Трейси Гарвис-Грейвс - Девушка из его прошлого

– Ты собираешься с ней встречаться? – спрашивает Нейт.

Всякий раз, когда я думаю об Аннике, мои мысли возвращаются к моменту нашего расставания и к тому же вопросу, повисшему в воздухе без ответа. Это как камешек в ботинке, неудобно, но терпимо.

Но этот камешек никуда не исчезает.

Я делаю еще глоток пива и пожимаю плечами.

– Еще не решил.

Вернувшись домой, я наливаю себе виски и бесцельно стою у окна, наблюдая, как садится солнце. Когда виски кончается, я снова прослушиваю сообщения Анники, потому что я официально пьян и скучаю по ее голосу. То, что я ей не перезвонил, кажется теперь ребячеством и мелочностью. Возможно, я просто жалею себя, потому что две последние женщины, которых я любил, решили, что больше не любят меня. К тому времени, когда Лиз подала на развод, я тоже больше ее не любил, но Анника – совсем другое дело.

Я тянусь к телефону, и когда у нее включается автоответчик, говорю:

– Это Джонатан. Я могу встретиться с тобой за кофе в воскресенье утром, в десять, если у тебя получится. Пока, увидимся.

Может быть, Анника позвонила потому, что наконец-то готова раз и навсегда вытащить камешек из моего ботинка. Кроме того, сколько бы я ни расстраивался из-за того, как закончились наши отношения, я хочу знать, что у нее все в порядке. Хотя по тому, как она держалась, я чувствовал, что у нее все хорошо, но мне нужно знать, по-прежнему ли она взваливает на себя всю тяжесть этого бремени.

Кроме того, я бы не сказал ей «нет», потому что никогда не мог этого сделать.

Чикаго

Август 2001 года

Когда я подхожу к кафе, Анника стоит на тротуаре, переминаясь с ноги на ногу. Увидев меня, она сразу же останавливается.

– Доброе утро, – говорю я.

– Доброе утро.

На ней летнее платье, но в отличие от той одежды, что она носила раньше, эта сидит по фигуре. Мой взгляд притягивают ее узкие плечи и впадины на шее и ключицах.

– Идем внутрь?

– Конечно.

Анника делает шаг к двери, но колеблется, увидев, что в маленьком кафе собралась огромная толпа. Место встречи выбрала она, но время-то выбрал я, и, возможно, Анника предпочла бы встретиться раньше или позже, чтобы избежать толкотни. Если мне не изменяет память, в этом конкретном заведении есть просторный внутренний дворик, так что, возможно, столпотворение не имеет значения. Инстинктивно я протягиваю руку к ее пояснице, чтобы направить Аннику, но в последнюю минуту отдергиваю. Я был одним из немногих людей, чьи прикосновения она готова выносить. В то время ей нравилось чувствовать на себе мои руки, мое тело становилось ее личной подушкой – или одеялом безопасности.

Но так было много лет назад.

Мы подходим к стойке и делаем заказ. В колледже Анника бы попросила сок, но сегодня мы оба заказываем кофе со льдом.

– Ты уже завтракала? – спрашиваю я, указывая на витрину с выпечкой.

– Нет. То есть я не знала, позавтракаешь ли ты, поэтому немного поела, но не столько, чтобы считать это полноценным завтраком. Сейчас я еще не голодна.

Когда слова слетают у нее с языка, она смотрит вниз на свои туфли, а затем куда-то мне за плечо, в сторону бариста. Куда угодно, только не на меня. Я не против. Особенности Анники я воспринимаю легко – это как надеть разношенные кроссовки. Мне стыдно признаться в этом даже самому себе, но благодаря ее нервозности я всегда чувствовал себя непринужденнее.

Я пытаюсь заплатить, но Анника не позволяет.

– Ничего, если мы посидим снаружи? – спрашивает она.

– Конечно.

Мы садимся за столик, затененный большим зонтом.

– Ты прекрасно выглядишь, Анника. Еще при той встрече надо было сказать.

Она слегка краснеет.

– Спасибо. И ты тоже.

Из-за зонтика сразу становится прохладнее, и румянец на щеках Анники исчезает. Когда я поднимаю свой стакан, чтобы взять в рот соломинку, она прослеживает движение моей левой руки, и мне требуется секунда, чтобы понять, что она проверяет, есть ли у меня обручальное кольцо.

– Как поживает твоя семья? – спрашиваю я.

Анника выглядит довольной, что я начал с чего-то настолько нейтрального.

– У них все хорошо. Отец ушел на пенсию, и они с мамой много путешествовали. Уилл все еще в Нью-Йорке. Я видела его несколько месяцев назад, когда летала к Дженис. Она живет в Хобокене с мужем и их шестимесячной дочерью.

– Значит, вы поддерживаете связь?

Дженис всегда была для Анники чем-то большим, чем просто соседка по комнате, так что меня не удивляет, что их дружба все еще крепка.

– Она моя самая близкая подруга, пусть даже мы не так часто видимся. – Анника делает глоток кофе. – Ты живешь где-то поблизости?

– На Уэст Рузвельт-роуд.

– А я на Саут-Уобаш.

Нас разделяет всего десять минут.

– Интересно, сколько раз мы были близки к тому, чтобы столкнуться друг с другом.

– Я тоже об этом думала, – говорит Анника.

– Мне и в голову не пришло, что ты стала бы жить в центре.

– До работы всего двадцать минут пешком, и, если погода плохая, можно взять машину в каршеринге. У меня есть водительские права, но нет машины. Она мне не слишком нужна, чтобы перемещаться по городу.

– Тебе нравится работать в библиотеке?

– Нравится. Я мечтала об этом. – Анника делает паузу, а потом говорит: – Тебе, наверное, тоже нравится твоя работа. Десять лет прошло, а ты все еще там работаешь.

– Это солидная компания, и они выполнили все свои обещания.

В карьерном плане я продвинулся даже чуть дальше, чем мне наметили во время собеседования, и в большинстве случаев мне нравится моя работа. Иногда я ненавижу ее, но потом напоминаю себе, что, как и сказала Анника, это то, о чем я всегда мечтал.

– Ты все еще плаваешь?

– Каждое утро в спортцентре. Что насчет тебя? Чем ты занимаешься в свободное время?

– Я работаю волонтером в приюте для животных, когда могу, и работаю неполный рабочий день в Чикагском детском театре. Помогаю преподавать актерское мастерство по утрам в субботу. Я написала пьесу.

– Ты написала пьесу? Это потрясающе.

– Ради забавы. Дети проделали с ней огромную работу. Я сейчас работаю над еще одной, чтобы они поставили ее на Рождество.

– Сколько им лет?

– Я работаю с разными возрастными группами. Младшим четыре и пять, а старшим – от девяти до одиннадцати. Они отличные ребята.

– А свои у тебя есть?

Ее глаза расширяются.

– У меня? Нет.

– Ты замужем? В отношениях?

Анника отрицательно качает головой.

– Я никогда не была замужем. Я кое с кем встречалась, но мы расстались. А ты женат?

– Был. Мы развелись около полутора лет назад.

– Ты женился на той девушке? Про которую было то сообщение на автоответчике?

Значит, думаю я, она все-таки его прослушала.

– Да.

– У тебя есть дети? – Она выглядит встревоженной, ожидая моего ответа.