Татьяна Богатырева - Бизон и Радуга

– Не знаю…

– Звони, сказал. В темпе, в темпе! Но сначала кидай мне запись, ща займемся оперативно-розыскными.

– Какими оперативно-розыскными, Димас, ты ж пресса!

– Пофиг, пресса тоже не пальцем делана!

Я бы наверное скинула ему видео, присланное похитителями, но что-то меня остановило. Может быть, чей-то голос, едва слышный рядом с Димасом, требующий немедленно родить хоть какой материал, дырку в выпуске закрыть нечем.

Дырка. В выпуске. А ведь Димас работает не только на МВД, он много куда продает материалы. И на мою родню ему чихать, у него таких Лизок с родней – полстраны знакомых.

Нет. Нельзя. Нельзя через Димаса. И через его контакт нельзя. Сольют в прессу, устроят кипеш и сенсацию, а Вадьку убьют.

Нажав на отбой, я медленно вдохнула и выдохнула.

Надо действовать иначе.

Надо… ладно. Есть еще с кем посоветоваться. Среди сотни контактов культурных обозревателей есть и другие. Хоть Светка из криминальной хроники. Надо было сразу ей звонить! Мы ж почти приятельницы, не раз трепались за жизнь, после того как Светкина бригада как-то снимала вандализм на некой выставке суперсовременного и ни хера нормальным людям не понятного искусства.

– …Менты? Да плевать им на заложника, – возмутилась Светка. – Ты статистику глянь, сколько похищенных освобождают живыми. Видела эти двадцать процентов? Так вот, врут. Максимум десять. И никаких интервью, подключишь прессу – все, твой Вадька труп. Без вариантов.

– А как тогда?

– Каком кверху! Потребуй, чтобы тебе дали с ним поговорить. Если живой, ищи бабки и плати.

– Три лимона, Свет. Где я три лимона возьму?

– У Одоевского возьмешь. Он конечно сволочь та еще, но ты ему нужна больше, чем эти три лимона. Ты ему за полгода больше приносишь.

– Думаешь, у него столько есть?

– Стопудово есть. Лизка, ну ты наивная, сил нет. Если не у него на счету, то у мамаши. На что он мамаше, по-твоему, дом на Новой Риге строит? Или ей пенсии хватает? Короче, хочешь увидеть Вадьку живым, тряси Одоевского. Но я б на твоем месте забила и радовалась, что добрые люди избавили тебя от этого дерьма. Лан, меня Палыч требует, побежала. А ты – забей!

Забей. И ведь хочется забить. Кто бы знал, как хочется закрыть глаза, стереть чертово видео и поверить, что этот ужас мне просто приснился.

– Божечка, давай я сейчас проснусь, и все будет хорошо, а? Пожалуйста!

Разумеется, никто не ответил. В зрительном зале по-прежнему было пусто и тихо. Даже чертов телефон молчал. А, нет, не молчал. Димас позвонил. Второй раз. Первый был, пока я со Светкой разговаривала.

Звонок Димаса я сбросила. И набрала теть Лену. Уже когда набирала, подумала: а ведь ей уроды не звонили, иначе бы теть Лена уже телефон оборвала. Или нет? О черт, она же в черном списке! Ой, что сейчас будет…

– А, совесть проснулась! Мы тут с ума сходим, а королевишна наша в Англиях прохлаждается! – без «здрасьте» начала теть Лена. – Хоть бы позвонила, спросила, не померли ли твои деды!

– Я и звоню. Теть Лен, вам никто насчет Вадьки не звонил?

– Да вот не звонил! Бесстыжая ты девка, умотала, бросила деда с бабкой!..

– Теть Лен! Да послушайте же…

– Что послушать? Толку от тебя, шалавы, никакого! Одни неприятности!

– Вадьку похитили! Теть Лен, мне звонили про Вадьку!..

– Ах ты, сучка, что удумала! Вот подлая тварь!..

