Дора Коуст - Золушка в поисках доминанта. Остаться собой

— Советую тебе найти эту любовь, а иначе… Быть найденной в каком-нибудь засранном переулке, сдохшей от передоза — лучшее, что ожидает тебя.

— Вот, как вы поступаете с неугодными? А не боитесь рассказывать такое мне? Что, если я выберусь отсюда? Что, если Александр спасет меня?

Теперь уже Мистер Шульт расхохотался в голос, театрально смахивая набежавшую слезу. Не нравился мне этот смех. Вот прямо от слова «совсем» не нравился…

— Девочка, от меня еще никто не сумел сбежать…

Не собираясь вступать в бессмысленный спор, я попросту молча забралась под покрывало и закрыла глаза. Было о чем подумать. Этот человек пугал намного больше, чем Конт и семейство Ринт вместе взятые. Видела по взгляду, ему не составит труда прибить меня, что ту самую назойливую муху, которая все летает и летает, бьется о стеклину окна, не понимая, что выхода уже нет. Страх пробирался в сердце, вышагивая мурашками по коже. Осознала. Я могу и не выбраться из этой передряги. Мы можем не выбраться…

***

Назад

1234…6

Вперед

Проснувшись, с удивлением поняла, что в комнате нахожусь одна. Мистер Шульт ушел, оставив меня в одиночестве. Более того, мои руки оказались свободны, сохранив на память следы от слишком тугих наручников.

Соскочив с кровати, тут же метнулась к дверям. Ожидаемо, что они оказались запертыми. За другой створкой нашелся санузел с неимоверно огромным джакузи. Ничего удивительного. Это ведь комната для утех.

Пристально рассматривала атрибутику, занимающую все стены, но ничего путного не находила. Могла бы воспользоваться веревками, чтобы связать Деймона, но не тешила себя иллюзиями. Такой кабан так просто не будет стоять в ожидании, когда я закончу. Скорее уж, это он меня свяжет, превратив в куколку.

Крюки тоже отпадали. Не представляла, что могла бы с ними сделать, а больше ничего колюще-режущего мне не предоставили. Оставалось надеяться, что со временем что-нибудь подвернется под руки. Со временем… Задерживаться надолго здесь точно не собиралась, но кто бы спрашивал о моих желаниях.

Решив забраться обратно в кровать, обернулась. Сразу и не заметила, но на столике меня ждал поднос с едой. С чертовски аппетитно выглядящей едой. Подойдя ближе, осмотрела каждую тарелку. Вкусные запахи мигом окружили, подталкивая к тому, чтобы хотя бы попробовала, но я не торопилась…

Не хотела оправдывать слова того козла. Я не наивная. Прекрасно понимала, что могли подсыпать мне все что угодно. А уж упоминание о наркотиках вообще подействовало на меня отрезвляюще. Нет уж, спасибо, обойдемся как-нибудь без глюков. Я не буду податливым зомби.

Забравшись обратно в кровать, легла на бок, спиной к еде. Не хотела искушаться, хоть желудок и бурчал, ругаясь на все лады. Прекрасно понимала, мне нужно кормить не себя, малыша, но из рук этих похитителей принимать подачки просто не могла. Всего одно неправильное решение… Лишиться того, кто дороже всего на свете — непозволительная роскошь.

Не знаю, сколько прошло минут или часов, но ожидание казалось вечностью. Когда не знаешь, что с тобой сделают дальше — это хуже самой смерти. Особенно, если еще и накручиваешь себя в этот момент…

— Почему ты не поела? — войдя в комнату, сразу же спросил Деймон.

— А зачем? Вы ведь и так собираетесь меня убить. Зачем же тянуть? Или твоя совесть будет болеть меньше, если я умру сытой? — отвечала с толикой лени так, как отвечает человек, которому уже все равно.

— О какой смерти ты говоришь, черт возьми? Не придумывай. Я скучал по тебе, маленькая. — подойдя ближе, присел на кровать.

Пальцами прикасался к моему лицу, оглаживая, будто лаская, но я смотрела прямо ему в глаза — невозмутимо и с укором во взгляде. Пусть поймет, его действия по отношению ко мне лишние.

— Ты не скучала?

— Да как-то особо даже не вспоминала о тебе, знаешь ли. Я же не мазохистка, чтобы мечтать о том, кто собирался сделать из меня проститку.

— Хм… Конт вложил в твою головушку слишком много, верно? Знаешь, маленькая, если бы хотел, сделал. Но я не захотел. Подумай над этим. Между нами все еще заключен договор, пусть он и был устным.

— Я ничего тебе не должна.

— Не должна… Но замуж за меня выйдешь. Брось, я ведь знаю, как сильно нравлюсь тебе. Прекрасно помню, как ты таяла подо мной. Разве с Контом у тебя было что-то подобное?

Предпочитала промолчать. Не хотела, чтобы Деймон знал о том, как я отношусь к Александру. Это знание могло стоить мне жизни. Он ведь тоже собственник, пусть и не кричит об этом на каждом шагу. Без слов видела.

— Раз уж ты не хочешь есть, то предлагаю тебе проследовать в ванную. Тебя нужно как следует отмыть. Этот козел ведь наверняка забавлялся с тобой…

— Я уже принимала душ этим утром, спасибо.

Сердце колотилось быстро-быстро. Только не ванная! Увидев меня обнаженной раз, он сразу поймет, что я беременна. Допустить такого не могла, а потому сейчас даже крюками была готова отбиваться, лишь бы не прикасался, но того не понадобилось:

— Как хочешь. Я не Конт — я не стану тебя принуждать. Захочешь, сходишь сама. Ну же, маленькая, не будь такой холодной. — его рука медленно спускалась по плечу к талии, но я перехватила ее, не позволяя обнять.

— Ты, наверное, забыл главный пункт нашего договора. — проговорила, убирая его руку на постель.

— Какой же? — хмурился, пытаясь вспомнить, но видимо, и не собирался придерживаться ему изначально.

— Никакого секса, Ринт. Никакого секса…

***

Деймон

После ее слов неимоверно хотелось что-нибудь разгромить. «Никакого секса!» Даже в положении пленницы она настойчиво выставляет свои условия. Просто вьет из меня веревки так, как ей это заблагорассудится. Хотел ее тело. Хотел наслаждаться им, путешествуя от изгиба к изгибу. Хотел жадно вылизывать ее нежные складки, врываться в податливую плоть, насаживая так глубоко, как только позволяло хрупкое тело…

— Может быть, ты просто забыла, от чего отказываешься? Уверен, стоит лишь напомнить, и ты отмахнешься от этой бредовой идеи. — приближался, собираясь захватить губы в плен. — Твои глаза пылают такой страстью… Настоящий вулкан…

— Ты путаешь страсть с ненавистью.

Каждое ее слово вынуждало весь романтический флер слетать без остатка. Она упрямо желала отвернуть меня от себя, но не понимала — это невозможно. Лишь глупые юнцы меняют свои решения, мужчины — никогда.

— За что тебе ненавидеть меня? Я беспокоюсь о тебе. Хочу тебя накормить, искупать…

— Утопить… — добавила эта зараза, копируя тон моего голоса.

— Перестань. Ответь, за что ненавидеть?

— Я знаю абсолютно все и о тебе, и о твоем чертовом отце! — с яростью выплюнула она. — Наигравшись, ты хотел сделать из меня шлюху! Если ты думаешь, что после всего этого я воспылаю к тебе какими-то высокими чувствами, то ты больной!