Ана Шерри - Ла Элиза [litres]

Элизабет решила далеко не ходить, везде все одинаково – трава и деревья. Она вырывала траву с корнем, а потом кидала ее на землю возле какого-то дерева. Руки уже были в ссадинах. Это будет самая ужасная ночь в ее жизни.

Не дожидаясь заката, она свернулась клубком на травяном «ложе» и накрылась таким же «одеялом». Было холодно, и растительность пока лишь остужала. Элиза лежала, уже практически ничего не видя в темноте, а затем начала молиться.

Когда мы вспоминаем о боге? Именно тогда, когда нам плохо и мы нуждаемся в помощи или поддержке. Когда она вернется в Англию (если выживет на острове), то первым делом отправится в церковь, чтобы поблагодарить Всевышнего.

Элиза не шевелилась и прислушивалась к каждому шороху. Ей мерещились монстры с красными глазами и огромными крыльями. Наверняка ночь – самое время для них.

Она задрожала от холода и попыталась накинуть на голову траву. Получилось нечто вроде крыши… или домика. Но это лишь жалкое подобие дома на одну ночь. Если завтра она не отыщет землянку, то придется устроиться на ночлег где-нибудь в другом месте.

Вздохнув, Элиза попыталась отогнать грустные мысли. Они вызывали слезы, а плакать очень хотелось. Даже не плакать, а реветь в голос! Она вспомнила Кристиана, желала почувствовать его рядом. С ним не страшно, она может не думать о том, где ей жить и что есть. Она боялась лишь одного – этого мужчину. Какая глупая! Если бы он захотел, то взял бы ее силой в самый первый день на острове. А он ловил рыбу, а потом жарил на углях, искал жилье и пытался придумать способ, чтобы дать о себе знать.

А она ничего не ценила.

Даже о сексе он сказал ей прямо, и, скорее всего, лишь для того, чтобы она ответила отказом. Он знал ответ заранее, ведь ни одна жертва насилия не согласится так просто забыть то, что было в прошлом, и не отдастся чужому мужчине по заказу.

А Кристиан – чужой? Элиза уже не знала. Нет! Он не чужой. Он стал ей самым близким за последнее время.

Вспомнив его изумрудные глаза с темными крапинками и обаятельную открытую улыбку, Элизабет не выдержала. По щекам покатились слезы, плечи девушки затряслись, она закрыла глаза и разрыдалась. Она не ценила то, что имела. Если ей суждено выжить и встретиться с Кристианом, она впредь не будет ему перечить. Будет молчать и соглашаться со всем, о чем он ее попросит. Готова даже работать на его отвратительной плантации и срезать виноград.

Но только без секса. На близость она пойти не может. Хотя она еще помнила поцелуй – нежный, чувственный и возбуждающий. А вот его повторить она бы не отказалась.

Кристиан спустился к морю, долго ходил по пляжу, выкрикивая имя девушки. Она не отзывалась, и он, в надежде на лучшее, вернулся к дому. Но там ее тоже не было.

Он оттолкнул жареную утку ногой и сжал челюсти. Уже темнело, и это пугало: где Элиза заночует? Все ли с ней в порядке? Не поранилась ли? Возможно, ее укусила ядовитая змея, и девушка впала в кому. А если ее уже нет в живых? От этой мысли у него перехватило дыхание.

Нет, она жива!

Кристиан спустился в землянку: без Элизы здесь было пусто и холодно. Он не будет спать на кровати, раз уж девушка ночует где-то лесу.

Он будет ждать ее на пляже, почему-то тянуло туда. Водопад, который находился в гуще леса, где была вырыта землянка, не так просто найти. Зато прибрежная полоса – это та точка, куда можно выйти с любого места. И сам пляж длинный, с хорошим обзором.

Закрыв за собой дверь, взяв нож и зажигалку, Кристиан направился к морю. Мужчина развел огонь, чтобы Элизабет могла его увидеть, и лег на песок. Костер согревал, и Кристиан начал засыпать. Но сон был поверхностный, иногда он вздрагивал и смотрел на пляж, который с трудом различал в темноте. Но звезды и луна все же освещали пляж ночным, приглушенным и таинственным, светом.

А потом сон улетучился, и Кристиан просто лежал, глазел на звезды и представлял Элизу. Интересно, где она? Спит ли? А может, как и он, лежит на песке и смотрит на звезды? Или завалила себя листьями и от страха боится высунуть нос. На ее месте он бы тоже боялся. Бедняжка. Сколько ей выпало переживаний за ее жизнь! А ведь ей всего-то двадцать один… Насильник, взрыв на яхте… Она вечно находится на грани между жизнью и смертью. А теперь еще и одиночество на необитаемом острове.

Крис нахмурился, вообразив насильника, некого Рика, чудовище с животными инстинктами. Таких девушек, как Элиза, утонченных аристократок, надо касаться с большой нежностью и только с их согласия.

Крис чертыхнулся, вспомнив, что он ей предложил – секс! Элиза, пожалуй, подумала, что угодила на остров с очередным маньяком. Возможно, она просто сбежала и не хочет, чтобы он ее нашел.

Все! Он забирает свои слова обратно! И ни на шаг не приблизится к ней. Найдет ее и будет сдувать пылинки.

Элизабет проснулась от шороха, раздавшегося совсем рядом. Инстинктивно она подскочила, завизжала и принялась смахивать с себя траву. Скорее всего, в ее лежбище забралась змея. Но увидев, как вспорхнула птичка, Элиза расслабилась. Нет, она больше не уснет. Да и уже рассвело, надо двигаться дальше.

Она побрела вперед, хотя сложилось впечатление, что этой дорогой она уже шла. Лес казался одинаковым. Но она зашагала в этом направлении, на ходу собирая росу из листьев. Роса – живительная влага, она дает силы двигаться дальше и не сдаваться. Она выйдет к морю! Она сможет!

Дорога была не слишком легкая, с высокой травой, на которую приходилось наступать очень аккуратно. Поэтому она нашла палку и стучала ею по земле: может, змеи уползут, а монстры убегут от страха. Но, к счастью, Элиза не встретила никого опасного, только нескольких птиц и пару ящериц, которые испугались девушку больше, чем она их.

День тянулся долго, сложно даже сказать, который час, но стало теплее и солнце светило ярко. Где-то около полудня. А у нее по-прежнему совсем нет еды. Элизабет готова была есть траву, живот свело от голода так сильно, что начало тошнить и стало тяжело идти. Но на пути подвернулась финиковая пальма, возле которой валялись спелые плоды.

Элизабет с жадностью накинулась на них, даже не очищая от комьев земли. Они были вкусными и чересчур сладкими. Девушка понимала, что не стоит набрасываться на финики, но так хотелось…

Переборов себя, она остановилась, боясь, что с непривычки ее вырвет. Жаль, некуда положить плоды и нельзя унести с собой, но ведь она не могла находиться здесь. Надо идти дальше!

Элиза поднялась, и вдруг ее осенило: до этого момента финиковые пальмы она видела только возле пляжа! Значит… Она прислушалась, но пение птиц заглушало любые другие звуки. Она боялась шевелиться и затаила дыхание, чтобы уловить шум волн, которые бьются о берег.