Кира Шарм - Игрушка для хищника

— Ты, Альбинос, главное, не надорвись. Тяжелый мешочек, его еще на плечах удержать надо.

— Ну, что ты, дорогой, — как же, удержу! Но спасибо тебе, что беспокоишься.

Шансов замочить Альбиноса — никаких. Оцепление — не хуже военного.

Человек пятьдесят в соседней комнате, двадцать — здесь, держат меня в кольце и пишу я все под стволом, упирающимся в затылок.

— Ну, вроде все, — на часах уже десять. По всем раскладам Морок уже должен быть на месте и все успеть. Пора заканчивать этот балаган. Света в порядке — по моему требованию мне дают с ней увидется по видеосвязи каждые пятнадцать минут.

— До сих пор глазам своим не верю, — потирает руки эта мразь. — Даже не думал, Тигр, то ты у нас такой хозяйственный! Столько бизнеса успел прихватить!

— Все, — ставлю последнюю подпись и тут же нажимаю кнопку сообщения под столом, — пора. Сейчас никто не ожидает нашего выступления. Все это время Морок с нашими людьми аккуратно снимали тех, кто охранял дом. Аккуратно и тихо. Так, что те, с кем связывался Альбинос ничего не заметили. По идее, остался только дом, — и его взять штурмом — недолго.

— Ну, не все, конечно, — Альбинос, расслабившись, откидывается на спинку стула. — Парочку некислых счетов ты же для себя оставил, да, Тигр? И еще наверняка что-то припрятал от меня… Но ничего. Основное уже — мое. И даже не думай, что оно когда-нибудь к тебе вернется.

— Жену когда вернешь?

— Жену? — хохочет, запрокинув голову. Ну, ничего, Альбинос, посмотрим, кто посмеется последним. Бизнес ты получил, только вот людей у тебя скоро совсем не останется. А без бойцов ни хрена ты не удержишь. Не в этой жизни. И не в этой стране. Тут уже, кажется, шакалами начинает пахнуть, которые у тебя все очень скоро отожмут. Надеюсь, Морок все же не побрезгует и будет среди них первым.

— Думаешь, она тебе после всего этого реально женой будет? Да ты совсем больной, Тигр, на всю голову! Девчонка же к себе никого теперь за всю жизнь не подпустит! До старости впечатлений о первом муже хватит! Знал бы ты, как она перепугано металась! Разве что на девочек переключится.

— Когда вернешь, спрашиваю.

Время, пока Альбинос наслаждается победой, работает на меня.

— Я позвоню. Сообщу, так сказать, дополнительно. Может, все-таки трахну ее напоследок, — ну, надо же узнать, что в ней такого особенного, если сам Тигр ради нее от всего отказаться решил.

И ведь знаю, что ее успеют забрать, — а все равно убить суку хочется. За одну его мысль об этом. За одно только слово.

— Все, Тигр, — он еще раз пробегает глазами документы. — Больше тебя и твоего нотариуса не держу. — В сейф отнеси, — передает бумаги своей шестерке. — На квартиру ко мне.

Ну, вот и все. Жаль только, что последним, что я в этой жизни вижу, так и останется его рожа. Что не ее сейчас перед собой вижу. Но — нельзя от жизни взять все, верно? Я и так взял достаточно.

Как ни странно, выстрел не раздается. Наоборот, — ствол убирают от моей головы.

— Иди, Тигр, — машет рукой Альбинос.

Ну… Ладно.

Медленно поднимаюсь и иду к двери.

Прохожу следующую комнату.

Выхожу из дома.

Что-то не так. Не мог он меня отпустить.

— Тигр! — несется из распахнутого окна голос Альбиноса.

Понятно. Решил поиграть со зверем. Дать надежду на жизнь и, когда поверю, завалить. Какая ж он все-таки дешевка! Разве я похож на того, кто ведется на такой развод?

Развернуться или пусть стреляет в спину, как последняя сука?

Все же разворачиваюсь, — после первого выстрела аккурат в плечо. Он еще и пострелять, я смотрю, хочет?

— Сдохнешь ты, Тигр, — скалится Альбинос из окна. — Не сейчас, нет, я тебя так только, для профилактики стрельнул. Это же очень просто — взять тебя и сейчас завалить. Нет, Тигр. Такого ты не заслужил у жизни. Сдохнешь ты в какой-нибудь канаве, а я буду за этим наблюдать и наслаждаться. А все — из-за бабы. Такой мощный ты был, Тигр, и таким стал жалким. А бабу твою я все — таки трахну. Да так, что она всю жизнь дергаться будет об одной мысли про секс. Можешь мне поверить.

— Зря ты так, Альбинос. Вот таки — зря.

— Нет, Тигр. Ты уже сломался. Вот когда мне все свое на блюдечке принес, — уже ничего от твоего стежня не осталось. А после всего, что я с девкой твоей сделаю — ни хрена от тебя не останется. Тебя ногами пинать скоро будут. Все, кроме самых ленивых. Ссать на тебя будут те, кто раньше боялся.

— Бывай, Альбинос, если не передумал. Увидимся.

— Зря лицо держишь. Не поможет, — летит мне в спину, но мне уже без интереса. Он просрал свой козырный шанс.

«Света у меня» — пиликает телефон смс-кой. — «Уже едем».

Вот — спасибо за это, Морок! Шансов, что я получу это сообщение, было один на миллион. Я бы на его месте — не прислал бы.

— Твою мать, гребанный Тигр! — доносится рев со стороны окна, но я уже запрыгиваю в свою тачку. Пуленепробиваемую, между прочим, — на меня запоздало теперь полился целый дождь свинца. Похоже, хозяину уже доложили!

* * *

Я несусь по трассе, как сумасшедший.

Ливень свинца превращается в настоящий ливень, — тяжелые капли осени херачат по металлу. Оглушая.

Оглушая на хрен, вытравливая все, что было в последние дни, недели.

А было ли оно вообще?

Нет. Не было.

Ничего не было, пока не было и ее. Пока не мог прикоснуться к ней, прижать к себе, услышать ее голос, — ни хера, никакой жизни не было!

И только сейчас я начинаю дышать, начинаю воздух чувствовать.

Только сейчас — под этим безумным ливнем, на этой невозможной скорости.

Потому что лечу — к ней. И все остальное — по херу.

Что она скажет?

Как встретит?

Все неважно!

Лечу навстречу, хохоча, запрокинув голову.

Я — жив, блядь! И не потому, что Альбинос не выстрелил, а потому, что она уже так близко!

Херачу со всей дури по тормозам, перекрывая дорогу встречной машине. Даже вижу, как искры летят из-под колес.

И вылетаю под оглушительный, ледяной ливень.

Не чувствую. Ничего не чувствую, — ни плеча, ни ледяной воды, что льется за воротник. Только ее запах, — кажется, он просто нахлынул на меня, затопив собой. До одури.

— Что, Морок, привидение увидел? — хохочу, обнимаясь с тут же вылетевшим из машины другом.

— Охренеть, Тигр, — хохочет, кажется, до конца не веря, щупая мои плечи. — Просто охренеть!

Не поверил бы, но, кажется, в его глазах что-то блеснуло? Дождь, наверное. Да.

— Где?

— На заднем сидении.

Чуть не выдираю эту дверцу, дергая на себя.

Света, уложенная на сидение, дергается.

— Это я, маленькая! — бережно, как ребенка, подхватываю на руки и прижимаю к груди. — Я… Дальше со мной поедешь.

— Артур… — впивается в мое пальто пальцами, так, что те белеют.

— Ну, что ты, маленькая, что… Я же говорил, то заберу тебя…