Елена Веснина - Триумф

— Не совсем понимаю ход твоей мысли, — переспросил Юрий Владимирович.

— Все очень просто, папуля. Я читала опусы этого Игоря. Графоман такой, что пробы ставить некуда. Твоя же проза сама за себя скажет. Издателю одного взгляда будет достаточно, чтобы понять, кто вор!

Юрий Владимирович обрадовался:

— Так что же получается? Горсть мусора получит тот, кто мой синопсис украдет? Дианочка, ты — гений. Ты вернула мне жизнь одной фразой.

— Ну-ну, пап, не преувеличивай. Я всего лишь дочь гения, — скромно ответила Диана.

Толик торопливо набрал номер:

— Это я. Крокодила повязали… Хату обыскивали — сам видел. Чуть не попалился… Понял… Понял.

Отключив телефон, он рванул с места. Доехав до здания милиции, припарковался сбоку, не особенно светясь. Из здания выбежал милиционер, подошел к Толику, дружески пожал руку и что-то быстро сказал.

Толик, проводив милиционера глазами, снова позвонил:

— Это я. Узнал, у меня кум в ментах служит… Нет, не проболтается. Ему невыгодно. Взяли нашу Косареву. Толком непонятно по какому делу. Но она у них… Гости все еще тут. В детдоме… Что-о-о? Повторите, не понял… Как это всех?… Это… это уже совсем другие деньги. При всем уважении… Мне же когти рвать придется. И возможно, навсегда… Деньги и документы должны быть в порядке. При всем уважении… Не пугаю, а предупреждаю.

Ольга Алексеевна просматривала тексты к передаче.

— Ольга Алексеевна, мы все разобрали, кроме ваших кассет. Они в шкафу. А вот одна неподписанная. Лежала без коробки на стопке эфирных кассет, — подбежал к ней ассистент.

— Неподписанная? Без коробки? Не может быть!

— Вот и я думаю, это на вас вообще непохоже.

— Спасибо, Сашенька, оставь ее здесь. Я посмотрю и подпишу.

Заглянул Михаил.

— Здравствуйте. Это ничего, что я вас отвлекаю? — спросил он.

— Что вы, Миша… Ой, извините за фамильярность.

— Зачем извиняться? Я Миша и есть…

— Тогда я — Оля, без отчества. А на брудершафт мы с вами позже выпьем, правда же?

— Обязательно. Я пришел, чтобы рассказать… Так вышло, что вы для меня сейчас самый знакомый человек, если можно так выразиться.

— Поверьте, Миша, вы для меня тоже. Как вы съездили? Вам в детдоме не сказали, что для того, чтобы вам отдали деток, нужно снова жениться?

Михаил намека не понял:

— Да нет… Произошло что-то неправдоподобное.

Михаил рассказал о том, что девочки уже в другой семье.

— Я вот что подумал. Детям нужен один отец. Борис Михалыч — хороший человек. С ним им будет надежно. Не надо мне путаться у них под ногами. Я когда увидел, как Борис Михалыч отнесся к этим девочкам… К моим девочкам… Я сразу все понял.

— Я одного не пойму: раз ему разрешают их удочерить, значит, Борис Михалыч женился?

Михаил растерялся:

— Не знаю. Да им и удочерять не надо. Они же сестры…

— Кто сестры? Как сестры? — изумилась Ольга несказанно.

— Его жена, в смысле, Маргарита, и мои девочки. Лёлька и Катюша.

— А где же, позвольте спросить, эта Маргарита была раньше? Почему ее сестры жили в детдоме и ее это ни капли не беспокоило?

— Ольга Алексевна, там какая-то драматическая история. Она только сейчас узнала, что у нее есть сестры…

— Вот это да! — воскликнула Ольга Алексеевна. — Какие сюжеты подбрасывает жизнь! А можно я вас всех приглашу на мое ток-шоу? И назову его… «Сестры по крови».

Доминика и Ритка все решали, что сделать, чтобы вывести на чистую воду Косареву. Доминика, как всегда, мыслила логично.

— Допустим, тебе дадут очную ставку с Косаревой. Но очная — не значит с глазу на глаз. Ты не сможешь ее припугнуть своими разоблачениями, а она ничего тебе не сможет при посторонних рассказать, даже если решится с тобой пооткровенничать.

— Тогда ты пойдешь в милицию и возбудишь новое уголовное дело, — предложила Ритка.

— Какое?

— Ясно какое. Об афере с твоей фирмой.

Доминика подумала:

— Во-первых, у меня нет доказательств. А во-вторых, я этого не сделаю, потому что не собираюсь тебя подставлять. Ты купила два пакета акций…

— Три, — поправила Ритка.

— Но по двум — моим и моего отца — может обнаружиться состав преступления… Нам еще не хватало, чтобы тебя сейчас по моим стопам пустили — в дурку, в тюрьму… Если уж с кем-то разбираться официально, так это с Сергеем. Он совершил подлог, и это мы можем доказать.

Ритка решительно поднялась:

— А знаешь что? Поехали со мной. Я знаю, где живет Крокодил. Там, на месте и разберемся.

Милиционер принес Петрову пакет.

— Здравия желаю. Вот, — сказал он. — Это, гражданин начальник, наш улов. У Топоркова изъяли женскую сумку…

Петров развернул пакет, достал пачку фотографий и стал их рассматривать.

— Да уж, — хмыкнул он. — Эта клофелинщица всех своих клиентов, значит, фотографировала на память.

— А вы еще на обороте посмотрите, — посоветовал милиционер.

Петров посмотрел и еще больше обрадовался:

— Ого-го! Тут как в бухгалтерии. И имена, и адреса, а вот тут даже номер телефона… Всех, кого обобрала по клофелинному делу, собрала, значит, в картотеку. Ай да Косарева, ай да молодец!

Они пожали друг другу руки, милиционер вышел. Петров внимательно рассматривал фотографии клиентов Косаревой.

— Вот это да! — ахнул он. — И бегать никуда не надо. Может, предложить ей стать нашим сотрудником на полставки? Сама будет воровать, сама же себя и искать… А жизнь-то налаживается.

Крокодил не ждал таких важных гостей. У него даже в горле запершило:

— Наташка…

— Меня теперь зовут Ритка. И с этим фактом тебе придется смириться.

Крокодил помолчал немного и спросил, указывая на Доминику:

— А это кто?

— Меня зовут Доминика Никитина.

— Она хозяйка фирмы «СуперНика». Слышал про такую? — спросила Ритка.

— Нет. Откуда? У вас там своя жизнь, у нас своя, — равнодушно бросил Крокодил. — Мне тебя и угостить нечем, Наташка…

— А ты меня уже угостил. По жизни, — горько заметила Ритка. — Что ты по этому поводу думаешь, а, Крокодил, то есть это, Виктор Мефодьевич?

Крокодил тяжело вздохнул.

Доминика продолжала:

— Разговор у нас серьезный. За правдивые ответы мы вам можем хорошо заплатить. Гораздо больше, чем ваш заказчик.

Крокодил удивленно уставился на Доминику:

— Наташка, скажи ей! Что за чушь она несет? Она что, пьяная?

— Отвечай, Крокодилыч. Ты номер моего мобильника знаешь? — спросила Ритка.

— Да откуда? Пытался, правда, выяснить. Но Васька, этот твой, не дал.

— Зачем пытался выяснить? — не унималась Ритка.

— Стыдно мне стало. Это все Надька. И тебе, и мне жизнь переломала. Хотел тебя в больнице проведать…

— А откуда вы узнали, что Ритка в больнице? — насторожилась Доминика.

— Она что, из милиции? — всполошился Крокодил.