Эмилия Грин - Плохое воспитание [СИ litres]

От последнего заголовка меня бросило из холода в кипяток, сорочка прилипла к спине, а в горле заклокотала тошнотворная тягучая слизь. Я не могла отвести взгляд от фотографии, иллюстрирующей данную новость.

Блаженно улыбаясь, отец моего ребенка о чем-то перешептывался с симпатичной круглолицей девушкой в простом черном платье. От этого снимка веяло умиротворением и теплом, а их улыбки способны были растопить кубик льда в бокале с содовой.

– Вся моя жизнь, чья-то неудачная шутка или плохо срежиссированный спектакль…

Погасив свет, я сразу провалилась в мутную грязную воду очередного кошмара.

На грани яви и сна, ощутила, как кто-то лупит меня по животу, а я не могла пошевелить даже мизинцем, чтобы дать невидимому обидчику отпор. Вдруг я начала задыхаться от резкой ноющей боли, пытаясь сконцентрироваться на её очаге. От чудовищного страха тело ослабело. Приложив неимоверное усилие, я все-таки поднялась с кровати, поковыляв к тумбочке. Низ живота горел огнем.

– Нет… – молила пересохшими губами, набирая Артуру, но тут же сбросила вызов, вспоминая, что они с отцом уехали в Шотландию.

Тогда я набрала другой номер. Перепуганный сонный голос ответил практически моментально.

– Ассоль, сейчас три часа ночи! Что-то случилось?!

– Уинстон, мне нужно в больницу, это вопрос жизни и смерти… Пожалуйста, приезжай!

– Еду!

По дороге в больницу у меня началось небольшое кровотечение. Благо семья Харрис была одним из спонсоров госпиталя Святого Варфоломея – у стойки администратора мне не задавали лишних вопросов, сразу проводив в смотровую.

Почтенная женщина-врач с огненно-рыжим каре скользила датчиком аппарата УЗИ по животу, не произнося ни слова. Когда её молчание затянулось, я осмелилась прошептать.

– Ну, что там?

– Ничего не вижу, – словно извиняясь, врач пожала плечами.

– Я беременна: задержка, тошнота, нагрубание молочных желез… Понимаете?! – упрямилась, еле ворочая распухшим языком. – Я точно беременна, ошибки быть не может…

Женщина вздохнула, окидывая меня сочувственным взглядом.

Всё кончено.

– Вы уже делали тест или УЗИ?

– Нет еще, но я уверенна… – пыталась не дать волю слезам.

– Понимаете, большое количество выкидышей случается на очень ранних сроках. Подумайте, что могло стать причиной? Возможно, вы много нервничали в последнее время?

Я все-таки разрыдалась, потому что весь последний месяц был одним сплошным стрессом. Понятия не имела, что могу забеременеть, и совершенно не берегла свои нервы. Судьба в очередной раз поманила конфеткой со вкусом счастья, а потом зловеще расхохоталась в лицо.

– Предлагаю остаться в больнице и провести полное обследование. Возможно, вам потребуется психологическая помощь, – врач с огненным каре виновато улыбнулась.

– А можно поехать домой? – сцепила ладони на груди, вдруг подумав, что у меня нет дома.

И никогда не было.

Мы с детства кочевали от одного съемного особняка до другого. Отец был из тех, кто любит пускать пыль в глаза. Даже будучи обвешенным кредитами, он привык жить на широкую ногу. Возможно, именно это и привело семейную фирму к банкротству. Недавно Артур признался, что дом в пригороде Лондона так и не был выкуплен, хотя папа убеждал нас в обратном.

Закончив с бумажной волокитой, Уинстон отвез меня обратно. Припарковав автомобиль возле подъезда, он расстроенно покачал головой.

– Ассоль, зря ты уехала. Нужно было провести полное обследование…

– В другой раз, – соврала, потому что и так знала – я и только я всему виной.

– Но это твое здоровье… – искренняя забота в глазах англичанина вбила очередной гвоздь в крышку гроба моего самообладания.

– Тебя так волнует причина, по которой я потеряла чужого ребенка?! – язвительно выдохнула, между всхлипами. – Хватит вести себя как долбанный джентльмен, Уинстон! – от бесконтрольной ярости, поднимавшейся из ядра души, хотелось крушить все вокруг.

– Мне правда очень жаль, – сдавленно произнес мужчина.

– Ни черта тебе не жаль! Выборы на носу, и тебе просто нужна подходящая жена: обязательно выпускница Оксфорда или Кембриджа, безупречно владеющая этикетом и вхожая в элиту высшего общества. Раз родители одобрили мою кандидатуру, ты и вцепился в меня, как клещ!

– Ассоль…

Но эмоции уже неслись из меня, как товарняк без тормозов.

– Не волнуйся, я сдержу свое чертово обещание! Буду послушно изображать роль примерной жены, как делают сотни женщин высшего круга, пока их высокопоставленные мужья трахают каких-нибудь нимфеток! А может, это и есть мое предназначение?! Не зря мать с детства вдалбливала в голову, как важно удачно выйти замуж, истязая уроками этикета и безупречных манер! Тошно жить, когда твоя судьба уже предопределена…

– Увы, всё не так просто, дорогая… – произнес собеседник странным задумчивым голосом, потупив взгляд. – А знаешь, поехали! – Уинстон резко ударил по газам.

Брови полезли на лоб, глядя, как самый законопослушный человек во вселенной вдавливает педаль газа с такой силой, что машина вот-вот взлетит. Откинувшись на спинку кресла, я покосилась на водителя, напряженно отметив, как пульсирует маленькая венка у него на шее.

Боже, куда он меня везет?!

2 недели спустя

– Гвидон, хочешь еще один кусок пирога? – спросила Алена, разрезая шарлотку на несколько равных частей.

Облокотившись на стол, я долго изучал её симпатичное веснушчатое лицо. Савина была отличной девчонкой: обаятельная, открытая, сексуальная и без дешевых понтов. За последние дни мы действительно сработались и иногда даже обедали вместе, но домашняя выпечка недвусмысленно намекала на новый уровень общения.

– Нет, – ответил чуть резче, чем следовало, заметив, как потускнела улыбка на ее губах.

– Может, возьмешь тогда домой? – пробормотала помощница с надеждой в голосе.

– Братья должны заскочить. Надеюсь, ты не против, если я угощу их? – Девушка кивнула, перебирая несколько выбившихся каштановых прядей. Нарушив затянувшееся молчание, я сухо сказал: – Не обижайся. Просто знай: я как разбитое зеркало – всегда приношу женщинам несчастья.

– Гвидон, ну что за эзотерический бред?! – Алёна нахмурилась.

– Ты плохо меня знаешь, – помолчав еще немного, добавил: – И мне очень не хочется терять ценного сотрудника…

– Хорошо! И спасибо за откровенность, – совершенно неожиданно собеседница улыбнулась.

У меня как гора с плеч свалилась. Вряд ли бы моя карма сумела восстановиться после очередного разбитого женского сердца. Теперь я вообще не мог себе такое представить – какая-то невидимая нить держала без цепи и поводка. А мысли об одноразовом сексе поднимали во мне волну отвращения.