Кира Шарм - Пленница тирана

— Нет, Кир, — выбросила вперед руки, отталкивая его грудь. — Нет.

— Ты что, малышка, — ловит пальцами мой подбородок, заставляет его поднять, заглянуть в замутненные страстью глаза. — Как — нет? Нам же так хорошо вместе, — его руки снова становятся мягкими, нежными, поглаживают щеку, губы, — и я почти снова проваливаюсь в пылающее безумие наших тел. — А будет еще лучше, — шепчет Кирилл, наваливаясь на меня и сжимая сосок, — до боли, которая моментально простреливает по всему животу, прямо вниз, отдаваясь странной пульсацией между ног… Очень странной.

— Нет, Кир, — теперь уже отвечаю твердо и, наверное, слишком резко, зажав простынь в кулаке.

Не могу я так. Не могу.

Родители хотели, чтобы у меня ни с кем ничего не было до свадьбы.

Это было для них очень важно. Мы множество раз об этом говорили.

И, пусть они и были всегда против Кирилла, — тут уж мое сердце не могло не протестовать.

Да и, уж если честно, я всегда с ними спорила по поводу этой священной брачной ночи, в которой все должно произойти в первый раз.

— Не в каменном веке живем! — возмущалась я требованием родителей. — Да все уже давно живут по-другому! Наоборот, стараются до свадьбы все попробовать!

Но я обещала родителям, — и пусть они вырвали из меня это обещание под угрозой вообще никуда не отпускать меня по вечерам, а все же…

Для них это было важно.

И я — не могу их так предать.

Просто не могу!

— Перестань, — он снова тянется ко мне губами, опуская руку вниз, к своим джинсам. — Это все глупости, детка. Тебе будет хорошо.

— Нет, — уже всхлипываю, отталкивая его со всей силы. — Нет, Кир! — уже почти на истерике, ведь оттолкнуть его не получается, что моя сила против его?

— Ладно, ладно, — кажется, он наконец-то понял, что я не шучу. — Успокойся. Не трону. — кажется, выматерился сквозь зубы, перекатываясь на спину рядом со мной и застегивая свои штаны.

— Не буду, Вера, — взъерошивает волосы, по виску течет капелька пота, — и мне вдруг становится страшно от этой его нахлынувшей страсти — настолько же сильно, насколько поначалу я окунулась в блаженство.

Но — в конце концов, — разве я — не права?

Разве отношения не начинаются со свиданий, кино, цветов, долгих прогулок, держась за руки, поцелуев? Разве это нормально, — что он просто вот так, вдруг, пришел ко мне в спальню, в мою постель и так вот сразу…

— Но я хочу остаться с тобой этой ночью, — его руки снова заскользили по моим плечам, притягивая к себе, обволакивая жаром и нежностью… — Просто остаться. Просто спать рядом и обнимать тебя, Вера. Не полезу, не бойся.

— Хорошо, — этому я противиться уже не смогла. И, в кольце его рук ведь в первый раз за последние время вдруг перестала чувствовать себя такой пронзительно одинокой.

Он — понял, услышал, остановился.

Может, — дело совсем не в нем, а в том, что вокруг него всегда были такие, что отдавались сразу же и без раздумий? Я — не такая, и он это понял. Страх, который было взметнулся в какой-то момент, снова исчез.

— Спи, — прижал к себе, перекатывая на свое плечо. — Я теперь постараюсь быть рядом.

— Что у вас вышло с Игорем? С кем он подрался? — сама не замечаю, как впиваюсь ногтями в его плечо.

Но Кир, кажется, этого даже и не чувствует.

— Это — наши дела, Вер. Мужские. Ты спи. Все будет хорошо.

И я верила. Мне необходимо было верить. Жизненно важно было хоть за что-то ухватится в этой, разлетевшейся вдруг на странные обрывочные куски жизни, в которой я потеряла вдруг все ориентиры. А ведь казалась раньше себе — такой взрослой! Такой уверенной и все понимающей!

— Спи, — ласковая рука окутала утраченным ощущением надежности, и я, впервые со смерти родителей, провалилась в спокойный сон…

* * *

— Твою мать, Кир! — проснулась от крика брата.

Тут же раздался грохот, — то ли по стене стукнул, то ли по столу.

— Успокойся, — на этот раз голос Кирилла звучал совсем не так, как он успокаивал меня. Нет, скорее, — с вызовом, с угрозой.

На цыпочках пошла к закрытой двери кухни. Да, это сейчас они орут, но ведь могут перейти и на нормальный разговор, и тогда будет уже не слышно. А мне важно понять, что происходит с братом. Очень важно.

По дороге бросила взгляд в зеркало, — волосы разметались, перепутались, глаза лихорадочно блестят.

И снова жаром опалили его ночные поцелуи, его прикосновения, — вся вспыхнула, мгновенно покраснев и тут же прижала вечно холодные руки к щекам. Боже! Даже не верится, что все это было! Было — со мной! Он прикасался ко мне, ласкал! Спал рядом, обнимая всю ночь! Неужели это правда?

— Ты спишь с моей сестрой! — со злобой громыхнул брат, и я вся сжалась, превращаясь в слух.

— Я просто остался с ней, Иг. Ничего не было. Но Вера — уже большая девочка, нет? Я сто раз тебе говорил!

О… Он говорил с братом обо мне?

Щеки накрыло новой краской и новым жаром.

Значит, — я ему и была не безразлична?

Может, все дело было именно в этом?

Брат его ко мне не подпускал, а Кир настаивал? А вчера — просто не выдержал и все-таки пришел ко мне? Неужели они это из-за меня подрались? Получается, у Кира — действительно ко мне чувства? По-настоящему? А не просто на одну ночь?

Вот теперь я готова была взлететь до потолка.

Значит, — все будет!

И свидания, и цветы, и долгие прогулки! Может, — и свадьба, после которой я уже со спокойной душой, не чувствуя, что кого-то предаю, смогу отдаться в плен его страсти?

— Она. Моя. Сестра, — с нажимом выплюнул Игорь.

— И что? — в голосе Кира зазвучала какая-то злая насмешка.

— У тебя, можно подумать, есть выбор, Иг? Ты должен выплачивать ипотеку. А еще — ты должен Савою. И, блядь, не я тебя за шкирку тащил играть с ним на такое бабло. И, если банк просто тупо выбросит тебя на улицу, — ну, допустим, я пущу вас с Верой к себе пожить, — то Савой так просто не попустит. Он же тебя просто замочит, Иг.

Мамочки! Во что брат вляпался? Что это за Савой?

Теперь я уже, закрыв рот руками, чтобы не выдать ни одного звука, начала вслушиваться в каждый шорох, чтобы ничего не пропустить.

— Я отработаю.

— На боях? Иг, там совсем другие суммы. Хотя… Отработаешь, наверное. Но это будет долго. Не можешь же ты драться каждую ночь. Иногда еще и восстанавливаться надо. И тренироваться. А ты, блядь, бухаешь. Кто тебя сейчас на бои выпустит?

— Выпустят.

— Видно, что ты не в форме, Иг, — выдыхаю с облегчением, слыша, как понижаются тона разговаривающих. Голос Кирилла теперь и вовсе звучит примирительно. — Перестань бухать и больше тренируйся. Тогда… Может, через месяц.

— Но у меня, блядь, этого месяца нет! — почти вижу, как Игорь хватает Кира за воротник рубашки. Болезненно закрываю глаза. Проблем гораздо больше, чем я могла себе представить. Сколько же Иг должен?