Настя Ильина - Мама для Мамонтенка [СИ]

Миша кивнул, но Аня поняла, что он мало понял из ее слов. Работы по его развитию предстояло много. Следовало познакомить ребенка с животными и лучшее, что можно для этого сделать — свозить его на контактную ферму, где каждого можно увидеть воочию и даже потрогать.

Притормозив на ближайшей парковке у фонтана, Мамонт бросил недовольный взгляд в салон, переведя его на часы, а затем снова в салон, прямо на Аню, выдавил из себя:

— Идите. У вас полчаса. Потом я уеду, и придется добираться своим ходом.

Аня понимала, что это просто угрозы, и мужчина не оставит своего ребенка с няней, которая еще даже договор не подписала и может отказаться подписывать. Однако получаса вполне достаточно для первого раза, тем более погода начала портиться, и ясное небо потихоньку затягивали серые густые тучи.

— Ну что, Мишутка, побежали?

На губах мальчика заиграла улыбка, а в глазах засветилось счастье. Он начал кивать и самостоятельно попробовал освободиться от ремня безопасности. Аня немного помогла ему, и уже скоро оба оказались на улице.

Пусть стекла в машине Мамонта тонированные, но можно было почувствовать на себе его прожигающий взгляд. То, что он будет следить не было секретом. Он не доверит сына девушке, которую даже не знает.

Поспешив к киоску с мороженым, Аня крепко сжимала руку ребенка, опасаясь, что тот может вырваться и попасть под колеса снующих туда-сюда велосипедистов. Купив два сливочных со вкусом лесных ягод и шоколадной крошкой, Аня повела Мишу к фонтану. В это время людей на улицах мало, и почти все скамейки свободны. Усадив ребенка на ту, что расположена в тени деревьев, Аня открыла мороженое и протянула ему.

— Кушай потихонечку, чтобы не простудиться, — произнесла она, наблюдая за тем, с какой осторожностью Миша слизывает джем с поверхности.

Он был послушным и очень понятливым мальчиком. Аня не понимала, как можно не полюбить такого чудного малыша.

Съев свою порцию мороженого и достав из сумочки влажные салфетки, она вытерла уголки губ Миши. Подтаявшее мороженое уже начало стекать по пальцам и капать на штанишки, но это было не страшно, потому что ребенок выглядел по-настоящему счастливым. Он с восторгом смотрел на скачущих около скамейки голубей, дерущихся за упавшую из рук крошку вафельного стаканчика, рассматривал воду, струящуюся из рук скульптуры ангела, и с наслаждением ел свое мороженое.

Услышав недовольное покашливание за спиной, Аня обернулась. Мамонт стоял рядом и выглядел недовольным.

— Я сказал полчаса, а уже прошло сорок минут, — слова, похожие на раскат грома, заставили поежиться.

Миша, обратив внимание на своего отца, тут же сжался и перестал улыбаться. Аня вдруг подумала, что первое впечатление может оказаться обманчивым.

«Вдруг Мамонт вовсе не такой заботливый отец, каким показался мне изначально?» — мелькнула мысль.

— Сейчас Миша доест мороженое и мы сразу же придем, — постаралась сгладить ситуацию Аня.

— Мороженое? Он его уже полчаса мусолит. От этого мороженого ничего не осталось. Все на штанах и руках, — чуть изменив тон на более-менее дружелюбный, бросил Мамонт.

— Зато ребенок получил море впечатлений от прогулки, — прервала его Аня. — Мишут, скажи, пожалуйста, папе, как называются птички, которые бегают по дорожкам?

— Гули! Гулиби… Голиби… Голуби, — ответил Миша, а на губах Мамонта появилась улыбка. На пару мгновений, но этого было вполне достаточно, чтобы доказать, что он не такой бессердечный, каким выставляет себя.

— Давайте заканчивать, потому что мне нужно вернуться на работу.

Ане вдруг захотелось бросить что-то колкое в адрес работы Мамонта, но она сдержалась. Ей не следовало совать нос не в свое дело, потому что перегнув палку, она больше не сможет заставить мужчину прислушиваться к ее мнению.

— Мишут, давай вытрем ручки, а оставшимся мороженым угостим гулей? — предложила Аня, и Миша с радостью согласился.

Он ловко слез со скамейки и положил на асфальт, где бегали птички, оставшуюся вафлю, с которой стекало мороженое.

Вытерев ребенку руки и штанишки, Аня выбросила мусор в урну рядом со скамейкой и взяла мальчика за ручку.

— Побежали за папой? — предложила она.

Что-что, а бегать дети любят, поэтому Миша неожиданно вырвал руку и побежал вперед, а Аня едва успела ухватить его перед проезжающим мимо велосипедом. Она испугалась. Сердце бешено билось в груди, а когда столкнулась с колючим взглядом, обещавшим ей жестокое наказание, если не дай бог не уследит за ребенком, то отчаянно попыталась подобрать слова оправдания, но они не шли на ум. В голове была одна пустота. В ушах шумело.

Миша и сам испугался, Аня точно была уверена в этом. А как испугалась она. Совсем не из-за наказания, которое могла получить от грозного отца ребенка. Она никогда не простила бы себе, если мальчик покалечился бы.

Мамонт среагировал быстро. Он взял сына на руки и устроил ему полет на самолете до детского кресла. Кружась вокруг машины, словно самолет, идущий на посадку, он осторожно усадил ребенка, пристегнул и захлопнул дверцу.

Аня все еще стояла около машины, не решаясь сесть. Она думала, достойна ли быть няней Миши и справится ли со своими обязанностями. Прикрыв глаза, судорожно выдохнула. Почувствовав близость Мамонта, вздрогнула и посмотрела на него.

— Ты не виновата, — поджал он губы. — Садись в машину, а то дождь скоро пойдет. И… Я на работу опаздываю.

Аня удивилась. Слова Мамонта казались ей слишком теплыми, слишком сладкими для такого человека, как он.

Оказавшись дома, Аня проводила Мишу в комнату, попутно заведя в ванную, чтобы помыть руки. Она пообещала, что как только приготовит обед, сразу же поиграет с ним, и поспешила на кухню. Что готовить не знала, а в голове все еще пульсировала мысль, что чуть было не причинила вред ребенку по неосторожности.

Войдя на кухню, Аня чуть было не врезалась в Мамонта. Мужчина стоял на пороге и смотрел на нее, сузив глаза. Почувствовав, что воздуха катастрофически не хватает, она постаралась выровнять дыхание.

— Если бы с ним что-то случилось… — Мамонт сделал глубокий вдох. — Я сотру тебя в порошок. Ты связалась не с тем человеком, Аня. Беречь моего ребенка должна больше, чем себя. Надеюсь, что ты понимаешь это!

Он прошел мимо, чуть задев плечом, и скоро скрылся за массивной металлической дверью, ведущей на улицу.

Аня почувствовала, как к уголкам глаз подступают слезы, а горло сдавливает ком. Ей хотелось плакать, но больше не от угроз. Она перестала понимать Мамонта и начала сомневаться в собственных силах.

«Возможно, он мне не по зубам», — подумала, делая выводы, что пока подписывать договор слишком рано.

— Не плать! — услышала детский голос и посмотрела на Мишу, проскользнувшего на кухню незаметно.