Вета Сашина - Ты есть у меня

– Мне как раз предельно ясно! – заорал Андрей в ответ, и пальцы его сжались в кулаки так, что костяшки побелели. – Совершенно ясно, что сегодня мне разбили нос, а завтра отобьют почки или проломят череп. – И кто нас будет содержать? Может, твой муж?

– Знаешь, – произнесла Маша с неожиданным спокойствием, удивившим ее саму, – я не вправе винить тебя за этот страх. – Она горько усмехнулась. – Я сама всю жизнь чего-то боюсь. Так что мы два сапога пара.

– Прости. – Андрей порывисто прижал к себе Машу. – Мне правда очень жаль, что я не тот, кто тебе нужен.

– А мне жаль, что я не стала для тебя такой женщиной, – грустно улыбнулась Маша. – Той самой…

– Ты хорошая, очень хорошая, – заторопился он. – Просто тебе нужен другой мужчина. Не я.

– Может быть, мне вернуться к мужу? – спросила она.

– Может быть. Не знаю. Не мне решать.

Машин подбородок задрожал, когда Андрей оставил ее на диване одну. Уткнувшись лицом в подушку и слушая, как он собирается, она кусала губы, чтобы не дать волю эмоциям. Как только дверь за ним захлопнулась, Маша, обхватив голову руками, зарыдала в голос.

Это походило на крик смертельно раненого зверя.

Маша не сразу поверила, что Андрей ушел от нее и уже не вернется. Плохое трудно принять сразу. Всегда в душе теплится надежда, что все обойдется и само как-нибудь уладится. Или просто произошла ошибка. Однако ошибки не происходят сами по себе, кто-то должен их совершать.

И в нашей жизни этот кто-то – мы сами.

Лишь спустя два дня Маша сумела признать, что ошибалась, принимая за любовь увлечение, которое превратилось в дым, как только страсть перегорела. Горючее закончилось. Не стало сексуального притяжения – не стало ничего. Оказалось, что любили друг друга только тела, но их чувства оказались слишком кратковременными, поскольку мозги и сердца были отключены.

Если Андрей, дав выход гормонам, охладел и поспешил вернуться к своей прежней жизни, то для Маши этот роман послужил трамплином, позволившим ей еще решительнее устремиться в будущее. Благодаря Андрею она сумела понять, что не может больше жить как прежде. Да, как и любой женщине на ее месте, Маше было горько, что мечта о большой любви оказалась эфемерной и несбыточной. Но, несмотря на горечь разочарования, она не винила Андрея. Они были как два странника, которые встретились, чтобы пройти некий отрезок пути вместе. Потом их дороги разошлись. Что ж, прощай, плотник с красивым торсом! Счастливого пути и не поминай лихом!

Оставшись одна, Маша не испытала потребности вернуться к Владу. Она училась самостоятельности и, несмотря на трудности, ощущала радость, преодолевая их. Это была бесконечная борьба за выживание. Но разве не все творения природы вынуждены играть в эту игру?

Маше пришлось тяжело, но она не жаловалась. Просто некому было. За две минувшие недели Влад не давал о себе знать ни приходами, ни телефонными звонками. Он словно бы забыл о ее существовании. Маша осталась один на один со своими проблемами. Деньги, оставшиеся от аренды квартиры, таяли, словно снег весной, а пополнять запасы не получалось. Маше приходилось экономить буквально на всем.

Каждое утро она приходила в «Чашку» – то самое единственное кафе, где покупали ее пироги. Хозяин-кавказец ставку не поднимал, находя все новые причины, чтобы платить по-прежнему. Это был замкнутый круг. Маша чувствовала себя белкой в колесе. Загнанной белкой, скачущей из последних сил.

Выручки хватало только на закупку продуктов для новых пирогов и скудное питание, состоявшее из яиц, гречневой каши и иногда кефира. Через неделю и без того стройная Маша стала похожа на тень, но она не собиралась сдаваться. Вечером, сцепив зубы, она месила ставшее ненавистным тесто, а утром готовила свежую начинку и крутилась возле духовки. Несмотря на трудности, Маша была благодарна судьбе и за такую малость, потому что это позволяло ей жить самостоятельно. Она старалась не думать о том, что вскоре наступит день, когда нужно будет продлевать аренду. Она надеялась на непонятное чудо, которое поможет ей заработать необходимые деньги.

А кто из нас не ждет чуда, не лелеет надежду?

Неожиданно теплым погожим утром Маша, как обычно, явилась в «Чашку» с несколькими пакетами, в которых лежало семь пирогов. Кофейный аромат вызвал обильное слюноотделение. Маша никак не могла привыкнуть, что теперь не в состоянии позволить себе выпить чашку кофе в таком заведении. Протянув пакет хозяину, которого Маша до сих пор не приучилась называть просто Гургеном, она взглянула на мирно завтракающих людей. Заметив, как на нее с интересом смотрит какой-то мужчина, она сконфуженно отвела глаза. Она прекрасно понимала, что в ней больше не осталось прежней ухоженности: яркий маникюр сменили коротко остриженные ногти, модную укладку – тугой пучок волос, естественный макияж – полное его отсутствие. Пожалуй, больше всего она боялась, что может встретить кого-нибудь из старых знакомых. Как бы они отреагировали на преобразившуюся Машу? Наверняка стали бы лезть с вопросами, отвечать на которые совершенно не хотелось.

– Вот, держи. – Отсчитав деньги, Гурген протянул ей несколько самых мятых, самых засаленных купюр.

– Подождите, – пролепетала она. – Здесь слишком мало.

– Считай лучше, девочка. Пять пирогов, пять.

Хозяин растопырил волосатую пятерню.

– Почему пять? – удивилась Маша. – Я принесла семь пирогов.

– Я беру пять, а два – лишние.

Гурген широким жестом протянул ненужный ему пакет. Его ореховые глаза смотрели ласково и печально, но рот образовывал жесткую линию.

– Как? – растерялась Маша, машинально принимая из его рук пакет с двумя коробками. – Вы заказали семь. Забыли, да?

– Нет, – покачал лысой головой Гурген. – Я никогда ничего не забываю. И не ошибаюсь.

Маше было обидно до слез, потому что он заказывал именно семь пирогов. Ошибки быть не могло, но доказывать обратное не имело смысла.

– Но что же я буду с ними делать? – спросила она, пытаясь совладать с дрожащими губами и подбородком.

– Откуда мне знать, девочка? – Гурген равнодушно пожал плечами. – Угостишь друзей или родственников. Кто откажется от пирогов? Сделаете себе маленький праздник. – Он подмигнул. – И сама поешь хорошенько, а то худая совсем.

– Но…

Маша протянула пакет обратно. Хозяин демонстративно заложил руки за спину.

– Мы обо всем договорились, девочка. И, кстати, не приходи раньше следующей недели. Я ненадолго уезжаю, – сообщил он с мечтательной улыбкой на губах. – На родину.

Земля ушла из-под Машиных ног.

– Может, я передам кому-то другому? – робко поинтересовалась она.

– Нет, закупками занимаюсь только я. Люди такие нечестные. Так и норовят обхитрить, сжульничать. Ну все, ступай, девочка. Мне некогда.