Бэт Риклз - Бросок наудачу

Мы обе смеемся.

– Честно говоря, не знаю, – отвечаю я.

– Что ж, для чего-то же нужны старшие сестры? Выбирай шорты, определенно. У тебя есть какие-нибудь потертые? И когда я говорю «шорты», то имею в виду действительно короткие шорты. Из тех, которые мама не одобрит.

Я хихикаю и скатываюсь с кровати, чтобы открыть шкаф. Мы с Дженной болтаем больше получаса, и она объясняет мне, какие элементы гардероба, по ее мнению, подходят для пляжной тусовки. С учетом того, что, живя в Мэне, она никогда не ходила на вечеринки на побережье, ее осведомленность кажется мне просто ужасающей.

Когда я обращаю на это ее внимание, Дженна смеется и говорит:

– Мэдисон, просто доверься мне.

Что я и делаю.

Вы когда-нибудь испытывали чувство тошноты во время того, как в первый раз отправляете сообщение парню, который вам нравится?

Итак, представьте себе: у меня настолько сильные спазмы в животе, что едва не пи́саюсь, взмокшие ладони, лихорадочная череда мыслей. Я удаляю и переписываю одно сообщение не менее десятка раз.

Моя ситуация еще хуже: ведь я никогда раньше не писала парням, вообще. Я совершенно не разбираюсь в том, как это принято делать.

Я трачу около двадцати минут, пытаясь составить сообщение для Дуайта. Прямо сейчас на экране моего телефона написано: « Привет! Как дела? Хотела узнать, как мы встретимся с тобой перед вечеринкой? J». И теперь я лишь пристально вглядываюсь в текст и пытаюсь определить, насколько он приемлем. Может, убрать « Как дела »? И следует ли добавить в конце « Целую »?

Не знаю, не знаю, не знаю!

Я бросаю телефон на кровать и запускаю пальцы в волосы, прикусывая губу, чтобы сдержать вопль отчаяния.

Дзинь!

Я замираю. Затем опускаю руки и широко распахнутыми глазами смотрю на телефон. Кажется, в это мгновение мое сердце реально перестало биться.

Я кидаюсь к телефону, хватаю его и беспомощно смотрю на экран.

Сообщение отправлено.

Когда я уронила телефон, то случайно нажала кнопку отправки. Я тихонько испускаю тревожное поскуливание, и мое сердце снова начинает свой бег, причем довольно быстрый.

После двойной перепроверки становится ясно: да, телефон совершенно точно отправил сообщение Дуайту.

Проходит несколько минут, прежде чем паника и тревога утихают. Скорее всего, я бы в любом случае отправила ему нечто подобное. Не из-за чего переживать. Я веду себя глупо.

Теперь остается лишь дождаться ответа.

Я помню, Дуайт работает в дневную смену, так что, возможно, он все еще на работе и не ответит некоторое время.

А пока я иду к своему шкафу и достаю наряд, который помогла выбрать Дженна. Это молодежные микрошорты из светло-голубого денима с немного обтрепанными краями, которые прикрывают лишь треть бедра. К ним – белая кофточка с низким вырезом, украшенным черными кружевами. Пара черных сандалий, несколько золотых браслетов и легкая белая толстовка – по словам Дженны, никто не придет туда слишком нарядным и может быть холодно, но мне все равно хочется выглядеть хорошо.

Насчет кофточки я не уверена. Я хочу сказать, у меня не такой уж пышный бюст. Дженна всегда дразнила меня (и вообще-то до сих пор продолжает), что я плоская как гладильная доска. Это преувеличение, но не такое уж большое.

Но погодите, Дженна, возможно, не была ни на одной пляжной вечеринке, но она наверняка знает намного больше о вечеринках вообще и о том, что надеть, чем я.

Я погружаюсь в размышления, как буду смотреться в подобранном наряде, и, когда мой мобильный телефон снова издает « Дзинь! », аж подпрыгиваю.

О боже, он ответил!

Поспешно убираю одежду обратно в шкаф как можно аккуратнее, чтобы не помять. Затем хватаю мобильник.

Одно новое сообщение: от Дуайта.

Я ухмыляюсь, в то же время чувствуя жуткую тревогу. Но решаюсь – открываю сообщение.

«Привет, J. Где ты живешь? Я могу зайти за тобой в восемь, если удобно?»

Отправляю ему адрес и отвечаю, мол, это очень даже удобно, спасибо! Добавляю смайлик и нажимаю «Отправить», затем откидываюсь на подушки и улыбаюсь.

Смесь возбуждения и страха наполняет меня. По правде говоря, даже не знаю, о чем сейчас думаю. Без конца улыбаюсь, поскольку наконец становлюсь тем, кем хочу быть, и выхожу в реальный мир; меня не игнорируют, надо мной не смеются. Но в то же время сердце уходит в пятки, ведь я никогда еще не была на вечеринке и понятия не имею, что буду там делать. Я не знаю никого, кроме Дуайта, и не могу требовать от него весь вечер провести со мной рядом.

Я понимаю: мне придется разговаривать с людьми – и встретиться с большинством из них в школе в понедельник. А если я им не понравлюсь? Если не найду, что им сказать, или выставлю себя идиоткой? Кажется, будто меня швырнули в бездну без всякой страховки.

Я понимаю: так, вероятно, лучше, чем просто появиться в школе в понедельник, как овечка, заблудшая в бассейн с пираньями. По крайней мере, благодаря вечеринке у меня будет возможность познакомиться с кем-то, может быть, даже произвести хорошее впечатление.

И не успеваю я оглянуться, как уже почти семь часов.

Прыгаю в душ, а затем тщательно укладываю волосы, одеваюсь и наношу макияж. После переезда во Флориду мама убедила меня купить целую гору косметики.

– Не то чтобы тебе без этого не обойтись, – пояснила она. – Ты прекрасна, милая. Но когда ты просто захочешь прихорошиться, тебе она потребуется, я знаю. Дженна была точно такой же.

До недавних пор я пользовалась только тушью – мои ресницы такие светлые, что их будто и не существует вовсе, – а к остальной косметике не прикасалась. Если бы я собиралась в торговый центр с мамой, то, возможно, добавила бы немного консилера под глаза. Но и только.

Однако сегодня вечером я стою перед туалетным столиком и тщательно наношу все: тени для век и подводку для глаз, тональный крем и румяна, тушь для ресниц и блеск для губ. По полной программе.

И опять же, я так рада, что росла рядом с такой старшей сестрой, как Дженна; я никогда особенно не пользовалась косметикой, но хотя бы знала, как правильно ее наносить.

Накрасившись и одевшись, я делаю шаг назад и внимательно оглядываю себя в зеркале. Я уже немного свыклась с отражавшейся в нем в последнее время незнакомкой, но на этот раз просто потрясена.

Я выгляжу…

Я выгляжу хорошо . Не нахожу ничего – вообще ничего – от себя прежней. Я пристально изучаю отражение и удивляюсь, куда подевалась Толстуха Мэдди; гадаю, как, черт возьми, я умудрилась превратиться из жертвы насмешек и одиночки, а если повезет, то просто невидимки, в… в такую.

Я бы никогда не призналась в этом вслух, но считаю, что выгляжу сейчас даже более чем хорошо. Новая Мэдисон должна быть крутой, дерзкой и порывистой. И я точно подхожу под это определение.