Дора Коуст - Секретарь для злодея [СИ litres]

Марина оказалась права: не стоит недооценивать женщин. Иван попался на сказки о любви и погорел, оставшись не только без семьи, но и без копейки в кармане. Стоит ли говорить, что его родители на суд так и не явились, а Марина пришла. Да только она пришла, чтобы быть рядом с Пашей и поддержать именно его.

После того, как приговор вступил в силу, Марина без особого труда да при наличии необходимых документов получила развод в одностороннем порядке и лишила бывшего мужа любых прав на Аришку. Единственное, что ей так и не удалось вернуть по закону, так это деньги за продажу квартиры.

Тот суд несмотря ни на что они проиграли, но Марина не сильно расстроилась. В первую очередь потому, что до сих пор не была уверена в проигрыше, потому что на ее банковском счете откуда-то появилась вся сумма, которую она переводила Ивану. Пашка не признавался и молчал как партизан, что только сильнее наталкивало на мысли о его причастности. Наверное, когда-нибудь он обязательно расскажет ей, что сам же их и перевел, придушив в себе эгоиста. Знал, что так она перестанет от него зависеть, но даже злодеи нуждаются в искренней любви.

– Я подожду тебя в машине, – обняла Марина его со спины, прижалась крепко-крепко и отошла.

Он пробыл у могилы недолго после ее ухода. Тоже что-то говорил, но Марина, увы, таким хорошим слухом не обладала. Зато по его лицу понимала, что он наконец отпустил свою боль, не давая ей занять всю его жизнь.

В этот день Марина уже настроилась ехать домой, но Паша свернул с одной дороги на другую и загадочно молчал до тех пор, пока они не остановились у небольшого кафе. Здесь уже выставили столики на улице – погода позволяла, май пел и радовал солнцем, – но в эти ранние часы здесь уже был один посетитель. Мужчина лет сорока занимал самый крайний столик и то и дело оглядывался по сторонам.

– Ты меня любишь? – вдруг спросил Паша, привлекая ее внимание.

– Больше жизни, – ответила она и смутилась.

Тут же обругала себя за красные щеки. Сколько можно краснеть в его присутствии? Наверное, целую вечность. Смешной она будет старушкой с вечно красными щеками, но обязательно под руку с ним.

– Тогда пойдем, – кивнул он на кафе.

Паша держал ее за руку. Так привычно переплел их пальцы, а ее сердце почему-то забилось с утроенной силой. Одинокий мужчина обратил на них свое внимание, и ей вдруг показалось, что она уже видела эти глаза. Видела их в своем отражении.

Паша не вмешивался, пока они молчали. Не вмешивался, когда она задала один-единственный вопрос, который насквозь был пропитан обидой. Не вмешивался, пока ее отец отвечал, рассказывая о молодости, в которой был глупым юнцом, подверженным родительскому влиянию. Его родителям не понравилась возможная невестка, а мужчине потом было стыдно вернуться. Да только он так и не женился, не обзавелся семьей спустя годы, потому что в сердце его до сих пор жила Маринина мать.

И нет, они не расстались спустя час хорошими друзьями или обозленными врагами. Марина лишь кивнула в ответ, поблагодарив мужчину за честность. Ее отец попросил у нее прощения, но она ответила, что ему не за что извиняться. Она сама давно придумала для него сотни оправданий и сама же простила, но принять… Принять пока не могла, хотя первый шаг, несомненно, был сделан именно в этот день.

Марина не спрашивала, как Павлу удалось найти ее отца. Была слишком ошеломлена, чтобы подумать о расспросах. Даже не сразу заметила, что они вновь направляются не в сторону дома. А когда заметила, было уже поздно. ЗАГС уже радушно открывал для них двери, а юркая регистратор торопила, потому что следующая пара должна была прийти уже сейчас, а их впихнули в минутный перерыв по старой дружбе. Да и вообще, не положено, строго говоря, но ушлый адвокат не зря получал свои деньги и мог договориться с кем угодно в пределах большого, очень большого гонорара.

– Так вы согласны? – не теряя времени, вопросила регистратор.

– С чем? – отмерла Марина, начиная понимать, насколько коварным оказался Паша. Сделал так, как она хотела, огорошил ее и, пока она не опомнилась, притащил в ЗАГС, чтобы по-быстрому расписаться.

– Мы согласны, – кивнул жених, одетый в джинсы и футболку.

Да и Марина была той еще красоткой. Ее одежда ничем не уступала Пашиной, разве что была женской, а на одной штанине красовалось свежее пятно от черной краски.

– Тогда объявляю вас мужем и женой. Ваши подписи здесь и здесь, и ваши здесь и здесь, – перла дама напролом, не давая Марине прийти в себя. Там ведь ждут, а значит, думать времени нет. – Целуйтесь быстро, там уже напирают на двери. Ваше свидетельство о заключении брака, – вручила она им бумагу, которую Паша живенько перехватил.

А после перехватил и Марину, направляясь на выход из зала регистраций. Он нес ее на руках, улыбаясь настолько широко, что совестно стало даже ангелочкам из лепнины, что украшали потолок. И именно в этот момент Марина решила рассказать ему о том, почему этот сумасшедший день был особенным.

Наверное, этот день должен был наступить значительно раньше, но, как ни странно, он наступил именно сегодня. В столице вовсю воевал неукротимый май с его первыми цветами, молодой зеленью и травой, что занимала дворы и отдельно стоящие клумбы. Майские праздники наступили внезапно, но и Марина, и Павел ждали их. У каждого из них были свои причины, чтобы рано утром подняться в этот день. А у Елены Дмитриевны имелись свои причины, чтобы и сегодня приехать к детям ни свет ни заря. Тем более что они впервые сами попросили об этом. Марина позвонила первая, а уже потом с матерью связался и Пашка, который еще не представлял, какой сюрприз его ждет.

– А я беременна, – призналась Марина.

И тут Паша, наверное, впервые в жизни споткнулся. Нет, естественно, когда он был ребенком, он наверняка спотыкался не раз и не два, но чтобы уверенный в себе и в каждом своем шаге Павел Викторович споткнулся? Такого он припомнить не мог, хотя и вернул равновесие в ту же секунду, бережно сжимая Марину в своих руках. А Марина… Марина взяла и бессовестно расхохоталась, потешаясь над злодеем, которого все-таки переиграла.

И вот все у них с бухты-барахты, не как у людей, но он был только ее злодеем, а она только его маленькой птичкой. Маленькой птичкой, чьи щеки снова налились румянцем. Маленькой птичкой, в чьих глазах плескалось все золото мира. Маленькой птичкой, которая невероятно любила солнце и желтый цвет. А еще она любила Аришку и его. Коварного, невозможного, ненормального…

Нет, не злодея. Мужчину. Просто мужчину, за которым она могла бы отправиться на край света и даже чуточку дальше.