Симона Элькелес - Беги от любви

Я хотел бы сказать «безупречная». Я хотел бы сказать «самоотверженная». Я хотел бы сказать, что она внимательная и добродушная, но боюсь выдать свои настоящие чувства. Я уже достаточно сказал, хватит.

Трей достает из кармана телефон, быстро набирает сообщение и убирает мобильный обратно.

– Скажи мне, что надо сделать.

– Слушай, если хочешь, чтобы все прошло хорошо, то ты должен удивить ее, – говорю я.

– Удивить? Вик, у меня денег нет, – отвечает Трей. – Могу купить ей плюшевого медведя или…

– Плюшевого медведя? – Трей вообще ничего не знает. – Ты что, забыл? Она обожает пингвинов. Плюшевым медведем ее не удивишь.

«Заткнись, пока он тебя не раскусил», – приказываю я себе.

– Да, – качая головой, говорит Трей. – Пингвины. Я помню. – Он попадает в корзину. – Так ты поможешь мне ее удивить?

– Да, конечно…

Потому что именно так друзья и поступают… Помогают друг другу, даже если это мучительно больно.

Два дня спустя у Трея все готово. Он спланировал целый романтический вечер, призвав на помощь друзей. Трей психовал по каждому поводу, поэтому организовывать все пришлось мне. Нет, серьезно, пока мы все это готовили, он то был на телефоне, то убегал в туалет. Трей был просто сам не свой. Он говорит, что это от переживаний и стресса. Я лишних вопросов не задаю, но Монике скажу, что она не ошиблась и не зря волнуется: Трей действительно ведет себя странно.

Я сегодня отвечаю за торт, на котором должно быть голубой глазурью написано «Бал выпускников» с вопросительным знаком. Немного тупо, но Монике понравится.

На мне джинсы и рубашка, я даже дурацкий галстук надел – торжественнее некуда. Совершенно не хочется изображать мальчика-посыльного, но Трей – мой друг, и я, конечно, готов ради него на все. Может, я и придурок, но придурок преданный.

В гостиной на диване Марисса читает «Одиссею».

– Тебе это задали? – спрашиваю я с удивлением.

Как девятикласснице могли задать книгу, которую мы проходили в старших классах?

– Нет, – не отрываясь, отвечает она. – Я читаю для удовольствия.

Что за…

– Ты читаешь «Одиссею» для удовольствия?

Кивнув, она поднимает глаза:

– Очень хорошая книга, Вик. Можешь почитать, когда закончу.

– Ну да, конечно. – Я не говорю, что не читал ее, даже когда мне задавали. И не собираюсь читать ее теперь, просто для удовольствия, это уж точно. Хорошо, если мне хотя бы в классе удается прочитать задание, ни на что не отвлекаясь.

В прошлом году, когда нам задали «Одиссею», я не понял ни одного слова. Впрочем, ничего удивительного в том, что сестре книга нравится. Марисса так старается быть лучшей ученицей и вступает в клубы, которые ей вообще неинтересны. Она считает, что это поможет ей поступить в колледж Лиги плюща.

Дани практически слетает по лестнице и проносится мимо меня.

– Куда ты? – спрашиваю я.

– Не твое дело, – огрызается она.

– Ты моя сестра, – говорю ей я. – Так что это мое дело.

Она собирается выскользнуть из дома, но я загораживаю дверь. Она упирает руки в боки:

– Вик, уйди с дороги.

– Не-а. Куда ты идешь?

– Я опаздываю.

– Мне до лампочки, что ты опаздываешь. Говори, куда.

Мой мобильник звонит. Черт! Я оставил его на кухне. Наверное, Трей хочет напомнить мне, что опаздывать нельзя.

– Жди здесь, – говорю я Дани. – Не двигайся.

Схватив телефон, я иду обратно в прихожую, но, очевидно, сестра меня не дождалась: я слышу, как входная дверь открывается и закрывается. Дани ушла. В окно я вижу, что она собирается сесть в желтый джип.

