, — хмыкнул он. — Об Игоре.

Пожав плечами, продолжила смотреть ему в глаза. Папка за сынулю пришёл перетереть? По-моему, глупо и непродуктивно.

— Вы с ним расстались? — в лоб спросил Сергей Петрович, отхлебнув прилично из кружки.

— Мы с ним… — я задумалась над вежливой формой ответа, но решила не усугублять. — Да, мы расстались.

— Люба… Я знаю, что Игорёха не подарок, у него была не слишком радужная жизнь… Но я пришёл сказать одну хорошую вещь. Люба, я всегда помогу тебе…

Вытаращив глаза на него, я сидела и просто смотрела, не в силах произнести ни слова. Просто потому, что не поняла шутки юмора. Вот реально не поняла: он меня пытается склеить, или там какие-то пока скрытые цели? Сергей Петрович нахмурился, потом хмыкнул:

— Люба, у тебя глаза, как у страуса! Я про ребёнка.

— Вы меня сравнили со страусом? — я зажмурилась пару раз, ещё не решив — обидеться или рассмеяться. А батя помотал головой:

— В общем, что бы у вас там ни было с моим сыном, внука я не оставлю. Хочешь ты этого или нет, но я давно мечтаю о внуках! Если тебе что-то нужно… Да и вообще! Нужно, не нужно… Я устрою тебя в лучшую клинику города, к лучшему гинекологу, и рожать будешь в элитном роддоме, а не с деревенщиной и гастарбайтершами!

Теперь у меня поднялись брови. Господь бог милосердный… Ведь Игорь так и не развеял дымку мистификации, которую я напустила на семейном обеде! Батя до сих пор считает, что я беременна от его сыночка! Нет, конечно, очень благородно со стороны Сергея Петровича позаботиться о возможном внуке, но… Надо ему сказать. Надо… Ох ты ж синяя птица счастья… Каким макаром сообщить о том, что Игорь разыграл родителей, пригласив для этого девушку, снятую за пять тысяч долларов для лишения девственности?

— Я понимаю, — промямлила, не в силах выдержать взгляд бати. — Спасибо, конечно, но… Ничего этого не нужно.

— Нужно, девочка, — с нажимом сказал он.

— Нет… Сергей Петрович, дело в том, что… Ну, мне, конечно, нравится Игорь, но мы с ним… Мы никогда не… В общем, у нас не было долгосрочных планов.

— Люба, мужики приходят и уходят, а дети — это навсегда, — уже жёстче прервал меня батя. — То, что вы с ним поругались, ещё ничего не значит. У вас будет ребёнок, и я ни минуты не сомневаюсь, что это ребёнок моего сына.

— Не было никакого ребёнка, — бросила я в сердцах. — Не спрашивайте ни о чём, пожалуйста! Я ляпнула просто так… Вот и всё.

— Я оставлю тебе свою визитку, девочка. Не стесняйся и звони, для внука я сделаю всё — и это не пустые слова.

Батя положил на стол картонку, пару банкнот, поставил на них пустую кружку и встал:

— До скорой встречи.