Дарья Кова - Свобода

Сразу же отобразились тысячи ссылок на разного рода сайты. Щелкнула по первому и затаила дыхание.

«Олег Евгеньевич Абрамович (настоящая фамилия Лысенко) родился 25.10.1976 в Москве… Учился, работал… Бизнесом начал заниматься в 18 лет. За два года открыл сеть магазинов техники и электроники, после развил сеть магазинов продуктов питания. Женился в 1996 году. В 1999 году с его семьей произошла трагедия. Во дворе дома, где они жили, жену и двоих сыновей-близнецов сбила на своей машине молодая девушка, передвигаясь со скоростью свыше 60 км. в час. Погибли на месте. Девушку осудили на 12 лет колонии общего режима, но до колонии после суда она так и не доехала. Ее выкрали неизвестные, а труп нашли через две недели. Подозреваемым был О. Абрамович, но улик против него не нашли и отпустили…»

Протерев глаза руками, не могла поверить тому, что читаю. Его жена и дети погибли… Много лет назад! Тогда кто звонил ему еще на Карибах? Ведь номер был сохранен как «ЖЕНА».

Может у него крыша поехала после случившегося?! А как объяснить полное равнодушие к тому, что творит?

Услышав приближающиеся шаги, быстро закрыла браузер, молясь, чтобы данные о моим «похождениях» нигде не фиксировались и не передавались ему. Но то был не Олег, а его домработница, которую я никогда ранее не видела. Женщина под 60, увидев меня, сразу же пошла прочь.

– Стойте! – шепотом произнесла без какого-либо расчета, что она послушает.

Но женщина остановилась и, не двигая глазами, повернулась ко мне.

– Да? – тихо ответила.

А я и не знала, о чем ее спрашивать. Все могло разозлить Олега. Любой вопрос вполне способен спровоцировать агрессию по отношению к моим родным.

– Давно вы здесь работаете? – первое, что пришло мне в голову.

– Уже несколько лет. С тех пор, как Олег Евгеньевич спас меня.

– Спас вас? – расширила я глаза.

– Да. Очень давно я приехала в Москву из Молдовы. Вся моя семья погибла там, – опустила глаза. – Сгорели в доме, – слезы навернулись на ее глаза и на мои тоже. – Уехала из Кишинева, чтобы забыть свое горе. Но меня быстро «оприходовали» местные молдаване. Я-то обратилась к ним, думала, что помогут своей обустроиться. А они – нет. Не помогли. Сразу же переодели в оборванку, дали картонку с душещипательной надписью и поставили у метро. И так привозили утром, увозили вечером. В течение дня контролировали, чтобы я никуда не ушла, ни у кого помощи не просила.

– А что Олег? – не могла понять.

Он сам содержит бордель невольниц… И вдруг помогает бедной женщине выбраться из трудового рабства?! Как?

– А Олег их знал. Он, наверное, их бизнес забрал. Но мне помог, – шепотом произнесла. – Вообще, мне нельзя с вами говорить. Пожалуйста, не рассказывайте ему, – добавила и пулей выскочила из гостиной.

Я же еще больше запутывалась. Олега нельзя отнести только лишь к категорическим злодеям. Он многослоен. Но и прощать его нельзя. Есть вещи, которые относятся к непростительным. И его действия по отношению ко мне, к девочкам таковыми и являются.

Пытаясь собраться с мыслями, снова открыла браузер и попыталась найти Федора. Артемьев? Артеменко? Еременко? Какая фамилия?

Вводя каждое сочетание по очереди, увидела его… Федора Артеменко. Бизнесмена с миллионными капиталами. Владельца сети магазинов. Бывшего компаньона Олега!

Рыская в новостях, увидела то, что повергло меня в шок.

«Известный бизнесмен Федор Артеменко, входящий в топ-100 Форбс Russia, найден сегодня мертвым у себя дома. Он совершил самоубийство, у следствия нет причин думать иначе…» – продолжать чтение не было больше сил. Новостную статью сопровождала фотография его, живого, на каком-то мероприятии. То, что «совершил самоубийство» он, тот самый Федор, не было сомнений.

Олег… Это сделал Олег…

Сразу же вбив в поиск сайт «Дежурной части» Урюпинска, начала искать информацию о своей семье. Если произошло убийство, там обязательно должны написать. Сердце в груди стучало вразнобой, ритм сбивался. А слезы текли ручьем.

Совсем недавно я говорила с этим человеком. А теперь он мертв. «Совершил самоубийство»… Вот значит, как Олег «работает». Как прикрывает себя… У него есть во всех полицейских структурах свои люди. Если нужно оформить убийство как самоубийство, сделают на раз-два.

Информации о родителях не нашла. Но вздохнуть спокойно я смогу только тогда, когда удостоверюсь, что с ними действительно все в порядке. Казалось, будто я наблюдаю за собой со стороны или сплю, не в силах выйти из затяжного кошмара.

Как? Как Олег может настолько контролировать все? Как он смог создать такую преступную группу? Да и зачем? Он же и так много зарабатывал на своей сети… Зачем браться за грязный, преступный бизнес?

Вырваться из его лап не могу. Мне остается только одно. Нужно как-то выудить у него эту информацию. Сейчас он более благосклонен, чем раньше. Быть может, мне, как женщине, удастся его разговорить.

Сидя за ноутбуком и все еще рыская в сети, почувствовала знакомое нытье внизу живота. Так у меня обычно начинаются месячные. На радостях сразу побежала в свою спальню, чтобы в ванной комнате проверить. Не забыла с собой прихватить ноутбук, как вдруг увидела Олега. Он зашел в гостиную очень тихо. Выражение лица не предвещало ничего хорошо. Грусть, злость и разочарование – все отображалось на нем.

Никогда ранее не умевшая читать по лицам, вдруг с этим человеком стала в данном вопросе настоящим профи.

– Всё, что хотела, узнала? – спокойно спросил меня.

Опустив глаза в пол, боялась что-либо сказать. Он вроде и говорил без угроз и криков, но своим маниакальным спокойствием вызывал ужас. С другой стороны, пусть лучше общается без агрессии, потому что то, что было на Карибах, навсегда останется в моей памяти. Его злость, агрессия и насилие по отношению ко мне. Если мне удастся выбраться отсюда, то долгие годы лечения у психоаналитика гарантированны. Но не это сейчас моя проблема. А то, что он спросил меня о том, чего я боялась больше всего.

Да, теперь знаю, что произошло с его семьей. Узнала факты, из-за которых он может убить. Потому что он, явно, поехавший. Ему вообще ничего не стоит кого-то замочить. Но почему тогда он мне дал ноутбук, ведь прекрасно знал, что я могу посмотреть… Он провокатор, который несет в себе какие-то неведомые мне цели.

– Да. Извини, пожалуйста. Но я очень ревновала. Думала, у тебя есть любовница, – несла первую пришедшую в голову чушь. – Ты меня простишь? – взглянула в его глаза.

Олег удивленно смотрел на меня. Моя реплика была для него своего рода жесткой оплеухой. Уж чего-чего, а этого точно не ожидал. Улыбнулся уголком рта, подошел ко мне и прижался губами к моему рту страстным поцелуем.