Марианна Кожевникова - Начинаем жить

Вышел Виктор вместе с быстроглазым пареньком по имени Петруша.

— Не надо ли чего? — спросил Петруша. — А то, я вижу, мэтр огорошил. Ничего не поделаешь, старая школа, честь мундира и все такое прочее. Человек кристальный, за временем не поспевает. Завернем в кафе? Тут неподалеку есть недорогое, перекусим. А то жрать захотелось со страшной силой.

Виктору сразу полегчало, парень был свойским, с ним можно было и потолковать.

Они сели, заказали по отбивной и пиву, и беседа потекла сама собой.

Очень скоро они добрались и до Матисса.

— Толкнуть хочешь? — уточнил Петруша. — И без большой надсады, так?

— Так, — кивнул Виктор.

— В общем, можно поспособствовать. Есть разные люди, они умеют делать дела. Могу познакомить. Лично я предметами искусства не торгую, но другие очень даже.

— А экспертиза и прочее?

— Сделают они экспертизу, и оглянуться не успеешь, как пристроят за милую душу. Но конечно, поделишься, получишь сумму поскромнее. В общем, договоришься. Ну что, знакомить?

— Знакомь, — решительно заявил Виктор.

— Только имей в виду, вода мутноватая. Риск тоже есть. Познакомить могу, но сам я этого деятеля видел один раз в жизни. Я его спросил, не надо ли чего, он попросил: мол, будут какие отходы у Алексея Борисовича, то к нему — и оставил телефон.

— Кто не рискует, тот не пьет шампанское, — отделался Виктор расхожей народной мудростью.

— Тогда записывай. — Петруша достал мобильный и приготовился продиктовать телефон.

— Да ты сам ему позвони, а я встречусь, — попросил Виктор.

Петруша кивнул и набрал номер. Разговор был недолгим. Узнав, что речь идет о чем-то западном, Виктора были готовы принять прямо сейчас.

— Запиши телефон, адрес и отправляйся. Тут недалеко. Я тебя до угла провожу и объясню, как идти. Дальше нам с тобой не по пути.

Петруша поманил к себе официанта, они расплатились и вышли. Розовело закатное небо, зеленели деревья, и Виктору показалось, что на чужой городской ярмарке ему наконец-то достался выигрышный лотерейный билет. Оказался бы этот специалист своим парнем. Взялся бы сделать дело шито-крыто. Толкнул бы картинку новому русскому — и лады. А то выставки, каталоги! Одна морока!

Они шли по улице, Петруша его о чем-то спрашивал, но Виктор не отвечал, занятый своими мыслями. Не до Петруши ему сейчас было. Он чувствовал: накатывает долгожданная удача — и готовился к ней.

Петруша довел его до угла, махнул рукой, показав, что идти нужно будет дальше по бульвару, а потом напротив белой церкви свернуть во двор большого старого дома, и они распрощались.

Дом Виктор нашел быстро. Позвонил по домофону, ему открыли, и он поднялся.

Квартира и тут была шикарная, но без большого порядка, необжитая, холостяцкая. Все тут было как-то на ходу, на сквозняке, словно хозяин только что перебрался или, наоборот, собрался выезжать. Но собственно, какое дело до этого Виктору?

— Проходи! Проходи! — заторопил его хозяин и представился: — Егор.

Невысокий коренастый парень со скуластым лицом и оттопыренными ушами Виктору сразу понравился, ему даже показалось, что они чем-то с этим парнем похожи — из одного теста, что ли, сделаны или одним топором рублены.

— Виктор, — назвался он, и они крепко пожали друг другу руки.

Егор тут же предложил ему выпить по рюмочке, и за рюмочками они стали смотреть рисунки. Егор просмотрел папку быстро, смотрел скорее на подписи, чем на рисунки. По всей видимости, они его не заинтересовали. Тогда Виктор перешел к проблеме Матисса.

Рассказал в очередной раз историю дяди Бережкова, сказал, что Матисса хочет продать и отдать в придачу все дядькины тамбовские картины. Егор вертел в руках узкоглазую девицу и смотрел на просвет желтоватую старую бумагу.

— Понимаешь, Матисса толкать не так-то просто, — сказал он, положив на стол рисунок. — Поди найди для него клиента. Настоящая ему цена миллион долларов, не меньше. В один миг такого любителя не сыщешь. И потом, сам понимаешь, за такие деньги любой любитель потребует от тебя гарантий. Без заключения эксперта не обойдешься. И эксперт должен быть классный.

«Опять эксперт! Дались им эти эксперты! Деньги бы получить поскорее, и порядок. А то одна морока!» — недовольно заерзал про себя Виктор. Егор сразу почувствовал настроение Виктора и спросил впрямую:

— Не нравятся тебе эксперты? Не желаешь? А почему? Сомневаешься, что ли?

— Ни в чем я не сомневаюсь, в том-то и дело! Матисс у меня самый что ни на есть подлинный. Мне сам дядька рассказывал, что они друзьями были. Но я заморачиваться не хочу. Хочу деньги в карман, и порядок. Можно так?

— Может, и можно. Надо попробовать. Но без гарантий тебе же хуже. Толкать придется рисковому перекупщику, такие тоже есть. Но деньги будут другие, ясно?

— Ясно. А какие будут деньги?

— Откуда я знаю? Будешь договариваться. Как договоришься. Мне за комиссию десять процентов. Это я с тебя по-дружески. Другие больше берут. А деньги, может, будут и совсем небольшие. Без гарантий-то. Будь не Матисс, а какой-нибудь третьесортный французишко, было бы проще. Тут ответственность, сам понимаешь.

— Если честно, не очень, — со вздохом сказал Виктор. — Я-то думал, Матисса у меня в Москве с руками оторвут. А тут все вздыхают и, извини за грубое слово, морду воротят. Что тогда про дядькины работы говорить? А мне их тоже пристроить надо.

— Говоришь, их у тебя навалом?

— Навалом, навалом. Берн задаром, только перевозку оплати, и я тебе спасибо скажу.

— Да зачем мне за перевозку хлама платить? — искренне удивился Егор. — Думаешь, мне деньги даром достаются?

Виктор ничего такого не думал, но дядькины работы пристроить очень хотел. И Матисса тоже.

— Да-а, проблем у тебя… — посочувствовал Егор. — Не позавидуешь.

Они пили водочку, закусывали колбаской, и чем дальше, тем доверительнее становились их отношения. Егор предложил показать кое-кому Матисса, посмотреть, как люди будут реагировать, тогда и станет видно, какую можно назначать за него цену.

— Разумно, — согласился Виктор. — А квартиру я смогу купить?

— В Москве? — уточнил Егор.

— В Москве.

— Кто тебя знает, может, и сможешь, — обтекаемо ответил он.

Перед Виктором сквозь водочные пары замерцали розовые дали. Жизнь наконец поддалась и свернула в нужное русло. Сейчас она двигалась правильным путем, тем самым, какой он и намечал себе, когда думал о рисунке еще в Тамбове. Егору он доверял на все сто, потому что тот понимал его правильно. Вот только нужно было всучить ему еще и дядькины картины, тогда все будет правильно до конца. И Виктор принялся уговаривать Егора. Но тот все отказывался, отнекивался. Витек понимал, что барахло это ему ни к чему и поэтому уговаривал все упорнее, все настойчивее.