Татьяна Богатырева - Бизон и Радуга

– Привет, мисс Рейнбоу. Тебе хорошо?

– Мне очень хорошо, – улыбнулась в трубку она.

Ему очень хотелось сказать: обернись, я рядом, но мисс Бринкс его увидит и узнает. Раскрывать инкогнито пока рано, и делать он это будет совершенно точно не таким дурацким способом.

– Мне нравится слушать, как ты это говоришь. И еще больше нравится видеть тебя. Ты прекрасна, моя Рейнбоу.

Она порозовела еще сильнее, и взгляд у нее стал мечтательным и беззащитным. А вот взгляд мисс Бринкс – острым и недовольным. Джей ей даже немного посочувствовал. Встретить Рейнбоу, ощутить этот волшебный солнечный свет, дотронуться до нее – и оказаться лишней… Не повезло Нэнси.

Зато повезло Джею, и свое везение он не упустит.

– Ты мне льстишь, – совсем тихо сказала она.

– Нет, я почти завидую сам себе.

– Почти?

– Для «совсем» не хватает самой малости, тебя в моих руках.

– Джей, я…

– Мак приготовил что-то сногсшибательное, и это сногсшибательное ждет тебя. Тебе понравится, – сказал Джей и отключился.

Рейнбоу явно хотела что-то еще сказать, но ее телефон уже молчал. На ее лице отразилась растерянность. Потом она подняла взгляд на мисс Бринкс – и смутилась еще больше.

Джей наблюдал, как она прощается с мисс Бринкс, целует ее в щеку и уходит в глубину зала. А та провожает Рейнбоу задумчивым взглядом, подзывает официанта… Что там мисс Бринкс будет делать дальше, Джея не интересовало. Заведя байк, он медленно подъехал к дверям кафешки, откуда должна была появиться Рейнбоу, и медленно-медленно выдохнул.

Святые каракатицы! Он сходит с ума, словно впервые влюбленный мальчишка! У него, проворачивающего миллионные сделки, подрагивают пальцы от волнения перед встречей с обычной рыжей девчонкой. Он точно сходит с ума.

И это ему нравится.

То есть нравилось до тех пор, пока едва заметная дрожь пальцев не переросла в полноценное такое сосущее чувство под ложечкой. Чувство серьезного подвоха.

Как же не вовремя, святые каракатицы! И понять бы, в чем проблема? Ни на угрозы Даниша, ни на «дружеское» предупреждение Гровера об открытой на новую смелую рыбку охоте подобной реакции не вызывало. Так, легкий прилив адреналина. А тут… Откуда?

Джей даже оглянулся, не несется ли на него фура с пьяным водителем? Но на узкой лондонской улице было тихо. В чем же дело?

В чем дело, он понял сразу, как только из кафе вышла Рейнбоу, нашла его взглядом и улыбнулась. Фальшиво. Так фальшиво, что Джею остро захотелось найти того снайпера, который держит ее на прицеле.

К концу дня я позволила себе расслабиться и поверить, что все будет хорошо. Особенно хорошо стало, когда позвонил Джей – и я вдруг поняла, что счастлива. Бессовестно, неприлично счастлива!

Я была счастливой ровно три минуты. Но ведь и это уже много, правда же? Хотя, конечно, мне просто надо было отключить телефон. А лучше – выбросить его в Темзу.

Несложно догадаться, что конец моему счастью положили любимые родственнички, чтоб им чирьями покрыться. А именно теть Лена. У нее, видите ли, любимый сыночек пропал, обормот совершеннолетний! Не пришел, не звонит, телефон недоступен, а виновата во всем – бинго! Лиза и ее долги!

Отставив трубку подальше от уха, я старалась пропускать теть Ленину истерику мимо. Куда-нибудь в сад. А как только теть Лена прервалась, чтобы набрать воздуха – высказала ей сама, куда она может засунуть свои матюки вместе с Вадькиными долгами. Вадькиными, не моими! И эти его долги я сегодня утром оплатила!

