Симона Элькелес - Беги от любви

– Ну давай же, будь хорошей девочкой, обними меня, – говорит он мне на ухо.

Притворяться, как Бри, я не умею. Взяв его руку – ту, что вцепилась в меня, – я пускаю в ход ногти.

– Вот сучка! – Парень кричит громче музыки.

Он ослабляет хватку, и я, качаясь, бреду сквозь толпу, при этом пару раз спотыкаюсь. Кажется, я пьяная. Но тут я замечаю в углу девушку с ярко-розовыми волосами и сразу же трезвею. Она кладет в рот желтую таблетку и, встретившись со мной взглядом, ныряет в толпу.

– Зара! – кричу я как можно громче, чтобы переорать музыку, и бросаюсь вслед за девушкой в море выпивающих и танцующих людей.

Сначала мне кажется, что я ее потеряла, но потом я замечаю те же розовые волосы. Она забегает в туалет. Не теряя времени, я тоже пробираюсь туда. Розовых волос не видно – должно быть, она в кабинке.

– Эй, Зара, – я стараюсь говорить четко. – Мне нужно с тобой поговорить. Не уйду отсюда, пока не поговорим.

Вдруг дверь одной кабинки открывается. Зара Хьюз – красивая девушка с фоток Трея. «Навсегда вместе».

– Ты знаешь, кто я? – спрашиваю я ее.

– Ну да.

Она нервничает, глаза смотрят на дверь. Хочет смыться, избежав разговора.

– Я знаю, кто ты, – говорит Зара.

Девчонки, ждущие очереди в кабинки, уже прислушиваются к нам. Места поговорить с глазу на глаз здесь все равно нет, так что я продолжаю прямо здесь и сейчас.

– Я… э-э… – пытаюсь подобрать слова, но в голове туман. Я чувствую, что все пялятся на меня.

Смотрю на Зару, на ее розовые волосы, розовые губы и безупречную кожу. Что бы я там себе ни думала, она не похожа ни на потаскушку, ни на коварного манипулятора. Она грустит, как будто потеряла любовь всей своей жизни. Нечего даже расспрашивать. Одного взгляда на ее полные слез глаза достаточно, чтобы понять: она любила Трея. По фотографиям в его комнате я поняла, что он тоже ее любил. Я залезаю в сумочку и достаю их фотографии.

– Возьми, – говорю я. – Она лежали у Трея в комнате.

Она нерешительно берет из моих рук фотографии, с тоской смотрит на каждую из них, и по ее лицу стекает слеза.

– Спасибо, – говорит она, прижимая фотки к груди.

Я уже собираюсь уйти, но вдруг Зара говорит:

– Моника, мне очень жаль.

Я киваю. Долго смотрю на нее.

– Мне тоже.

Вернувшись в основное помещение клуба, я нахожу Эштин и Бри, они на танцполе вместе с группой ребят из Фремонта. Все машут мне, и я направляюсь к ним, но в толпе натыкаюсь на парня в сером худи.

Лица не видно из-за капюшона, но под моим взглядом голова парня медленно поднимается, и я вижу темные горящие глаза. У меня перехватывает дыхание. Я не настолько пьяна, чтобы не понять, что эти черные глаза могут принадлежать только одному человеку. Виктору Салазару.

ПОСКОРЕЕ БЫ УБРАТЬСЯ из этого клуба, но уйти без сестры я не могу. Клуб «Мистик». Черт возьми, сколько раз за все годы я ходил сюда с друзьями – здесь подростки тусуются вместе с теми, кому уже стукнуло двадцать один. Ко мне подходит какой-то гринго, его рубашка просто кричит, что он марихуанщик.

– Есть покурить, чувак?

Покурить?

– Нет, я ищу кое-кого, – объясняю я.

– Все мы кого-то ищем, да? – отвечает марихуанщик.

