Юлия Комольцева - Подозреваются в любви

— Ты куришь? — Оба родители синхронно подскочили на стульях.

— Уже нет. А вам-то что за дело было? Вы все равно не замечали ни черта! Вот я и решил, а тетя Фима как раз попалась навстречу. Я ее потом тоже подозревать стал, — признался Степка самодовольным тоном, — как-то уж она чересчур… ну это… не хотела, чтобы я объявлялся дома. Но мне надо было план довести.

Андрею очень хотелось сказать, что он довел не план, а их с матерью до белой горячки. Но этого нельзя было говорить. Растерянность и ярость испарились, словно их и не было. И снова нахлынуло чувство вины.

Степка оставался у Фимы, чтобы целенаправленно изводить родителей. Надеялся, что страдания их объединят и ни о каком разводе больше речи не будет. Ужасная глупость.

А развод — не глупость, что ли?!

Степан мучил родителей. Но ведь и родители его мучили. И сколько это коллективное помешательство продолжалось бы?!

Никита кашлянул и поднялся:

— Короче, пойду я.

— Ну, конечно, — закивал Андрей с умным видом, — конечно, иди, а то там без тебя некому преступления расследовать и за урками гоняться.

— Пицца почти готовая, — сообщила Дашка, как бы между прочим.

Соловьеву припомнилось, что ел он давно и совсем немного.

Но Комоловы так выразительно не смотрели друг на друга! И все рассказано, и точки расставлены, и сажать Фиму на самом деле никто вроде уже не стремится, и обсуждать больше нечего, и помощь его не нужна. Короче, пора и честь знать.

— Пойду я, — повторил он, топчась на месте.

— В холодильнике пиво есть, — вспомнил Андрей, задумчиво почесывая щетину.

— Картошки нажарю, — решительно поднялась Дашка.

— А я могу костер во дворе запалить, — предложил с воодушевлением Степка.

— Гитару достану, — мечтательно закатил глаза Андрей.

— Споем квартетом, — подытожила Комолова.

— Так бы и говорили… — вздохнул с деланной грустью Никита и пошел помогать Степке таскать дровишки для костра.

Голос у Леночки срывался до щенячьего визга.

— Мы вас поздравляем, Андрей Борисыч, все, все, все. Слав, ну, погоди! Андрей Борисыч, передавайте огромный привет Дарье… Слав, я знаю! Дарье Максимовне! Здоровья вам, счастья!

Вячеславу все-таки удалось вырвать у нее трубку.

— Шеф, это я.

Комолов хохотнул:

— Шеф — это не я, шеф теперь ты.

— Так вертайся обратно, Борисыч! Чего тебе твоя мастерская дороже нас, что ли?

Комолов снова хохотнул:

— Ты что, Слава! У меня двое детей, да еще жена красавица, за ними за всеми такой пригляд нужен!

В этот момент в комнату вплыла та самая красавица, неся одного ребенка в руках, а второго подталкивая чуть ли не носом в затылок.

— Комолов, ты зачем ему машину дал? Ты посмотри на его брюки! А на морду лица!

— Мам! У меня не морда! Вот у Машки морда, а у меня уже взрослая физиономия!

— Не смей обзываться на сестру! — прикрикнула Дашка, обхватывая поплотней объемный кулек, откуда доносилось мирное сопение. — Комолов, скажи своему сыну…

Андрей повесил трубку и сказал. И сыну, и жене, и дочери Машке, пяти месяцев от роду. И они хотели ответить, но в этот момент из-под дивана вылез Рик и затеял такую кашу-малу, что слов уже было не разобрать.

Внимание!

Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.

После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.

Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.