Анна Мичи - Давай убьём друг друга

Самую большую коробку я оставила напоследок. Потрясла, пытаясь угадать, что внутри, постучала, посмотрела на свет. Для своего размера коробка была довольно легкой.

Оскар уже вышел из ванной и, закутавшись в банный халат, сидел в кресле с ноутбуком на коленях. Заметив, что я приступила к главной, судя по всему, части, он отложил ноутбук и стал с нескрываемым любопытством наблюдать за мной.

Я поняла, почему, когда в коробке обнаружила еще одну коробку. А в ней еще одну. Внутри той коробочку поменьше. И уже наконец внутри этой — плоскую бархатную черную коробочку с незнакомым вензелем.

— Что это? — я покрутила ее в руках, не сообразив, как открыть и что это вообще такое. Абсолютно плоская, словно пудреница или карманное зеркальце, приятно шершавая на ощупь, легкая черная коробочка.

— Открой, — Оскар встал с кресла и подошел ко мне. С загадочной полуулыбкой на губах опустился рядом на пол.

— Еще бы понять, как, — я сосредоточенно вертела коробочку в пальцах.

Оскар отобрал ее у меня, повернул, раздвинул створки — и на свет божий, как жемчужина в устрице, появилось кольцо.

— О-о-о… — я сначала издала восхищенный возглас, а потом сообразила, что что-то не то. Это кольцо я уже где-то видела.

Оскар вынул его из держателя и взял мою правую руку. Заглянул мне в глаза, держа кольцо наготове.

— Это же мое обручальное кольцо.

То самое, которое я швырнула в него, застав в ресторане их со Светланой Гринь. Он его сохранил. И даже заказал специальную коробочку.

Оскар откашлялся.

— Как это было… «и в горе, и в радости… и в болезни, и в здравии… до конца ваших дней, аминь».

— «Аминь» точно лишнее, — запротестовала я, улыбаясь.

Прохладный металлический ободок скользнул на безымянный палец. Чуть застрял на втором суставе, но преодолел его и дошел до основания. Я невольно растопырила пальцы, любуясь.

Странно, но в эту минуту на меня словно снизошла какая-то благодать. Спокойствие. Как будто все наконец вернулось на свои места.

— Если носить не будешь, — сказал Оскар, отдавая мне коробочку, — то хотя бы не теряй.

Я со смехом приняла ее. Положила в свою сумку, и тут до меня дошло, в чем подвох.

— Оскар! Ты мне мое же кольцо подарил! Ах ты жадный евреюшка!

Он рассмеялся глухим заразительным смехом. Положил руку мне на шею сзади, притягивая к себе.

— Обменяйтесь поцелуем, — шепнул он и раздвинул языком мои губы.

Какое-то время мы увлеченно целовались, сидя на полу: я, в груде распакованной бумаги, между расставленных коленей Оскара, и он, одной рукой обнимавший меня за талию, другой — за шею и затылок, поглаживая пальцами кожу. Я, в свою очередь, запустила руки под его халат и с удовольствием скользила ладонями по гладким мышцам.

М-м-м… пожалуй, я бы не отказалась от второго раунда прямо сейчас. Но Оскар оторвался от меня и, заглядывая мне в глаза, произнес тихо, будто сам себе:

— А шарики-то работают.

— Шарики? — я ничего не поняла.

— Воздушные шарики. Я когда увидел, меня как переклинило. У нас в семье есть что-то вроде поверья. Что если подарить девушке воздушные шарики, когда делаешь предложение, она обязательно согласится, и брак будет счастливым.

О. Это было на катке. Так давно. Как будто в другой жизни. Я вспомнила, как Оскар вдруг исчез ненадолго, а потом вернулся с мороженым и связкой воздушных шариков. И как его глаза искрились от удовольствия.

— Я решил, что это что-то вроде знака. Точнее, не совсем так. Увидел и подумал, что это самое лучшее решение. Что нужно выбирать то, что на самом деле для меня важно. И решил отказаться от брака с Миргородской и позвать замуж тебя.

Я молча обняла его за шею. Сердце в груди Оскара билось сильно и быстро, словно он заново переживал то смятение и необходимость выбирать.

И тут я вспомнила кое-что еще.

— Ой, а ты знаешь… Я тоже что-то такое слышала. Не примета, но… У нас в роду такое было. Прадедушка позвал прабабушку замуж и подарил ей связку воздушных шаров. Это была страшная редкость в их время, только-только кончилась война, лет десять, может, прошло. И он достал откуда-то настоящие воздушные шары. И сделал предложение. Она, конечно, не смогла не сказать «да».

Мне рассказывала об этом мама, а сама она слышала от прабабушки, ее бабули. В детстве мне казалось, что воздушные шары — это и впрямь большая ценность, такая, что ради них можно и замуж выйти. Ведь ты получишь взамен целую связку! Можно подпрыгнуть и представить, как они поднимают тебя в воздух.

— Как звали твою прабабушку? — резко спросил Оскар.

— Мар…

— …и я, — мы договорили вместе.

И вылупили друг на друга глаза.

— Мы родственники? — неуверенно спросила я. — Нет-нет-нет, не может быть. Твой прадед же Райнер Штольц. А мой Михаил Миргородский. Разные люди.

— Но прабабка одна.

На миг я задумалась, а что если у нас действительно была общая прабабушка. Можем ли мы в таком случае считаться близкими родственниками? Кажется, по закону жениться могут даже двоюродные, а у них общие бабушка и дед. В нашем случае гипотетическое родство еще дальше, а значит, ничего страшного.

Да погодите же! Штольцы и Миргородские родственники — да этого просто не может быть! Наверняка наши прабабушки всего лишь тезки.

— Мало ли Марий на свете! — сказала я вслух. — Подожди, я могу выяснить ее девичью фамилию. Надо только посмотреть дома в архиве. Наверняка где-нибудь записано. Но вообще, — я вспомнила старую фотографию с дедом и Штольцем, — они же все из одной деревни. Они вполне могли быть знакомы.

— Думаешь, эти шары были у них деревенским приколом? Каждый мужик ездил в город, покупал обручальное кольцо — и шары?

— Это вряд ли. Прабабушка говорила об этом как о чем-то очень редком. И они же враждовали. Вряд ли стали бы повторять друг за другом.

— Завещания-то повторили, — усмехнулся Оскар.

— Ой, Оскар!.. А может, они поссорились из-за нее? Из-за прабабушки?

— И пошло-поехало кровавое мочилово? — рассмеялся он. — Может быть. Только кто из них в итоге на ней женился-то?

Я замерла, прокручивая в голове варианты. Могло ли быть так, что наши прадеды женились на разных Мариях? А может, вражда началась как раз с того, что они повторили друг за другом? Допустим, кто-то один придумал сделать предложение с воздушными шариками, рассказал второму, а тот успел раньше? Нет, это как-то слабовато для настоящей причины.

Похоже, мне стоит закопаться поглубже в историю семьи. Какая жалость, что на свете уже нет ни прабабушки, ни прадеда, ни даже дедушки, их сына.

А может…

Я не успела додумать мысль, потому что от неловкого движения стоявший на полу рядом бокал упал, и содержимое разлилось.

— Мои подарочки! — я дернулась убрать от стремительно расплывающейся лужи белье и прочие ценные вещи, задела рукой елку, зацепилась за гирлянду… — А-а-а!!!