Оксана Гринберга - Цена соблазна (СИ)

Никто его у меня не заберет, сказала себе строго. Никита — только ее сын, а не этого… дикаря!

Двери снова распахнулись, и они вышли из стальной коробки в вечерний мир негромкой музыки, перезвона хрустальных бокалов и пятизвездочного вида на древние соборы и черепичные крыши Старого Города. Угодливый официант поманил их за собой к единственному свободному столику в дальнем углу.

— Предложить вам выпить? — поинтересовался любезно, как только они расселись и Майя нервно расправила подол черного платья.

— Черный кофе и мартини с водкой, — ответил за двоих Артем. — Меню не нужно.

Майя пожала плечами. Кофе без молока она терпеть не могла, а насчет мартини…

— Не рановато ли для алкоголя? — спросила у него. — Как там твои… тренировки?

— Мартини для тебя, — мрачно сообщил ей Спасский. — Пригодится.

Она собиралась было ответить, что совсем не пьет — если только пару глотков шампанского на открытии своих выставок. Того раза у Зимина за глаза хватило, да и боится она дурной наследственности… Но промолчала.

Решила, что на этот раз и в самом деле не помешает.

— Итак, я внимательно тебя слушаю! Можешь уже начинать рассказывать, — разрешил ей Артем.

— Что именно ты хочешь от меня услышать?

— Твою версию того, что случилось шесть лет назад, — заявил он, и Майя посмотрела ему в глаза.

Шесть лет не прошли для Спасского бесследно. Он возмужал, если можно так сказать. Стал куда более уверенным, спокойным, и от этой его уверенности по спине расползался противный, нервный холодок.

Он был опасен. От него следовало держаться подальше, и чем скорее Майя начнет, тем будет только лучше для нее и для Никиты.

— Мы с тобой переспали, Спасский, если вдруг тебе изменяет память, — пожала она плечами. — Иногда такое случается между мужчиной и женщиной. Затем… — запнулась, не зная, стоит ли упоминать о том злосчастном звонке, когда она премило пообщалась с его любовницей.

— Затем ты уехала, — подсказал он.

— Уехала, — согласилась Майя. — А ты хотел, чтобы я с тобой попрощалась? Оросила слезами твое мужественное плечо? Может, мне стоило еще и извиниться за то, что я тебя соблазнила?

От тяжелого взгляда ей захотелось закурить, хотя Майя никогда не курила.

— Не стой из себя дуру, Самойлова! Хотя, что ее строить, если ты и так уже…

— Что тебя от меня надо, Спасский? — спросила Майя устало. — Говори уже быстрее! У меня полная галерея гостей. Заметь, среди них есть и покупатели. Так что не порти мне бизнес!

— К черту твой бизнес, — отозвался он безразлично. — Я хочу понять, почему ты скрыла от меня факт рождения моего ребенка.

— С чего ты решил, что у тебя вообще есть сын? — нервно пожала она плечами. — Вернее, может, он у тебя и есть, но я-то тут при чем?

— Не строй из себя дуру… — начал он, но Майя его перебила.

— Мы уже выяснили, что для этого мне не надо ничего из себя строить. Блондинка от рождения, — Майя потянула себя за длинный белокурый локон. — Спасский, ты несешь полнейший бред, и с меня, пожалуй, на этом хватит! Пойду-ка я, а кофе и водку ты уж как-нибудь сам…

Собиралась было подняться и уйти, но холодный голос заставил ее остаться на месте.

— Никита Самойлов. Дата рождения — двенадцатое июля 2016 года. Второе отделение Н-ского Городского Роддома. Мать — Майя Самойлова. В графе «отец» прочерк. А теперь, Самойлова, будь добра, вспомни, какая оценка у меня была по математике? — Кажется, по точным наукам у него всегда было «отлично». — Или же ты думала, что я не в состоянии взять очевидные девять месяцев, прибавить их к даче Зимина и нашему с тобой сексу, после чего связать это с рождением сына?!

Майе стало нехорошо.

— Откуда ты вообще об этом знаешь?!

— Выяснил через свои каналы, — отрезал он. — И теперь я хочу услышать хотя бы одно разумное объяснение произошедшему.

Она пожала плечами, потому что объяснять ничего не собиралась.

— Тебе не приходило в голову, что это не твой сын? Да, на даче Зимина у нас с тобой случился… гм… незапланированный секс, но Никиту я родила от другого. С чего бы мне было вообще тебе что-то сообщать? Может, я и дура, но не настолько сволочь, чтобы шантажировать тебя чужим ребенком!

— Не приходило, — отозвался он холодно. — Но для окончательного прояснения ситуации мы все дружно сделаем анализ ДНК.

На это Майя украдкой вздохнула. Никаких анализов можно было и не делать. То, чей это сын, видно невооруженным взглядом — Майя и не предполагала, что они с Никитой окажутся настолько похожими!

— Это все равно ничего не даст, — покачала головой. — Можешь попробовать, но…

— Я попробую, — заявил он.

— Попробуй, — разрешила она, после чего собиралась уже было уйти, но не тут-то было!

— Еще рано, Самойлова, сядь! Я так и не услышал от тебя ни одного вменяемого объяснения твоим действиям.

И Майя подумала…

Если уж он хочет объяснений, быть может, озвучить ему то место, куда послала его любовница или невеста, когда она попыталась до него дозвониться? Или же рассказать, как долго она по нему страдала и как сильно ранило его безразличие, когда в школьные годы Артем постоянно смотрел на других, а не на нее? Рассказать, что она настолько привыкла к его невниманию, что, узнав о беременности, сразу же поняла: у нее все так же нет ни единого шанса…

Потому что Майя всегда хотела его любви, а не жалости.

Но и гордость у нее тоже была, поэтому она и решила, что ребенок будет только ее.

Майя молчала, и Спасскому это не слишком пришлось по душе.

— Я все еще хочу понять, — произнес он угрожающе, — почему о существовании своего сына я узнаю из анонимного звонка, а не от его матери?

— И кто же это… такой заботливый тебе позвонил? — спросила Майя вместо ответа.

О том, что он отец ее ребенка, знала только Марина Викторовна, но старой акушерке рассказывать Спасскому о Никите не было никакого резона. Если только Элька проболталась, но та поклялась чуть ли не на крови, что Артем никогда и ни о чем не узнает…

Но, как оказалось, он все же узнал.

— Самойлова, меня не оставляет впечатление, что немного не догоняешь! — заявил грубо. — Речь сейчас идет не о том, кто мне звонил, а почему не позвонила ты.

Майя возмущенно открыла рот, но тут возле из столика появился официант с подносом, взглянул на них встревоженно.

— У вас все в порядке? — спросил дрогнувшим голосом.

Уставился на Майю, но та лишь пожала плечами. Потому что у нее больше ничего не было в порядке. Ее размеренная и устроенная жизнь катилась под откос, и виноват во всем в этом был Артем Спасский, с вальяжным видом заявивший, что у них все отлично.

Официант поставил на их столик мартини и кофе, и, бросив на Майю извиняющийся взгляд, удалился.

— Артем… — снова начала она, но Спасский ее перебил: