Ава Рид - Искренне

Все может быть хорошо.

Я ужасно нервничаю, когда захожу в квартиру и включаю свет в коридоре. Дверь Дилана закрыта, и я понятия не имею, там он или нет. Для начала я кладу свои вещи и направляюсь к себе в комнату, чтобы проведать Носка, который мирно спит в своей лежанке, тихо похрапывая. Купер вернется не раньше чем через час. Возможно, даже через два, в зависимости от того, насколько он будет нужен в баре. Но при этом я уже настолько взволнованна, что не могу устоять на одном месте.

Я беспокойно прохожу в комнату Купера, зажигаю одну из ламп и осматриваюсь. Здесь уютно, стены и углы ровные, и мне это нравится. Мое внимание привлекает небольшой книжный шкаф, и я изучаю названия расставленной там литературы. Большая часть посвящена искусству и истории. «Искусство рисования», «Что такое изобразительное искусство?», «Учимся рисовать», «История искусств» – все эти заголовки и многие другие. Внимательно разглядывая каждую книгу, я подавляю в себе желание отсортировать их по-новому, несмотря на то что в данный момент это дается мне особенно тяжело, поскольку из-за волнения и нетерпеливости мне катастрофически нужно отвлечься. Разложить что-нибудь по местам – это было бы сейчас так успокаивающе… Но я не должна этого делать.

Так что я беру в руки одну из толстых книг и иду с ней на кровать, ложусь на живот и открываю ее. Она о рисовании, в ней много различных примеров, заданий и объяснений. Невероятно, как незначительные штрихи и оттенки могут все изменить.

И пока я листаю страницу за страницей, разглядывая картинки, я думаю о том, что мне очень хотелось бы узнать, что и как рисует Купер, каковы его предпочтения. Если мне когда-нибудь представится такой шанс, я бы с удовольствием понаблюдала за ним в процессе работы. Это увлекательно, прекрасно. К сожалению, я из тех людей, кого подобные таланты обошли стороной. Честно говоря, до сих пор я даже не пыталась приложить усилия и научиться этому. За каждым произведением искусства стоит потраченное время, усердная работа и, по-хорошему, страсть к творчеству. Я люблю искусство, с удовольствием разглядываю картины и прочее, но самой изобразить что-либо на бумаге? Нечто красивое? Думаю, этого я никогда не смогла бы. Когда я рисую елку, она выглядит похожей на ракету. Когда я рисую корову, ее можно принять за толстого хомяка-мутанта или за воздушный шарик с глазами.

Постепенно я по-настоящему расслабляюсь и вслед за этой книгой беру другую.

Полностью погрузившись в чтение и потеряв счет времени, я не сразу замечаю, что больше не одна в комнате. Купер вернулся. Он стоит, прислонившись к дверной раме, и наблюдает за мной. Меня накрывает волной беспокойства и радостного предвкушения. Я чувствую трепет внизу живота.

Не отводя глаз от Купера, я закрываю книгу, лежащую передо мной, и откладываю ее в сторону, как завороженная смотрю на него и жду, когда он подойдет ко мне. Я чувствую, как бьется мое сердце. Быстрее. Сильнее. Громче. Мурашки пробегают по всему моему телу, и я впиваюсь пальцами в одеяло, потому что Купер тоже не перестает смотреть на меня. Взглядом он медленно скользит по моему телу, и мне кажется, что я буквально могу чувствовать это физически. Легко, словно касание перышка. И это только увеличивает мое желание и нетерпение. Сегодня у нас вся ночь впереди. Ему незачем спешить. Мне будет достаточно, даже если он просто останется здесь, если он не закроется от меня снова. Достаточно, если мы просто не сделаем больше шаг назад.

Купер отталкивается от двери, закрывает ее и решительно сокращает расстояние между нами. Наконец-то. И с каждым шагом, с которым он приближается ко мне, я все больше расправляю плечи. Мне приходится несколько раз сглотнуть, у меня пересохло во рту, и живот сжимается от нарастающего желания.

Теперь мои очки будут только мешать, поэтому я быстро снимаю их и кладу на тумбочку. Тут я вспоминаю о нашей первой встрече в клубе и обо всех последующих моментах. О выражении его лица, когда я внезапно оказалась в этой квартире… И вот теперь мы здесь. Это заставляет меня улыбнуться.

Купер стоит передо мной, но на какое-то мгновение я начинаю слишком много думать – о том, что будет завтра, послезавтра и вообще… Пока не замечаю, как дрогнули веки Купера, как приоткрылись его губы и как я инстинктивно облизнула языком свои. Мы чувствуем дыхание друг друга, и совершенно внезапно он порывисто притягивает меня к себе, освобождая нас от этого напряжения, всех этих бесчисленных мыслей, обнимает меня и целует. Я считаю, что каждый хоть раз в жизни должен испытать такой поцелуй, как тот, что Купер дарит мне в данный момент. Полный любви, невысказанных обещаний и самоотдачи. Поцелуй губами и сердцем. Каждый должен испытать такой поцелуй, который кажется ценнее и прекраснее всего на свете.

Купер вызывает во мне волну возбуждения, и когда его язык ловит мой, начиная играть с ним, пока он сам притягивает меня плотнее к себе, так что я прижимаюсь к нему грудью, я не могу сдержать первые стоны.

Его щетина легко царапает мою кожу, его пальцы мучительно медленно бегут с моей талии вниз. Поцелуи Купера и его прикосновения опьяняют меня, как наркотик.

Я кладу ладони на его шею, зарываюсь пальцами в его волосы, провожу ими по его подбородку, который двигается в ритме нашего поцелуя. Я чувствую край молнии его куртки… Он все еще в куртке. На нем слишком много одежды. Поэтому я продолжаю целовать его, приподнявшись на цыпочки, проскальзываю руками под его куртку и стягиваю ее с плеч, пока она не падает на пол у наших ног. Теперь уже Купер издает тихий стон, я ловлю его губами, вцепляюсь в его тело и тону в этом водовороте желания, закрыв глаза и то покусывая, то нежно втягивая его нижнюю губу.

Это кажется таким приятным и таким естественным, отпустить себя – здесь, сейчас, с ним, – довериться своим эмоциям и инстинктам, которые я слишком часто подвергаю сомнению.

Здесь, в этот момент, я чувствую себя живой. Не больше и не меньше. Здесь, в этот момент, все, чего я хочу – это то, что происходит сейчас между нами…

В моем сердце бушует шторм, а по венам течет раскаленная лава, в моих мыслях – только Купер и ничего, кроме Купера.

Я вздрагиваю, когда он отстраняется от меня, и с трудом могу продолжать дышать.

Открыв глаза, я встречаю его затуманенный и в то же время напряженный взгляд, он пристально следит за мной.

Плавным движением он снимает свою футболку, она приземляется на пол рядом с курткой, и, прильнув к нему, я прижимаясь к его телу и снова целую его с улыбкой, осторожно. Глажу его руки, мои пальцы исследуют широкие плечи и туловище, скользят по горячей коже, по мышцам пресса и волоскам на животе. Я делаю это так, как мне хотелось еще в тот день, когда я увидела его, стоящего в коридоре в одних только боксерах. Я рисую линии вдоль его пояса, от чего мускулы на его животе ощутимо сокращаются. И когда я позволяю своей руке опуститься еще немного ниже, то слышу, как от этого прикосновения Купер задыхается с моим именем на губах.