Я недоуменно отодвинула телефон от уха. Я – подлая тварь? Я – удумала? Боже.

А теть Лена орала все громче – и что я сучка неблагодарная, что я только и думаю, как бы дедову квартиру, последнее достояние семьи, выдурить. Что мало мне, дряни, московской квартиры, отданной за долги папаши-придурка, так теперь придумала! Хочу всю родню в могилу свести! А ведь та квартира была ее, теть Лены! Она – старшая, все должно было достаться ей!

– Он ваш брат, теть Лен. Мой папа – ваш брат! – непослушными губами пыталась что-то возразить я.

Знала – бесполезно. Но не понимала. Как так? Когда отец проигрался и сбежал в Израиль, мне было полгода. Чем я-то виновата? За что меня-то так?

А теть Лена все орала и орала, не желая верить, что Вадьку в самом деле похитили. И я поняла: теть Лена и пальцем не пошевелит, чтобы его спасти. Будет орать, жаловаться, требовать – но сама не сделает ровным счетом ничего. То есть нет. Она сделает виноватой меня. Опять. Как всегда.

Связь оборвалась сама. Телефон разрядился. Надо же, как не вовремя. Надо добыть денег, а телефон не работает. Забыла поставить на зарядку. Хотя какая зарядка тут, в заброшенном кинотеатре. Какая зарядка, когда тут – мечта, Джей…

Боже, зачем я от него сбежала? Вот дура. Надо было не трястись, а рассказать все как есть. Мало ли, что он игрок! Он же не в казино, а на бирже. Это же совсем другое.

Или то же самое?

Я отлично помню бабулины рассказы о папе. Что он поначалу всем говорил, что играет на бирже, что у него бизнес, а оказалось – в казино. И в Израиль он уехал не потому что бизнес, а потому что на следующий день к ним домой пришли братки и потребовали отдать долг.

А папа все забрал. Все, что было в семье, взял, чтобы вложить в дело.

В Израиле. Или где-то еще. Понятия не имею, где. Папа так ни разу и не позвонил, чтобы узнать хотя бы, как там его дочь, не сдали ли ее в детдом после смерти матери и бегства отца. Не выгнали ли его родителей и сестру на улицу.

Нет. Я не буду об этом вспоминать. Не буду чувствовать себя виноватой за всех, хватит.

И не буду думать о Джее плохо. Джей – не такой, как отец. Совсем не такой. Он в самом деле хочет помочь. А мне надо просто ему позвонить и сказать: «Прости, Джей. Я злилась не на тебя и убегала не от тебя. Я люблю тебя».

Вот так. Поможет мне Джей выкупить Вадьку или не поможет – я в любом случае ему все расскажу. Даже если у него нет денег, у него есть мозги. Вместе мы что-нибудь придумаем. Джей… Джей не бросит меня наедине с проблемами. Джей не такой. Он… Он… он самый лучший человек из всех, кого я встречала! Мне просто надо ему довериться, и все.

Вот только телефон разрядился. И не факт, что после этой отвратительной сцены с полицейскими Джей вообще захочет со мной разговаривать…

Нет-нет. Опять я думаю о нем всякую фигню. Джей не такой. Он никогда не врал мне, не делал меня виноватой в своих косяках. Джей поймет и поддержит меня.

Отбросив плед, я поднялась с диванчика и твердым шагом направилась к выходу. Хватит сидеть, пора что-то делать. Для начала вернуться в кафешку, поставить там телефон на зарядку и позвонить Джею. И не реветь!

Зажмурившись на миг, чтобы прогнать слезы, я потянулась к ручке двери…

И едва успела отшатнуться, когда дверь распахнулась и почти заехала мне в лоб.

– Джей! – еще не видя, кто пришел, обрадованно пискнула я…

И ошиблась.

В кинозал вплыла вчерашняя блондинка, Кристи. Оглядела меня с ног до головы, задержав взгляд на покрасневшем носе, фыркнула и уперла руку в бок.