Рэйчел Ван Дайкен - Отвергнутый

И я пошёл против этого, сказав Тексу сделать наоборот, зная, что в этой ситуации слова не сработают.

— Это не твоя вина, сынок. — прошептал Фрэнк. — Он доверял тебе, это был его план с самого начала.

Глаза Текса вспыхнули.

Я проглотил огромный комок вины в горле. — Чтобы умереть?

Фрэнк грустно улыбнулся.

— Чтобы ты жил.

Мы не спешили, поскольку Боссы пожали друг другу руки и договаривались друг с другом.

Оцепенев, я наблюдал, как каждый Босс целовал правую руку Текса. Мы поступили правильно. В конце концов порядок был восстановлен.

Ценой жизни Луки.

ГЛАВА ШЕСТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

Возможно, просто возможно, конец не так уж и плох. Не значит, что он счастливый... но, возможно, не быть плохим это все, что нам дано.

Текс

Когда мы с Мо ехали домой, меня охватил шок. Она сжала мою руку и ничего не говорила. Меня пугало, что она видела эту сторону меня, но я был утешен тем, что она была жива, дышала, и была в полном порядке.

Мы все решили позволить коллегам вернуться обратно в отель, пока начальство встречалось. Сейчас было только четыре часа. Состояться все должно было в пять.

Я послал Мил и нескольких Де Ланг позаботиться о теле, прекрасно зная, что из-за их интересного прошлого они смогут удержать его на льду, пока мы планируем похороны.

Когда я вошел в дом, то увидел Никсона выбивающего дерьмо из стены.

Чейз подтолкнул Никсона к стулу и заорал.

— Успокойся, парень.

Никсон оттолкнул Чейза и рывком отодвинул стул, сел на него и скрестил руки на груди.

Серхио и Феникс что-то обсуждали между собой, а Фрэнк стоял возле кухни.

— Хватит. — тихо сказал я.

Все взгляды устремились на меня.

Мо сжала мою руку и пошла по коридору.

— Таков был твой план с самого начала. — прошептал Никсон. — Почему?

— Это была моя вина. — сказал Феникс. — Лука, Фрэнк и я... мы знали, что Текс должен был выступить, знали, что это должно быть перед всей Семьей. — его плечи поникли. — Лука хотел решить все словами. Серхио передал мне приглашение Альфонсо и его людей. Они думали, что прибудут в Комиссию отпраздновать обретение официального контроля над Семьей.

Серхио застонал.

— Вообще-то... — он кашлянул и огляделся. — Лука знал, что разговоры не помогут.

— Что? — прошипел Феникс.

Выругавшись, Серхио плюхнулся в одно из кресел и заговорил деревянным голосом.

— Он знал, что Фениксу нужно снова проявить себя, и вернуть утраченное самоуважение. Он знал тебя.. — Серхио быстро взглянул на Феникса. — Я знал, что тебе не понравится мысль, что Текс войдет в комнату только для того, чтобы стать застреленным... вместе с остальными членами семьи. Лука обнаружил, что Альфонсо хотел представить Никсона, Чейза, жен, Фрэнка в качестве примера... — его голос сорвался. — Значит, он предоставил Фениксу выбор: делать то, что сказали, или совершать звонки, только, как Босс.

Феникс побледнел.

— Но что, если бы я не сказал Тексу?

— Тогда бы нас здесь не было. — тихо сказал Серхио. — Он верил, что в конце концов ты поступишь правильно, искупишь свою вину, найдешь свою душу и, наконец, обретешь покой. Он знал, что это риск, знал, что может погибнуть в процессе, знал, что мы все умрем, если Текс ничего не предпримет. Он знал тебя, Феникс, лучше, чем ты сам себя.

Никсон громко выдохнул и откинулся на спинку стула.

— Почему бы тебе не рассказать нам?

— Если все кончится плохо. — сказал я наконец. — Это может вылиться на всех, кроме тебя... — я сглотнул. — Абандонато самая могущественная Семья в Америке, вы нужны нам чистыми, живыми и в темноте.

— Тебе не следовало звонить. — сказал Чейз.

— Мы сделали то, что было лучше всего. — сказал Фрэнк. — Твоя семья приняла на себя основную тяжесть событий за последние двадцать лет, пришло время защитить тебя, пришло время поступить правильно.

Дрожа, я наконец сел.

— Что теперь будет, если я вернусь на Сицилию, буду управлять Семьей отсюда, и стану вторым командиром? — простонал я. — Я все ещё должен жениться на Николаси?

Фрэнк немного поколебался, прежде чем забарабанил пальцами по столу.

— Ну, это все зависит от обстоятельств.…

— От каких? — рявкнул я, мое терпение официально лопнуло.

— От Феникса.

Все взгляды обратились к Фениксу, его брови в замешательстве сошлись на переносице.

— Что значит, это зависит от меня?

Фрэнк встал, дрожащими руками вытащил из кармана листок бумаги и прочитал.

— По условиям моей последней воли и завещания я оставляю все свои земные владения, подробно перечисленные в моем завещании, Фениксу Де Ланг.

Мой рот открылся, когда Феникс издал звук, чертовски похожий на всхлип.

— Я понимаю, что семья Николаси будет нуждаться в лидере, также понимаю, что в редких случаях разрешается выбирать кого-то, кто не является кровью, кто имеет в себе сердце воина, верность истинного члена Семьи. Кровь не всегда побеждает. Ведь кровь это часть человеческого сердца, и я считаю это сердце готово руководить. Я называю имя следующего Босса Семьи Николаси: Феникс Де Ланг.

Фрэнк отложил листок и вытер лицо салфеткой.

— Итак, как я уже сказал, все зависит от того, Феникс, каким будет твой первый поступок в качестве Босса?

Феникс так притих, что я испугался, как бы он не умер от сердечного приступа или хотя бы шока.

Его лицо совершенно побледнело.

— Но я не его сын, я не..

— Ты был его сыном... — голос Фрэнка дрогнул. — Больше, чем ты можешь себе представить.

— Я... — голос Феникса дрогнул. — Мне нужно... немного времени.

— И выпить. — Никсон громко выдохнул и постучал по столу. — Кто-нибудь, принесите ему выпить.

— Он больше не пьет. — я отвел глаза от Феникса и встретился взглядом с Никсоном. — Но уверен, что сейчас самое подходящее время приобрести эту привычку вновь.

— Никаких напитков. — Феникс поднял руку. — Время, мне нужно время.

ГЛАВА СЕМИДЕСЯТАЯ

Мафия — место, где разбитые сердца умирают…

Mo

Три Часа.

Я ждала три часа, пока Текс постучит в мою дверь. Я хотела, чтобы он вошел в комнату и хотя бы сказал мне, что все будет хорошо.

Моя рука немного болела, но не кровоточила так сильно, все равно я приняла несколько обезболивающих и попыталась прочитать книгу. Но как можно читать долбаный любовный роман, пережив перестрелку? Серьезно. Это почти смешно... почти.

Мой желудок сжался при виде Луки, падающего на пол. Я никогда полностью ему не доверяла, но он был хорошим — в конце концов, он был хорошим, и он умер. Несправедливо, но опять же, никто никогда не говорил, что Мафия это место, куда можно прийти захотев справедливости и равенства.

Хотя я и ждала этого, тихий стук в дверь заставил меня вздрогнуть. Я открыла рот, чтобы сказать «войдите», но Текс уже почти сорвал дверь с петель. Он захлопнул ее за собой и направился ко мне с напряженным, серьезным лицом.