Дора Коуст - Золушка в поисках доминанта. Остаться собой

Вот и слетели маски. Обоюдная ненависть не терпит высокопарных фраз и пустых «вы». Лицемерие так быстро тает…

— Ничего. Сейчас он, скорее всего, прожигает те деньги, что получил от меня, на каком-нибудь островке в компании сочных грудастых мулаток…

— Ты лжешь!

— Ни единым словом. Твой сынишка настолько ненавидит тебя, что без зазрения совести продал мне свои акции. Причем сам позвонил и предложил.

— Этого не может быть!

— Как видишь… Так что? Корпорация, — указал кивком головы на синюю папку, — или акции твоей компании? Учти, я с удовольствием раскурочу ее изнутри, превращая в пыль все твои труды. — ладонь собственнически легла на красную папку.

Специально выбирал такие цвета. Психологию никто не отменял. Красный цвет возбуждает, притягивает, но в то же время рождает опасность.

Звонок отвлек от лицезрения прекрасной картины. Ринт молчаливо исходился бешенством. Разве что слюна не капала.

Взгляд горел яростью. Кого он ненавидел в этот момент больше? Меня или своего сыночка?

Посмотрев на экран смартфона, нажал отбой. Мне некогда разговаривать с Вольфом, да и нет желания.

Только я хотел задвинуть примирительную речь, как звонок телефона Джереми разорвал образовавшуюся тишину. Не оборачивался. Знал, что поднимет.

Молниеносно оказавшись рядом со мной, Джереми шепнул то, от чего сердце забилось с утроенной силой. Даже в кресле выпрямился, оборачиваясь.

— Я согласен на акции! — неожиданно ответил Ринт.

Спешно забрав папки со стола, поднялся, убирая их обратно в кейс. Больше нам здесь делать было нечего.

— Я не понял…

— Сделка отменяется. Встретимся чуть позже, когда я буду разрушать твою компанию, Ринт. А потом еще раз, когда ты самолично будешь рыть себе могилу.

Здание покидали спешно и с оголенными стволами, чтобы никто и не подумал задержать. Быстро рассевшись по машинам, направились неизвестно куда. Не спрашивал у Джереми адрес. Не важно. Чертовски нервничал, точно зная, что сейчас увижу своего Ангела. Только от ее состояния зависело то, с какой скоростью я буду убивать этих ублюдков.

***

Анжелика

Не понимала того, что происходит. Услышав выстрел, неимоверно испугалась, а когда на дверь обрушился мощный удар, так вообще подскочила на месте. На пороге стоял Вольф. Кого-кого, а его я точно не ожидала увидеть. Посмотрев ему за спину, поняла, что лучше бы я этого не делала. Виднелись только ноги Деймона, но и этого было достаточно для того, чтобы осознать. Его больше нет.

Пока я отвлеклась, Вольф в мгновение ока приблизился, бесцеремонно хватая за руку. За ту самую руку, которая истекала чертовой кровью. Если бы я знала! Если бы я только знала, что помощь уже близко!

— Где Александр?

— Какого черта ты здесь вытворяешь?

Сказали мы одновременно.

Видела, как злился. С треском оторвав от собственной футболки почти половину, разорвал ее на два куска. Один небольшой положил на порез, зачем-то сверху придавливая носовым платком из кармана. Испытывала чертовски сильную боль, но ни звука не проронила. Даже слезы высохли. Не хотела, чтобы этот человек видел мою слабость.

Вторым лоскутом накрепко обмотал место и завязал. Кажется, даже кровь остановилась. А может, просто еще не успела пропитать ткань.

Молча схватив меня на руки, вынес из ванной, а затем и из комнаты. Зажмурив глаза, уткнулась Вольфу в грудь. Не хотела видеть. Не хотела видеть ничего. Жаль, не в состоянии была прикрыть собственные уши. Стоны слились в одну единственную симфонию звуков. Ужасную посмертную симфонию…

Не жалела. Они сами захотели такой участи. Они знали, на что шли, ведь в сказках зло всегда проигрывает.

Не знаю, в какой момент отключилась. То ли слишком устала, то ли потеряла много крови. Не знаю. Очнулась уже в больнице — на кушетке. Поврежденная рука была забинтована. Подвигав ей, поморщилась от боли, в очередной раз вспоминая о том, какая я все-таки дура. Лишь бы к психиатру не отправили.

— Привет, Ангел.

Александр появился из-за ширмы, которой разделялись кушетки. Так рада была его видеть. Слезы облегчения полились сами собой, опустошая, рассказывая о сожалении.

— Я такая дура… — рыдала в его объятиях, прижимаясь так крепко, как только могла.

С жадностью вдыхала терпкий парфюм и его запах. Так пах только он — силой, защитой, спокойствием. Рассказывала все от начала и до конца, повторяя все слова, что были услышаны… Оправдывалась за поступки, убеждала в нормальности, а он просто молча прижимал к себе, гладя по волосам, спине, успокаивая.

Чувствовала, ему не требовались эти слова. Но они требовались мне. Мне становилось легче. Заражалась его спокойствием, утопая в крепких надежных руках. Со всей силы вдавливалась в его грудь, будто могла потерять, будто снова могла остаться одна.

— Они хотели твою корпорацию… — добавила, уже еле слышно.

Пригрелась, ощущая всем телом, что вот оно — родное, самое правильное, самое лучшее, что вообще может быть.

— Это мелочи, Анжелика. Мелочи по сравнению с тобой. Я был готов отдать намного больше, если бы потребовалось. — отвечал, куда-то мне в макушку.

Верила каждому слову. Он говорил на полном серьезе. Не врал. Говорил чистую правду открыто и просто, не собираясь скрывать ее от меня. Сейчас стыдилась тому, что поверила, хоть и на несколько минут, но поверила, что мог отказаться от меня.

— Я бы хотел придушить его собственными руками. Он посмел притронуться к тебе. — прикасался кончиками пальцев к синяку на лице.

Прятал в глазах ненависть. Скрывал бешенство. Но я видела их. Видела и соглашалась.

— А деньги, компании, корпорации… Все это пыль. Только ты и наш малыш — это важно.

— Я так устала от этих проблем. Устала убегать.

— Я готов тебя заверить, Ангел, больше убегать не придется.

— Да пропустите же вы, наконец! Я доктор, между прочим! — недовольно прозвучало за дверью.

— Впускайте. — громко проговорил Александр, бережно укладывая меня обратно на кушетку.

— Мистер Конт! Это переходит уже все допустимые границы! Мисс Разумовская мой пациент…

— Разумовская? — обернувшись, посмотрел с вопросом во взгляде, но я лишь кивнула в ответ, как ни в чем не бывало, рассматривая потолок.

— Да, Мисс Разумовская мой пациент и…

— Нет.

— Что нет?

— Я говорю, что здесь не было никого и вам показалось. — шуршащие купюры опустились в карман халата доктора.

Он молчал, переваривая увиденное.

— Не было?

— Совершенно верно. — забрав карту из рук мужчины, Конт взял меня на руки и спокойно вышел в коридор.

Мне безумно хотелось домой. В наш с ним дом. Туда, где нас ждала всегда добродушная Миссис Норис. Так соскучилась по ее стряпне. Была готова съесть сейчас все что угодно, о чем мой желудок не забывал напоминать, бурча, словно недовольный зверь. Щеки покрывались румянцем.