Кто-то касается моего плеча и кричит что-то, но из-за музыки не разобрать. Меня это начинает бесить. Я поворачиваюсь:

– Какого черта тебе на…

Мой язык забыл, как двигаться, я замираю с открытым ртом: передо мной живая богиня. Монике Фокс не слиться с толпой, даже если она этого очень захочет. Моника в чертовски сексуальном красном платье, у нее длинные вьющиеся волосы изумительной красоты и особая аура вокруг, из-за которой на Монику все смотрят. В том числе и я.

Однако у нее стеклянный взгляд и, похоже, она вот-вот споткнется. Протянув руку, я поддерживаю ее, чтобы она не упала, но она отталкивает меня.

– Не прикасайся ко мне! – говорит Моника невнятно.

– Ты пьяная.

– Мне просто хорошо, – медленно объясняет она. – Это не одно и то же.

– Ладно, как скажешь. – За ее спиной в уголке я замечаю сестру. Рука Бонка у нее на талии, как будто Дани его собственность. У меня в жилах закипает кровь.

– Ты куда-то спешишь?

Я не отвечаю.

– Вик, не надо меня игнорировать.

– Я тебя не игнорирую.

Она хватает меня за плечо и притягивает к себе, чтобы я услышал, что она хочет мне сказать.

– Я пока не собираюсь уходить и тебе не позволю уйти. – Ей практически приходится кричать, потому что грохочет музыка. – Вечно скрываться у тебя не выйдет.

Отказавшись от затеи спасти Дани, я беру Монику за руку.

– Куда ты меня ведешь? – выдернув руку, спрашивает она.

– На улицу.

– А может, я не хочу на улицу. – Она вертит головой, высматривая кого-то на танцполе. – Я пришла с Бри и Эштин. С подругами.

– А уходишь со мной.

Снова взяв Монику за руку, я веду ее к выходу. Она идет нетвердым шагом, пару раз цепляясь за собственные ноги.

– Сколько ты выпила? – спрашиваю я.

– Не знаю, – подняв свободную руку, как будто сдаваясь, говорит Моника. – Достаточно, чтобы чувствовать себя очень-очень-очень клево и очень-очень нетрезво.

О боже!

– Даже не знаю, почему мне не все равно, что ты здесь, и почему меня беспокоит то, что ты меня ненавидишь.

– Я не ненавижу тебя, – негромко говорю я, пока мы пробираемся сквозь толпу.

Моника поднимает на меня глаза, во взгляде гнев и презрение.

– Я поцеловала тебя, а тебе до этого и дела нет. Ты даже назвал это ошибкой.

Она откидывается назад и смотрит мне прямо в глаза. Ох, черт, я попал. А тут еще она вдруг теряет равновесие и начинает падать назад. Мне приходится буквально ловить ее. Взглянув на проходящих мимо нас людей, Моника поднимает на меня свои глаза, они будто сияют в темноте.

– Ты сам себе портишь жизнь. Трей надавал бы тебе по шее, если бы увидел, во что ты превратился. – Прищурившись, Моника ждет моей реакции. – Неважно, Вик, ненавидишь ты меня или нет. Я тебя ненавижу.

– Ну, это даже хорошо.

– Почему?

– Потому что ты все еще девушка моего лучшего друга, – просто говорю я. – Вот почему.

– Эй! – Кто-то окликает меня. – Виктор Салазар! Слушай, вон там твоя сестра с Мэттью Бонком. Сосутся возле бара.

Вот черт! Не выпуская Монику из рук, я смотрю ей в глаза. Мне хочется быть с ней рядом, сказать ей, что всегда буду ей предан, несмотря ни на что. Но моя откровенность только все усложнит.

– Мне нужно спасти сестру от Бонка, – говорю я. – Но тебя в таком виде я оставить не могу.

– Я передумала. Иди. Просто уйди. Мне не нужен ни ты, ни твои дурацкие поцелуи. – Моника отмахивается от моих рук. – Ты уходишь как раз тогда, когда ты кому-то нужен, Вик. У тебя прямо талант.

– Ты не понимаешь. Мы с Треем были лучшими друзьями. – Это хуже, чем поражение. – Я не могу… не могу этого сделать.