Анна Варенберг - Татьянин день. В паутине обмана

— Но это самое малое, что я могу сделать для тебя, — возразил Горин.

— Должность вице-президента — самое малое? Тогда даже не берусь предположить, каким может оказаться большое. Что ж, мне пора, — Таня встала.

— Уже уходишь?

— Меня ребенок заждался. И потом… вдруг Сергей вернется. Вадим, вы ему пока ничего не говорите, хорошо? Ну, что я приходила, и насчет назначения. Ни ему, ни кому-то другому.

— Нет ничего проще, — Горин сделал жест, показывающий, что рот у него на надежном замке.

Наде в отсутствие мамы скучать не пришлось — она весело играла с Анной, когда снова появился Сергей.

— Привет, художница, — радостно воскликнул он, убедившись, что очаровательная девочка все еще здесь. — Дождалась меня, значит?

При виде Надюшки у Сергея вновь поднялось настроение. Будто яркий солнечный лучик озарил хмурое осеннее небо! А ведь за своими обычными повседневными рабочими проблемами он успел забыть о ней. Только в глубине сердца жила непонятная радость, словно с утра с ним произошло что-то очень хорошее.

Собственно, Сергей Никифоров едва ли мог похвастаться особым чадолюбием. При обычных обстоятельствах он просто не замечал детей. Никого, кроме своего младшего брата Миши, которого вырастил практически в одиночку, взяв на себя все заботы о подростке, когда сам еще учился в институте и подрабатывал, где только мог. Да, ради Мишки Сергей был способен горы свернуть. А эта малышка почему-то показалась ему невероятно похожей на его брата, когда тот был еще совсем маленьким: улыбка, выражение лица, даже интонации голоса! Надо же, как абсолютно чужие друг другу люди могут оказываться похожими друг на друга. Мишка вот тоже в четыре-пять лет обожал, когда старший брат помогал ему рисовать картинки, и приходил от них в неменьший восторг, чем Надя…

— Ой, Сережа, как ты вовремя, — обратилась к нему Анна. — У меня компьютер с утра глючит, администратора не дозовешься, поможешь мне? — Она с тревогой бросила взгляд на дверь горинского кабинета, во что бы то ни стало намеренная не допустить встречи Тани с Никифоровым. — Пойдем скорее, мне надо срочно файлы распечатать, а эта проклятая железяка пишет, что программа выполнила недопустимую операцию и должна быть закрыта…

Сергей, повернувшись к Наде, состроил печальную гримасу и развел руками — мол, видишь, как у нас с тобой неудачно все складывается, и отправился вслед за Анной. И вовремя: как только он исчез за дверью, из кабинета вышла Таня:

— Прости, котенок, что задержалась! Не очень скучала?

— Нет! Я с таким смешным дядей познакомилась, он мне помог картинку нарисовать, — Надя гордо показала маме рисунок Сергея.

— Здорово, — оценила та.

— А еще он веселый и добрый! поведала девочка. — И красивый! Хочешь, я тебя с ним познакомлю?

— Только не сегодня, — засмеялась Таня, — нам уже пора, бабушка заждалась, наверное, стоит, в окошко смотрит — где же там мои девочки?

— А как же Москва?! — напомнила Надя.

— Точно! Сначала — Москва! — подхватила Таня, и они поспешили к выходу из офиса, только малышка на секунду вернулась и взяла со стола свой и Сергея рисунок.

Без особых затруднений разобравшись с компьютерными проблемами, весьма мешавшими Анне работать, Никифоров вернулся к себе в кабинет. Настроение у него было самое что ни на есть лучезарное, и он просто сам себе удивлялся — с чего бы вдруг? Уже очень давно Сергей не испытывал подобных положительных эмоций, но сейчас, стоило ему только вспомнить забавную малышку в приемной, губы сами собой растягивались в улыбке. Он взял листок и попытался изобразить девочку:

— Точка, точка, запятая… Нет, Надюшка куда симпатичнее, — приговаривал Никифоров, начиная все сначала.

Даже звонок жены не испортил ему настроения.

— Здравствуйте вам, Сергей Александрович, — пропела Баринова. — А это жена ваша, Татьяна, если помните.

— Вас забудешь, как же, — взяв еще один листок, Сергей быстренько набросал довольно-таки точную карикатурку.

— Как дела?

— Лучше всех! Супер-пупер и сверху бантик.

— Ты меня прямо пугаешь. С чего это ты сегодня такой веселый?

— Так ведь жизнь удалась, Танюха! Вон, по карьерной лестнице скачу, ни дать ни взять горный козел, и вообще…

— Насчет поста вице-президента я уже знаю, но что-то мне не показалось, что ты так уж сильно этим доволен. И не называй меня Танюхой, я этого терпеть не могу! Скажи лучше, ты у Горина отпросился?

Накануне вечером Баринова усиленно убеждала Сергея поехать с ней вместе в Испанию в качестве своеобразной «группы поддержки», и ей определенно показалось, что он согласился, пусть и без особого энтузиазма.

— Так он меня вряд ли отпустит, я же теперь такое ответственное лицо… — протянул Никифоров. Ни в Испанию, ни куда-либо еще в обществе супруги ему ехать решительно не хотелось. Да, внешне все эти годы он старательно изображал счастливого семьянина. Однако выражение «стерпится — слюбится» в случае Сергея явно не подходило. Он так и не смогло конца понять, зачем вообще связал свою судьбу именно с этой женщиной. Исчезни она или уйди от него — пожалуй, Никифоров испытал бы только неимоверное облегчение.

Сергей аккуратно положил трубку на стол, не слушая гневных слов жены по поводу своего бессердечия и лишь хмыкая всякий раз, когда в ее интонациях появлялись совсем уж истерические нотки…

— А какие там колокольни высоченные! — рассказывала Надя бабушке Вере о своих впечатлениях про Москву. — Прямо до неба!

— Неужели такие большие?! — изумилась бабушка, подводя девочку к любимым Надиным качелям, с которых та могла не слезать часами.

Все трое Разбежкиных гуляли в маленьком, залитом весенним солнцем скверике недалеко от дома. Раскачивая дочку на качелях, Таня поведала Вере Кирилловне о своем разговоре с Гориным и полученном высоком назначении.

— Значит, сам предложил? — недоверчиво спросила Вера.

— Нуда. Я-то целую речь приготовила, а он сразу… Даже обидно, честное слово. Чуть ли нс умолял, чтобы я согласилась.

— Ну и слава богу. А ты все обиду копила! Всегда же можно по-хорошему с людьми договориться, и мстить никому не надо.

— А кто говорил — мстить? Я хотела разобраться… И все еще хочу, — помолчав, добавила Таня, — Ну, Надюша, хватит, слезай. — Она остановила качели и подхватила дочку на руки.

— Мама, — спросила та, — а что такое — мстить?…

Виктор растерянно озирался, сидя на лавочке в сквере: он договорился о встрече с дочерью, но Катя опаздывала, и он гадал, откуда она появится. Тут возле тротуара остановилась иномарка, из которой вышла исключительно красивая темноволосая девушка в модных, в обтяжку, джинсах и короткой стильной кожаной курточке и направилась к нему.