Саманта Янг - Поиграем

— Сейчас это не имеет значения, — сказала я. — Нам лучше там, где мы есть.

— Тогда почему ты выглядишь такой грустной?

Я натянуто улыбнулась, и крепче сжала чашку кофе.

— Я скучаю по Сильвии.

— У Сильви все хорошо. — Джен погладила меня по руке.

Я была потрясена, и сердцебиение участилось.

— Ты слышала о ней?

Джен медленно выдохнула.

— Эйдан время от времени заходит, чтобы сообщить мне, как она поживает. Я… Э-э… понимала, что между вами что-то произошло, потому что, когда упоминала тебя, он уходил в себя. Теперь все обрело смысл.

— А что Сильви?

— Она любит Калифорнию. У нее все хорошо. Ее отец позволил ей провести с Эйданом месяц прошлым летом, и еще Кэл привозил ее в Шотландию на Рождество, чтобы она и дядя смогли увидеться.

Интересно, спрашивала ли Сильви когда-нибудь обо мне. Скучала ли, или волновалась, куда я пропала. Но прежде всего мне было приятно слышать, что она счастлива.

— Значит, Кэл заботится о ней?

— Как ты думаешь, Эйдан позволил бы иначе?

— Твоя правда.

— Тебе нужно поговорить с Эйданом, — заявила Джен. — Объясни и разберись с этим недоразумением.

— Я в ступоре, когда он смотрит на меня так, будто ненавидит, — призналась я шепотом. — Но думаю, что больше боюсь, если он посмотрит на меня так, как раньше.

В замешательстве Джен покачала головой.

— Я не понимаю.

— У меня наконец-то все хорошо, Джен. — Я коснулась своей сумки с книгами. — Я учусь, я состою в труппе, и моя жизнь несложна. Впервые за долгое время я там, где хочу быть. Эйдан и я… Мы нуждались друг в друге тогда. Но не сейчас. Теперь мы два совершенно разных человека на совершенно разных дорогах.

Джен смотрела на меня так долго, что я начала неловко ерзать на стуле. Наконец спросила:

— Если это правда… Почему ты здесь?

— Я скучала по Сильви.

Это была полуправда.

И мы обе это знали.

Уже не впервые за эту неделю я столкнулась с тем, что Аманда заигрывает с Эйданом, и он улыбается ей, словно ему это нравится. Когда она коснулась его груди и хихикнула над чем-то, а он притянул ее к себе и что-то сказал, я отвернулась.

Почему это происходит со мной? Ревность жгла меня изнутри.

Квентин сделал пятиминутный перерыв, чтобы ответить на «важный телефонный звонок», и я использовала это время, чтобы достать заметки для курса по классике, который взяла с собой.

Но смех Аманды продолжал привлекать внимание, и я чувствовала, что меня это все больше и больше заводит.

Неожиданно главные двери в зал со скрипом открылись, и я обернулась, увидев высокую брюнетку, идущую по проходу, будто по подиуму.

Боже мой, ее ноги были бесконечными.

Я посмотрела через проход и увидела, как язык Джека практически вывалился из его рта, когда она прошла мимо него. Только я собралась спросить у модели, могу ли помочь ей, как заметила, что ее экзотические глаза прикованы к Эйдану.

Я почувствовала, будто кто-то ударил меня в живот.

Аманда отступила от Эйдана и нахмурилась, когда девушка подошла к нему, наклонилась и поцеловала в уголок рта. Рука Эйдана тут же фамильярно легла на ее бедро, и я почувствовала, что умираю изнутри.

Невидяще смотря на свои заметки, я не могла дышать.

Я чуть не расплакалась.

Конечно, он встречался с женщиной. И, конечно, она была ростом метр восемьдесят и выглядела как молодая версия Джиджи Хадид.

Я неловко поерзала на месте, притворяясь, что мои заметки самая интересная вещь на свете, задаваясь вопросом, с какой стати Эйдан заинтересовался мной, когда мог получить любую женщину?

Нет!

Я мысленно ударила себя за эту мысль. Хватит. Я не собираюсь возвращаться к той неуверенной девушке, которая постоянно удивлялась, почему Эйдан хотел быть с ней.

Да, я не была похожа на Джиджи Хадид. Я не была красивой, но была симпатичной. Сейчас я смотрела в зеркало и видела это. Я была симпатичной соседской девушкой, и меня это устраивало.

Черт бы побрал Эйдана Леннокса, который снова вошел в мою жизнь и возобновил проблемы с самооценкой.

— Серьезно?

Я подскочила от неожиданности и посмотрела на Джека, стоящего рядом со мной. Он враждебно пронзал взглядом Эйдана, который все обнимал модель за талию.

— Да что он себе только возомнил?

— Ты случайно не гуглил его? — спросила я.

Джек покачал головой.

— Погугли. Он вроде как важная персона.

Джек посмотрел на меня сверху вниз.

— Он относится к тебе как к дерьму, Нора. Он мерзавец.

Я благодарно ему улыбнулась, и что-то зловредное нашло на меня.

— Тогда почему бы тебе не показать его девушке, насколько ты можешь быть очаровательнее? Ты знаешь, чего хочешь.

Медленная улыбка расползлась по его лицу.

— Она просто великолепна.

— Так и есть.

К моему удивлению, Джек наклонился и поцеловал меня в щеку.

— Ты — великолепная, ты — восхитительная.

Я засмеялась и игриво его ударила.

— Лжец.

Он подмигнул и отвернулся, и мой взгляд устремился к Эйдану. Я тут же напряглась, увидев, что он смотрит на меня.

И, на этот раз, я не отвела взгляд.

Вместо этого я вступила с ним в зрительный бой, желая, чтобы он отступил первым. Интересно, и кто отведет взгляд первым? Но неожиданно появился Квентин и сжал рукой плечо Эйдана, прерывая наше зрительное состязание.

— Как тщетны Оливии несчастной будут вздохи! О время, здесь нужна твоя рука. — Почему-то я посмотрела на Эйдана, когда договаривала реплику. Он уселся на место в первом ряду, и когда наши взгляды встретились, его лицо помрачнело. Девушка, которая притащилась на нашу репетицию, все еще сидела рядом с ним. Я проигнорировала ее и закончила свой монолог: — Мне не распутать этого клубка!

— Ужасно, — немедленно и громко объявил Эйдан. — Акцент, отсутствие эмоций. Ты здесь совсем одна. Ты должна привлечь внимание аудитории. Даже сейчас, когда ты изображаешь Цезарио, люди в зале, которые уже знают эту сцену, должны видеть тебя глазами Орсино. Они должны желать тебя. А ты такая же привлекательна, как пердун в скафандре.

— Погоди-ка, — начал Джек, но я подняла руку и остановила его. Он застыл в проходе у края сцены и в отчаянии захлопнул рот. Должно быть, я выглядела довольно взбешенной, потому что Джек молчал.

И я обратила свою ярость на мужчину, который оскорбил меня.

— Да кем ты себя возомнил?!

Эйдан выглядел удивленным.

— Я…

— Это был риторический вопрос, — отрезала я, мой голос громко и отчетливо прозвучал в зале. Наступила напряженная тишина, но я не позволила ей длиться долго. — С того момента, как вошел в этот театр ты только и делаешь, что меня оскорбляешь, а не критикуешь, и могу добавить, что это не твое дело. Если хочешь сыграть роль эгоистичного осла, тогда продолжай, но я — играю Виолу, и я — являюсь членом этой труппы, так что ты либо проявляешь ко мне хоть какое-то чертовое уважение, либо, черт побери, выметаешься.