Вот дерьмо!

Желтый джип может означать только одно… Мэттью Бонк. Он сделает все, что угодно, лишь бы испортить мне жизнь, даже если для этого придется использовать мою сестру. Она уже в машине, они уезжают. Я хватаю торт для Моники и ставлю его на пол в грузовичке. С моей сестрой сегодня ничего не случится, чего бы мне это ни стоило, а вот насчет торта я не уверен.

ВЕЧЕРОМ КО МНЕ домой заявляется Трей, разодетый в джинсы и белую рубашку. На его лице сияет улыбка.

– У меня для тебя сюрприз, – говорит он.

Мне надоело игнорировать наши проблемы.

– Трей, – отвечаю я, – нам надо поговорить.

– Давай потом? Сегодня я приготовил для тебя кое-что особенное. – Я и не заметила, что одну руку он держал за спиной. Теперь он протягивает мне красную розу. – Это тебе.

Я беру розу осторожно, чтобы не уколоться, и вдыхаю ее чудесный аромат.

– Спасибо.

– Я хочу тебя кое-куда отвезти, но, пожалуйста, сначала сотри с лица тревогу. Я стараюсь. Дай мне шанс. А о серьезном поговорим завтра.

– Ладно. Так и сделаем, – вздыхаю я.

Взяв за руку, он ведет меня к машине.

– Почему ты тормозишь? – спрашивает он, потому что я замедляю шаг, когда мы подходим ближе к машине.

Не знаю, как сказать об этом, чтобы не обидеть и не расстроить Трея.

– Трей, ты принимал сегодня какие-нибудь таблетки?

– А что?

– Просто я не сяду с тобой в машину, если принимал.

Он распахивает пассажирскую дверь.

– Я не принимал таблеток. Довольна? Честно.

Я сажусь в машину. Жаль, что я не жду сюрприза Трея с нетерпением.

– Закрой глаза и не открывай, – говорит он, пока везет меня куда-то.

– Ну Трей, ну скажи, куда мы едем. Обещаю изобразить удивление, когда мы окажемся на месте.

– Не-а. И не открывай глаза. Я знаю, что ты любишь все контролировать, чтобы у тебя в жизни был порядок, но я уверяю, что на этот раз оно того стоит.

На этот раз. Значит, он собирается пригласить меня на бал выпускников во второй раз.

Когда все идет не так, как надо, меня бьет нервная дрожь. Сейчас я боюсь, что, расстроив сегодняшние планы, огорчу и разочарую Трея. У меня такое чувство, что мы продолжаем вести себя как пара, но при этом не испытываем эмоций, которые обычно испытывают люди в паре. Которые я начинаю испытывать к кому-то другому.

Я откидываюсь на спинку сиденья и, сложив руки на коленях, жду дальнейших указаний. Работает радио, и я представляю, как Трей качает головой в такт музыке. Пару минут спустя автомобиль останавливается, Трей глушит мотор.

– Не открывай пока глаза. – Голос у Трея взволнованный. Я слышу, как хлопает дверь.

Я тоже выхожу, и меня сразу окутывает теплый воздух Иллинойса. Трей легко берет меня на руки. Чтобы не упасть, я обвиваю руками его шею. Наверное, мы в парке возле его дома – слышно, как под ногами шуршит трава.

– Мы на месте? – спрашиваю я.

– Ага. – Трей ставит меня на землю и шепчет мне на ухо: – Открывай.

Приходится несколько раз моргнуть, чтобы сориентироваться. И у меня отвисает челюсть. Ничего себе.

Мы стоим посреди футбольного поля старшей школы Фремонта. На пятидесятиярдовой линии расстелено большое покрывало. Вокруг него стоят свечи на батарейках, заливая все вокруг романтичным сиянием. Взяв меня за руку, Трей ведет меня к покрывалу.