Кира Шарм - Пленница тирана

Да и кто знает, что страшнее?

Морок — зол, это по всему видно.

По тому, как раздуваются его ноздри и сжимаются челюсти. По глазам что все мое тело сейчас цепким пламенем ощупывают.

Кто сказал, что он сам не отдаст меня своей охране, как Маниз? Никто. Даже пытаться не буду.

Он отказывается, а я только закрываю глаза.

Единственное, что он бы мог мне дать — это время. То время, пока его не было, пока ждали его решения и меня не трогали. Вот и все. Теперь, с каждым шагом его, что отдаляется от двери, — а я их слышу, слышу — громко, оглушительно, толчками в сердце, — пошли мои последние секунды. Секунды до того, как налетят, ворвутся, и рвать на части начнут. Вот и все.

Даже не дернулась, когда за мной пришли, — уже быстро, с топотом почти бегущих ног по коридору. Подхватили на руки и потащили — куда? Не здесь будут разделывать? Маниз и из этого шоу решил устроить? На глазах у всех, у его благодарной публики? Может, и сам Морок там даже будет?

Но — все равно…. Уже — все равно… Уже — все…

И…

Опять он?

Забирает меня из чужих рук на улице, в машину свою несет… Говорит что-то, — слов почти не разбираю, — но голос даже… Какой-то нежный, ласковый? Нет… Наверное, я просто потеряла сознание и мне это только чудится… Не может он быть нежным! А исходя из того, как на меня смотрел в той комнате! Не простит! Такие — вообще ничего и никогда не прощают! Если его так разозлил один мой взгляд в последний раз, хотя я ни звуком, ни жестом ему не сопротивлялась, — то что уж теперь говорить?

Сама не верю, когда просто оставляет на матрасе и уходит.

Слышу, как кулаком о стене громыхнул, — кажется, даже каменные стены подвала задрожали.

Так может быть? Это возможно? Просто — вот так оставил? Сама, говорит, к нему приду?

А я — не верю.

Каждую минуту — просто не верю.

Пока в душе отмываюсь, пока снова в постель возвращаюсь в одеяло укутываясь, — слишком уж меня колотит и морозит от этих нервов. Не верю до конца, что так все обошлось.

Просто вернул? И ничего не изменилось? Реально — ждать будет, когда я … сама….

Дверь открывается, — ну вот и все. Обман закончен. Сейчас начнется мой кошмар. Но… Нет. В комнату входит только Наталья. Вкатывает за собой поднос с едой. И… Тянется в одеялу, разкрывая.

— Я посмотрю и обработаю следы, — сообщает своим бесцветным, ничего не выражающим голосом.

— Я сама, — выдыхаю, все еще не веря. — Можно?

— Я должна посмотреть, — срывает таки одеяло, рассматривает, хмурится, а после протягивает мне баночку с мазью.

— Давай сама, если так хочешь. Но было бы лучше, если я.

— Сама… — выдыхаю, чувствуя, как кружится голова.

— Как хочешь, — кивает и молча выходит, закрывая за собой дверь.

А я — просто проваливаюсь в сон. Плевать мне на мазь, — не так уж и горит от тех веревок моя кожа. Тело — это ерунда. Тело — оно многое пережить может.

Он не пришел ни на утро, ни на следующий день.

Вечером была уверена — придет.

Но его — так и не было.

Проходили дни, мои синяки сходили, я даже начала есть, а он так и не появлялся.

Неужели действительно ждет? Дал мне такую возможность?

Или… Просто забыл?

Сердце даже щемило от этой мысли!

Ну, — а и правда, — зачем ему это все? Я ведь слышала, — ему Маниз других девушек предлагал, — опытных, умелых, ярких… Да и с его внешностью, деньгами и положением… Наверняка есть кто-нибудь получше, поинтереснее… Так, вначале, может, что-то ему во мне и понравилось, — а, может, просто секса хотел, а я под рукой оказалась, — а теперь и вовсе забыл, что я есть. Еду мне приносят, — совсем как его питомцам за дверью напротив, а сам он уже обо мне и не думает…

Отметины сошли, неделя, кажется, пролетела, — и ничего. Я даже стала успокаиваться, забывать весь тот кошмар, который со мной был, перестала дергаться каждый раз, когда открывается дверь. В себя пришла, — и с робкой надеждой, что, может, очень скоро меня отправят отсюда домой. Все может быть.

Хотя… Не исключала и того, что он может злиться от того, что я долго не прихожу к нему.

По сути, он меня спас — и второй раз уже от Маниза. Теперь, когда эмоции и страх утихли, я это понимала. Спас, хоть и не должен был, — кто я для него? И не просто — а от смерти страшной, на самом деле.

Конечно, Морок — не герой и не благородный рыцарь, это уж факт. Но… За это время он перестал мне казаться жутким монстром. Перестал. Хоть и побаивалась, что его терпение скоро лопнет, если он еще не забыл о том, что в его подвале кто-то живет, и тогда он придет, — и на этот раз в ярости. Кто знает, что у него там в голове творится…

Наталья ничего не говорила, ничего не передавала, — такое ощущение, будто даже и не знала, кто я и зачем я здесь. А я все гадала, — что же это за затишье, — перед бурей или уже все прошло. Но уже без паники и ужаса.

— Андрей Владимирович, — все равно дернулась, когда Наталья имя назвала. Вот, значит, как его зовут, — смешно даже. До сих пор имени не знала. Того, кто стал моим первым мужчиной!

— говорит, что вы можете выйти на прогулку. Со мной, разумеется и в сопровождении охраны.

— На прогулку? — даже не поверила своим ушам вначале. А потом резко замотала головой, вспомнив, чем прошлая закончилась. А вдруг Маниз и его люди снова решат, что я сбежала, или что Морок от меня отказался? Выкинул подарочек! — Нет, спасибо, мне и здесь очень даже хорошо.

Надеялась, что она, как в последнее время, только кивнет и скажет «как хочешь». Но — нет.

— Если хозяин сказал — значит, это приказ, — строго и сухо отозвалась, нахмурив брови. — Нельзя ослушаться. Да и в подвале, без воздуха целыми днями сидеть — не дело.

Вот оно как. Хозяин. И слово его — закон, даже если звучит просто как разрешение. Хм… есть шанс, что он уже не ждет, когда я к нему приду? Вряд ли. Значит, все-таки что-то должно случиться.

— Собирайтесь, — Наталья скупо кивнула. — Через час мы выйдем.

— Наталья… — я замялась. — Скажите… Неужели не бывает так, чтобы кто-то ослушался его позволения? Ну, вы же сами сказали, — разрешил, а не приказал? — не могу объяснить, но что-то вот мне совсем не хочется куда-то выходить. Забилась в свою норку в подвале, спряталась от всех — и ничего менять не хочется. Даже на час.

— Хозяину не противоречат, — посмотрела на меня, как на инопланетянку.

Ну, — что здесь скажешь? Похоже, он действително такой. Которому даже в головову противоречить не приходит. И где-то я их даже понимаю, — до сих пор вижу перед собой его глаза, когда сбежать пыталась. Противореча действием…

— Ладно, как скажете. Я скоро буду готова.

* * *

Даже не верилось, что мир — остался прежним.

Люди, как ни в чем ни бывало, гуляют, улыбаются, едят мороженное и сладкую вату, катаются на аттракционах. Мой — дал трещину, практически лопнул, почти рассыпал меня на мелкие кусочки, — а у них все по-прежнему спокойно, все хорошо.