Ольга Мишина - Конфетти для близнецов

Марта закинула голову, помотав пушистым хвостом по спине, и снова негромко подпела Гарику тем самым голоском. Март, он ведь тоже месяц хитрый — солнышко солнышком, а потом как завьюжит, как заморозит, как по льду понесет!

Но Марта старалась, чтобы в основном светило солнышко и пахло талой водой и мимозой.

Гарик уже пел про то, что его бабушка курит трубку, и Марте послышалось, что где-то в комнате звонит телефон. «Кому надо, перезвонит», — беспечно подумала она, направляясь на кухню. Скорей всего, домработница Вера, сообщить, что задерживается.

Мамы дома не было, несмотря на пятницу, и, казалось бы, почти выходной день. «Опять у нее работа ненормированная», — недовольно подумала Марта, читая оставленную на столе записку: «Вылезла незапланированная встреча с заказчиком, ешь омлет, на улицу надень шапку, позвоню, целую, мама». Начальствуя в дизайнерском бюро, мама давно смирилась, что размеренностью ее рабочие дни никогда не будут отличаться! Вот и Юлька тоже жаловалась не раз. Что в кино не успевает, к примеру, или на маникюр.

Телевизор же нагло создавал иллюзию «мама дома» — известная хитрость, чтобы дочь не отлынивала от утренней зарядки. А все равно хорошо! Марта сегодня была абсолютно свободна, правда, не до пятницы, как говорил везучий Винни-Пух, а всего лишь до понедельника, но все равно — хо-ро-шо!

«…моя бабушка курит трубку…» Нет, мобильный определенно где-то звонил.

Марта пришлепала в комнату и схватила телефон:

— Алоэ, Вера! — весело пропела она, не сомневаясь, что это домработница. Говорить «алоэ» вместо «алло» они тоже придумали вместе с Юлькой, бегая как-то по бутикам и рассматривая этикетки на кремах и шампунях, а потом, покатываясь со смеху, названивали бедной Вере Анатольевне и по очереди кричали в трубку: «Алоэ, Вера!»

Да, Юлькиным дерзким темпераментом можно было обогреть зимой пару отсталых стран или даже запустить большой адронный коллайдер, что далеко не у каждого получится!

— Март, это я, Юля, — услышала Марта и засмеялась:

— Только тебя вспоминала! Привет! Как дела?

— Нормально. С праздниками тебя! — спохватилась на том конце Юля. — Март, у меня к тебе необычная просьба…

Марта быстро натянула джинсы и, внимательно слушая Юлю, вернулась на кухню. Немного поторговавшись с совестью и тяжко вздыхая, она собрала омлет в пакетик и отправила в мусорное ведро. «В каком-нибудь кафе съем пиццу. И поп-корн», — решила она, натягивая курточку.

— Хорошо, Юль. Как папа приедет, я тебе сразу позвоню, но сейчас сбегаю к одному человеку, может быть, он сможет что-то подсказать. Конечно, я понимаю… пока!

Схватив ключи, Марта вынеслась за дверь. «…трубку курит бабушка моя!»

Светлый хвост волос весело молотил по спине, а вязаный берет обиженно поджал губы за зеркальными дверцами шкафа-купе.

Я отключила мобильный и поплелась на кухню. Жаль, конечно, что отец Марты в отъезде — я так надеялась уже сегодня окончательно прояснить ситуацию с трубкой. И, хотя она пообещала у кого-то там еще узнать, шансов было немного…

Обычно по воскресеньям к нам приходит Дашка, и мы совместными усилиями и накопленным человечеством опытом делаем кожу мягче, волосы — шелковистей, а язык — более гибким, ведь за неделю столько новостей накапливается! А уж сколько у меня их — вообще вагон!

До воскресенья было еще два дня, да и праздники на носу, тем более что Даша, прихватив своих двойняшек и мужа, вдоволь наотмечавшись с нами, отправилась праздновать к родителям, но на Рождество быть обещала. А наша мамуля, в погоне за красотой и здоровьем, на такие мелочи внимания обычно не обращает!

Сейчас она энергично подмешивала в уже бурую массу нечто зеленоватое. Не очень сочеталось, если честно. С опаской косясь на содержимое пластиковой мисочки, я от души надеялась, что такие сложные ингредиенты, как помет летучей мыши и слезы карпа, мне еще рановато использовать, и мамочка об этом помнит.

— Юль, дай поесть. Иди вон посуду пока помой, — папа согнал меня с табурета, намереваясь отобедать. Он у нас мужик крепкий, его какие-то там праздники не выведут из строя. Обед — значит, обед!

На столе уже выстроились различные полуфабрикаты для рождественского застолья, вытеснив с него плетенку с сушками и неизменно стоящую там папину чашку. Чашка была большой, белой, с изображением футбольного мяча, почти залетевшего в ворота, который слегка терялся под коричневыми чайными потеками. Папина кружка всегда стояла на одном и том же месте, намертво застывшим на дне сахаром крепко держа внутри чайную ложку.

Постелив на стол лежащую рядом бамбуковую салфетку, он положил на нее изрядный кусок еще теплого ржаного хлеба и потянулся за налитой солянкой. На огненной поверхности плавала горка сметаны, щедро посыпанная зеленью.

— Ой, ты догадался? — восхитилась мамуля, входя на кухню и указывая на постеленную салфетку.

— Инстинкт самосохранения подсказал, — проворчал в ответ мой родитель, дуя на ложку. А я усмехнулась и натянула резиновые перчатки — маникюр, несмотря на гору посуды, должен был прожить до седьмого января!

…Нанеся маску, я сражалась с очередной сковородкой и размышляла, куда же делась Инка, делась одна или со своим Славой, и неизменно возвращалась мыслями к Владу. Странный он все-таки! Куда он постоянно пропадает? Нет, вообще-то, понятно, куда — к себе домой. Туда, где настоящий дом, а не съемная квартира в нашем доме этажом ниже. И отношения у нас… тоже странные.

Вспомнив про отношения, пусть и странные, я будто снова хлебнула горячей лавы — огненный глоток ухнул вниз, загорелись щеки, руки стали горячими, грудь…

— Юль, ты что делаешь! — вскричала мама и, отпихнув меня в сторону, проворно закрутила кран. Кипяток, набравшись в раковину, хлестал на плитку, заливал пол и щедро брызгал на меня. Футболка спереди была почти мокрая. Горячая грудь!

Я побежала мыться и переодеваться, крикнув напоследок:

— Домойте кто-нибудь, я уже не могу!

«Вполне возможно, что Инка, прихватив Славу, укатила куда-нибудь с родителями на Рождество. Но почему нам ничего не сказала? И телефон отключила. Нет, ну как Слава все-таки с Владом похожи! Просто братья-близнецы!»

Я сидела за столом и разгадывала кроссворд, вяло вписывая знакомые слова. Знакомых оказывалось не так много, как хотелось бы. Нет, ну что это — «Потомок викуньи и гуанако…»?!

Оглянувшись, я пролистнула журнал до конца и заглянула в ответы. Альпака! Ну конечно же — потомок викуньи и гуанако — альпака! По-другому и быть не может! А то я не знаю!

Ворча, я вписала очередной подсмотренный ответ и переключилась на детские ребусы — здесь все было намного проще!

Трубка, значит, им вроде как не нужна, «дело» тоже нашлось, так что тогда нужно? И где все-таки Влад?!