Джиллиан Додд - Тот самый парень

Я никогда этого не понимала, но теперь…

Мама Филиппа не была рада его предложению.

Вот как прошел разговор:

– Джей-Джей останется с нами. Этого хотели ее родители, – уверенно сказала миссис Мак.

– Джей-Джей, тебе восемнадцать. Можешь делать все, что захочешь. Мне кажется, что было бы неплохо тебе уехать подальше от всего этого на какое-то время. Начать все сначала, – сказал дядя Джон, с гримасой на лице глядя на миссис Мак.

Миссис Мак проворчала:

– Ну, не соглашусь. Джей-Джей, тебе нужно остаться с нами. Мы тебя любим, – а потом она расплакалась.

Почему всем вокруг слезы даются так легко? Должно быть, люди считают меня ужасной дочерью, потому что я не проронила ни слезинки с того момента, как вернулась из больницы.

Я просто не могла.

Либо я очень черствая, либо все еще в шоке.

Или со мной что-то не так.

А может, и нет. Мне кажется, все дело в том, что я стала пустой оболочкой.

Мое тело все еще здесь, да, но я уверена, что бóльшая часть меня умерла вместе с родителями.

А за пустую оболочку не стоит драться, поэтому я притворилась, что стала взрослой, и дипломатично ответила:

– Мне нужно остаться здесь и закончить старшую школу, дядя Джон. Возможно, я смогу навестить вас летом.

Становится поздно. Большинство скорбящих разошлись по домам. Несколько минут я сижу одна на крыльце дома Филиппа. Приятно просто сидеть в кресле-качалке, когда не нужно быть вежливой, не нужно говорить: «Все в порядке», в то время как сама я рассыпаюсь на части.

Дэнни заходит через парадную дверь.

Знаю, что я в трауре, но, несмотря на мои жизненные перипетии, этот парень ужасно сексуален.

– Привет, – говорит он.

– Привет, – отвечаю я. – Пожалуйста, не спрашивай, как я, иначе я тебе врежу. Я устала лгать и говорить, что все хорошо.

– Знаешь, мы с Филиппом насчитали, что тебе задали этот вопрос сто шестьдесят семь раз. А потом сбились со счета.

– Похоже на то.

Он улыбается мне.

– Ну, так как ты?

Я закатываю глаза.

– Нормально.

Филипп сказал мне, что драка Дэнни и Джейка была несильно жестокой. Очевидно, Джейк получил фингал, и то так сказал источник информации. Я так рада, что Дэнни не пострадал. Филипп оказался прав насчет этого. Мне нельзя было позволять ему рисковать получить травму по такой глупой причине. То есть, если я чему-то и научилась благодаря этому испытанию, так это тому, что жизнь может перемениться в мгновение ока.

Дэнни берет меня за руку, помогает встать и обнимает. Я чуть ли не таю на его груди. Потом он поднимает мой подбородок и крепко целует.

Мгновенно мой мозг теряет способность соображать. Впервые за многие дни он наконец перестал думать.

Теперь это мой вид терапии.

Так приятно целовать Дэнни. Я правда надеялась, что мы снова поцелуемся. То есть по телефону казалось, что он этого хотел, но делаем мы это впервые.

– Ты отлично держалась на протяжении всей церемонии, Джей. Я горжусь тобой. Честно, не знаю, как ты справляешься. – Он улыбается и подмигивает мне. – Но я всегда знал, что ты не изнеженная плакса.

– Не всегда, – говорю я, намекая на его мнение обо мне, когда он только переехал сюда.

– Ну, почти. В любом случае, ты быстро переубедила меня.

Я улыбаюсь несмотря ни на что и чувствую, как в моей броне появляется трещина.

– Спасибо, Дэнни.

– Серьезно, как ты держишься? Обойдемся без фальшивых ответов в этот раз.

– Честно, не знаю как, Дэнни. Но когда ты меня только что поцеловал, я впервые за многие дни почувствовала себя живой.

Он широко мне улыбается и притягивает для еще одного долгого поцелуя.

Потом говорит:

– У нас не было возможности поговорить о вечеринке. Я не знаю, что ты думаешь по этому поводу.

– Эм, ну, ты же сказал по телефону, что дело не только в ревности Джейка, но, наверное, мне было немного неловко рядом с тобой. Я не знала, о чем думаешь ты.

Он обхватывает руками меня за талию и крепко обнимает. Эти объятия отличаются от тех, что я получала весь день. Когда меня обнимали другие, соприкасались только плечи и руки. Сейчас соприкасаются наши бедра, животы и вам кажется, что тела сливаются воедино.

– Я не испытываю неловкости, – говорит он и снова целует меня.

– Дэнни, почему ты поцеловал меня на вечеринке? – Он все еще крепко обнимает меня, и я молюсь, чтобы никто не вышел и не прервал наш разговор.

– Не знаю, мне просто захотелось.

– И все? Тебе захотелось?

– Нет, я неправильно выразился. – Он вздыхает. – Джей, правда в том, что я, возможно, уже давно хочу тебя поцеловать. И вот я приехал, и ты была такая сексуальная, а потом ты мило расстроилась, поэтому я поцеловал тебя. Это оказалось удивительно, и мне было весело. Я подумал, что из этого может что-то выйти, и мне нужно было просто увезти тебя домой, но вместо этого я решил, что мы сначала разберемся с Джейком, и потом подрался с ним, а Филипп увез тебя, а потом твои родители… И я не смог поговорить с тобой обо всем этом. И каждый раз, когда я тебя вижу, тебя держит за руку Филипп, и все думают, что вы пара. А я не могу перестать думать, что на его месте должен быть я. Держать твою руку, поддерживать тебя. Почему ты попросила сесть рядом с тобой Филиппа, а не меня?

– Я боялась тебя расстроить. Я хотела, чтобы все сидели со мной, но мне сказали, что носильщики гроба должны сидеть вместе. – Потом я смотрю на него: – Ты ревновал?

Дэнни кивает и закатывает глаза. Он выглядит смущенным.

– Дэнни, я попросила Филиппа, потому что знаю, какие у нас с ним отношения. Он всегда был частью моей жизни. Он мне как брат. Филипп умеет меня утешить, заставить расслабиться, – я гляжу на него с наглой улыбкой, – а ты мне расслабиться не даешь.

То есть Дэнни меня очень заводит.

– Хм, знаю, о чем ты, – бормочет он и снова начинает меня целовать.

И все это время я все продолжаю слышать голос Дэнни в голове, говорящий: «Из этого может что-то выйти».

Что хорошо, да?

Это значит, что он не просто испытывал ко мне жалость.

Разве Дэнни к тому же не сказал, что давно хотел меня поцеловать?

Можем ли мы превратить нашу дружбу в нечто большее?

В нечто удивительное?

То, что продержится дольше его обычных трех недель?

Долгий удивительный поцелуй подходит к концу. Дэнни все еще прижимает меня к себе, и мне это нравится.

Он говорит:

– Теперь, когда мы это выяснили, мне нужно попросить тебя об одолжении.

Конечно, что угодно, думаю я.

– У меня есть проблема, я умираю…

– Плохой выбор слова, Дэнни, – прерываю я его и, как ни удивительно, издаю смешок.

– Ой, прости. Но я умираю от желания пойти на выпускной бал, но никто не позвал меня.

Ну конечно.

– И я решил, ну, раз у тебя тоже нет пары…