– Врешь! – заявила мне теть Лена. – Ты платила – значит, твои долги!

От такой логики я как-то опешила. Благодарности я особо не ждала, но чтобы вот так…

– Шли бы вы в жопу, теть Лен.

Теть Лена аж подавилась от этакого хамства, а я нажала отбой. И выдохнула. И еще раз выдохнула. Вот как эта жаба умудряется убить мое прекрасное настроение?! Талант, не иначе.

На всякий случай я проверила, не звонил ли Вадька с просьбой дать еще бабла или достать ему луну с неба. Нет. Не звонил. Что совершенно нормально – для того, чтобы сказать мне что-нибудь хорошее вроде «спасибо» он не звонит никогда. И слава Будде, лучше бы не звонил совсем. Никогда.

И теть Лена – тоже! Я же ясно сказала, куда ей идти. Нет. Опять звонит. Видимо, подозревает, что я ее драгоценного Вадичку украла. Методом телепортации.

Телефон я поставила на беззвучный режим до следующего утра, чтобы не отвлекаться и не нервничать, а теть Лену – в черный список, для надежности. Если что-то совсем срочное, мне Нэнси позвонит на ватсап, по счастью, теть Лене недоступный в силу высокодуховных причин. В смысле, освоить что-то сложнее кнопочного телефона ей религия не позволяет.

Из кафе я выходила, напевая про себя «ом мане падме хум». И меня даже почти отпустило, когда к самым ступеням подкатил байк, и мне протянули шлем. Красивый, красный. И, едва я уселась в седло, умчали прочь и от кафе, и от всяких дурацких мыслей.

Полет на байке по вечернему Лондону был прекрасен. Джей безбожно гнал, наверняка собрав все возможные штрафы, но мне было пофиг. Божечки, как же хорошо, когда твой мужчина – не зануда! Когда можно прижаться к его широкой спине, и встречный ветер выдует из твоей головы все-все лишнее!

За полчаса мы, кажется, облетели половину Лондона, наслушались возмущенного бибиканья и перепугали до усрачки минимум три стаи голубей и одну полосатую кошку. Зато в Найтсбридж, к дому милорда Как-его-там, я подъехала свежей, холодной и веселой. Словно здесь, в замке доброго волшебника Мака, меня не мог достать никакой злобный дракон.

Правда, меня все еще тянуло за нервы одно несделанное дело.

Долг.

Вот зайдем в квартиру, я поблагодарю Мака за великолепное шоу и сразу же отдам долг Джею.

Отличный план, правда же?

И как обычно случается с отличными планами, что-то пошло не так. Для начала, Мака не оказалось дома. Джей открыл дверь своим ключом.

– А где же Мак?

– У него свидание, – тоном великого заговорщика сообщил Джей, забирая у меня из рук шлем.

Оу… кажется, я даже знала, с кем! Вот это я понимаю. Решил – и сделал, не откладывая в долгий ящик.

– Свидание… – повторила я за Джеем.

– У нас тоже свидание. – Меня взяли за плечи и нежно прижали к себе. – Романтическое, со свечами и ужином.

– И что же у нас на ужин?.. – спросила я, приникнув к теплому, надежному мужскому телу. Твердому, как скала.

– Что-то очень вкусное… м…

Джей запустил пятерню мне в волосы, побуждая поднять голову – и поцеловал. Прямо в холле, у вешалки.

Кажется, это становится традицией, подумала я – и это было последним, что я смогла подумать связно.

Следующая связная мысль посетила меня сильно потом, через час, не меньше. И звучала она как «что-то кушать хочется, чем это так вкусно пахнет?». На тот момент я устало лежала на груди Джея, слушала биение его сердца – ту-дум, ту-дум – и лениво обрисовывала пальцем едва заметный шрам на его плече. Изумительно красивом, чуть влажном, с тончайшими золотистыми волосками плече. Выпуклая ниточка шрама, всего в дюйм длиной, почему-то притягивала, манила потрогать… сначала пальцами, потом губами… Боже, как же хорошо…