Кристина Лорен - Прекрасные [litres]

– Надеюсь, я смогу найти здесь работу. Я этого очень хочу.

– Я тоже этого хочу.

Она насупилась.

– Потому что мне нравится твой душ, там куча места для миллиона моих шампуней. И твоя кровать страшно удобная. Еще Ханна тут, и я уже заочно люблю всех ваших нью-йоркских друзей. А сидеть вот так, как сейчас, свернувшись калачиком, – я очень боюсь лишиться этого. Особенно тебя .

От ранимости, прозвучавшей в ее голосе, мое сердце подпрыгнуло.

– Как бы ни сложились эти собеседования, мы найдем возможность, чтобы ты осталась здесь.

Ее взгляд прояснился, словно она сейчас о чем-то вспомнила:

– Разве мы не собирались пойти к Ханне?

Я резко выпрямился:

– Вот черт.

Я схватил телефон с журнального столика и чуть было не уронил его на колени Пиппы. На экран, я увидел сообщение от сестры:

«Сегодняшний ужин отменяется. Едем в Нью-Йорк. Встречаемся на месте. Присоединяйся как можно скорей».

И смайлик в виде младенца.

– Что… – и тут я все понял. – О. О-о-о…

Пиппа посмотрела на меня.

– В чем дело?

– Сегодня мы не идем ужинать к Уиллу и Ханне. Но прежде чем я скажу тебе, в чем дело, хочу убедиться, что ты готова ко всему, имеющему отношение ко мне, моей семье и друзьям…

Она придвинулась ко мне ближе.

– Ну да, это серьезный вопрос, конечно, дай-ка мне подумать.

Я повернул телефон к ней экраном, чтобы она тоже прочитала. На ее лице было написано сначала такое же недопонимание, а потом озарение.

– Хочешь поехать? – спросил я.

– Спрашиваешь! – с улыбкой от уха до уха ответила она. Потом отвернулась и достала из стоящей на полу сумки свой телефон. – Ханна мне тоже написала. И извинилась, что скорее всего в этот мой приезд увидеться нам не получится.

Я улыбнулся.

– Или ее ждет большой сюрприз.

Пиппа вернулась к телефону и сказала:

– А вот сообщение и от Руби. Говорит, что не хочет пропустить важное событие. Что, туда все едут праздновать?

– Наверное, да. И при обычных обстоятельствах я бы никуда не поехал, закопавшись в работу. Но если ты хочешь, то мы поедем, – сказал я. – Эти двое самонадеянные и реально чокнутые, но… Думаю, ты превосходно впишешься.

Она отодвинулась, притворно возмутившись.

– Считаешь меня самонадеянной и чокнутой?

– Нет. Я думаю, ты забавная и умная. Сумасбродная, – я наклонился поцеловать ее в нос. – И просто прекрасная .

Ханна положила трубку и в замешательстве уставилась на свой мобильный:

– Он был в машине. Кажется, сильно занят.

– Это Дженсен-то? Занят? – саркастически переспросил я. Дженсен всегда занят.

– Нет, – уточнила она. – В смысле, не по работе – в этом случае он всегда отвечает односложно и строго по делу. Я имею в виду, что он был чем-то отвлечен, – задумчиво прикусив губу, она добавила: – Сложилось впечатление, что он подозрительно спокоен и счастлив . И добавил что-то про любовь… – Ханна покачала головой. – В общем, понятия не имею.

Пожав плечами, она обошла кухонную стойку, обняла меня и положила подбородок мне на плечо.

– Так не хочется завтра на работу.

– Мне тоже, – признался я. – Мне и сегодня работать не хочется, – я поднял руку за ее спиной и посмотрел на часы. – Но уже через час позвонят из «Биолекс».

– Уилл? – ее голос прозвучал тоньше и тише обычного – так она обычно спрашивала меня, что я хочу на Рождество, или просила испечь вишневый пирог. Вместо ужина.

Посмотрев на нее, я поцеловал кончик ее носа.

– Что?

– Ты правда хочешь ждать два года?

Мне понадобилась всего секунда, чтобы понять, о чем она.

Именно она откладывала вопрос про детей. В свои тридцать четыре я был к ним вполне готов, но, конечно же, был не против подождать, когда мы будем на одной волне.

А этот ее вопрос, возможно, означал, что мы уже готовы .

– Ты про…

Кивнув, Ханна ответила:

– Просто сразу не факт, что получится. Вспомни, сколько времени понадобилось Хлои и Беннетту. Наверное, лучше просто… посмотреть, что может произойти.

На кухонном островке зажужжал мой телефон, но я не обратил на него внимания.

– Да? – внимательно вглядываясь в ее лицо, спросил я. Хлои оказалось не просто забеременеть. Они с Беннеттом пробовали больше двух лет. И если отставить все шутки, я отчасти считал, что именно поэтому она была так безраздельно счастлива. Они не позволяли своему острому желанию иметь ребенка завладеть всей их жизнью, но в глазах Хлои светилось несомненное облегчение и радость, когда она рассказала нам о своей беременности.

Ханна снова закивала, прикусив губу, но во взгляде сияла улыбка.

– Думаю, да.

– Наверное, тебе стоит быть уверенной, – прошептал я и поцеловал ее. – «Думаю, да» в таких вопросах не достаточно.

– За последние семь месяцев африканская фиалка на кухонном окне не умерла, – ухмыльнувшись, ответила она. – И, наверное, я могу считать себя хорошей собачьей мамой для Пенроуз.

– Ты просто замечательная собачья мама, – сказал я, стараясь держать в узде собственное растущее волнение. – Но еще ты трудоголик.

Ханна молча посмотрела на меня, и я понял, что она имела в виду: «Сейчас начало восьмого, а я – внимание-внимание – уже два часа как в пижаме, а не в лаборатории».

– Это всего один день, – напряженно возразил я. – Ты почти всегда уходишь в семь утра и не возвращаешься, пока не стемнеет. Я знаю, мы запланировали, что я останусь дома, но на первых порах придется и тебе. И нужно, чтобы ты этого сама хотела. Дело ведь серьезное, м?

– Я готова, Уилл, – она привстала на цыпочки и поцеловала меня в подбородок. – Я хочу ребенка.

Черт.

У меня по плану звонок, я посмотрел на часы и застонал, через сорок пять минут. Я ждал обзор экспертизы «Дью дилидженс», но прямо сейчас хотел другого.

В частности, хотел касаться теплой кожи Ханны, слышать, как она резко вдохнет, когда я усажу ее на кухонный стол. Я хотел чувствовать, как ее ногти впиваются в мою спину и все ее тело ритмично сокращается внутри. На этой кухне мы уже занимались сексом, и не раз, но сейчас это было по-другому.

– Это какой-то прямо супер-супружеский секс, – прочитав мои мысли, сказала Ханна и, радостно улыбаясь, вытащила мою рубашку из джинсов. – Наш первый продуктивный (репродуктивный!) секс. Целенаправленный. Секс с миссией, – она посмотрела на меня с благоговением на лице. – Миссионерский!

Я прервал ее болтовню поцелуем, смеясь и стаскивая с нее пижамные штаны.

– Погоди-погоди, – я отстранился и посмотрел на нее. – Ты ведь все еще на таблетках… да?

Ханна лишь виновато пожала плечами.

– Что? – отпрянув дальше, я ошарашенно уставился на нее. – И когда ты перестала их принимать?