Елена Веснина - Триумф

— Узнаете? — холодно спросила Доминика. — Это вы среди других сотрудников компании подходите к столику Медведева. Вот — вы меняете шприц, лежащий на столе, на шприц, принесенный вами. Вот — укрупнение кадра, где отчетливо видно, что именно вы делаете эти манипуляции.

Амалия вдруг резво вскочила и рванулась из кабинета. Ритка бросилась за ней.

— Ритка, сядь. Этот побег — лучшее доказательство ее вины! — крикнула Доминика.

Амалия выскочила из кабинета, Юлька закричала Петику: — Петик, держи ее!

Петик, не раздумывая, схватил Амалию в охапку. Она отчаянно вырывалась. Петик пыхтел, но держал:

— Что теперь делать?

— Верни ее обратно в кабинет? — скомандовала Юлька.

— Мерзавец, подонок, отпусти меня? — орала Амалия.

— Если сами не пойдете, я вас туда отнесу. — Петик сделал движение, как будто хотел ее поднять. Амалия вырвалась:

— Стоять! Я пойду сама, не прикасаться ко мне, холуй. Амалия вернулась в кабинет, оправила костюм, со злобой прошипела:

— Вы дорого за это заплатите.

— Мы уже дорого заплатили, — напомнила Доминика. — Вернемся к просмотренной кассете. Эту видеозапись с телевидения, сделанную профессиональной видеокамерой, уже проверили эксперты. Вот у меня заключение, что это не видеомонтаж и не подделка. Кассета подлинная, и вы об этом знаете.

— Ну и заткните ее себе в задницу. Это не доказательство, — огрызнулась Амалия. Ритка воскликнула:

— Вот это дела! Она меня школила, за каждое слово ругала, строила тут из себя графиню. А сама вон как выступает! Ты, стерва немецкая, рассказывай, как СМСки мне писала. Я первую твою писульку до сих пор в мобилке храню. Вот. — Ритка прочитала: — «Как ты себя чувствуешь? Тебе нужна жизнь, а мне — «СуперНика». В следующий раз тебя не откачают — я об этом позабочусь. Жди указаний». А потом была подпись — Крокодил. Господи, как я тогда испугалась!

— Маргарита, тебя явно не долечили. По-твоему, я — Крокодил? — презрительно отозвалась Амалия.

— Нет, кто такой Крокодил я знаю, а вот как вы о нем узнали? — недоумевала Ритка. Доминика кивнула:

— На этот вопрос мы тоже можем ответить. Вот данные о командировке Тимохина Анатолия в Радужное.

Амалия не посмотрела в бумагу:

— И что? Он ездил по делам. При разработке бизнесплана сети закусочных у меня возникли некоторые вопросы.

— А мы у него самого можем спросить. Что его интересовало тогда в Радужном?

Амалия окаменела.

Вошел Толик, все так же держа пришитые по швам руки:

— Здрасьте, Амалия Станиславна, — поздоровался он. Амалия отвернулась.

— Садитесь, Анатолий, — кивнула Доминика.

— Я, это… Не совсем могу, или совсем не могу. Руки пришиты. — Толик показал Доминике рукава. Доминика удивилась:

— Что это?

Ритка пожала плечами:

— У нас наручников нет, пришлось ему рукава суровой ниткой пришить, чтобы не дергался. Я его обезвредила. На всякий случай.

— Расскажите нам, что вы делали в Радужном?

— Меня туда Амаль Станиславна послала… — с готовностью отозвался он. — Я, когда впервые выслеживал Ритку, познакомился с ихним мужем Василием. Пьяницей базарным. Он мне за пузырь портвейна выложил настоящее имя своей жены Маргариты. Вы не серчайте на него, пьян был очень — не соображал, — заверил Толян. — У меня в милиции Радужного кум работает. Я у него все про Наталью Косареву узнал. И что компромат на нее серьезный. И привез вон ей — Амалии Станиславне.

— Вот откуда Амалия Станиславовна узнала о твоем прошлом, Ритка. Тогда и пришла к тебе первая СМСка, подписанная Крокодилом, — подвела итог Доминика.

Ритка зло зыркнула на Амалию:

— Хорошо пуганула ты меня, вешалка немецкая! Все мои раны расковыряла. Столько лет прошло. Я переехала в город, сменила сто работ и квартир, поменяла имя и фамилию. Думала, вот теперь никто меня не достанет и ничего мне не сделает. И тут приходит эта СМСка! От Крокодила. Если бы я тогда знала, кто за этим стоит?

— И что же ты остановилась, Риточка-Наташенька? Почему не признаешься своей сестрице и всем нам, что ты — матерая уголовница? Что ты — убийца? — сузила глаза Амалия.

Доминика оборвала ее:

— Об этом мы поговорим позже. Кстати, Ритка, наша графиня — не совсем та, за которую себя выдает. Фамилия Гжегоржевская досталась ей не от бабки, особы польской королевской крови, как любила повторять нам Амалия Станиславовна, а от первого короткого и неудачного студенческого брака. А звучное имя Амалия больше подходило к такой фамилии, чем прозаическое — Ефросинья, которым ее нарекли родители.

— Фрося-я-я-я! — с изумлением протянула Ритка. Амалия вскинула глаза на Доминику:

— Ты знала?

— Да. Но не придавала этому значения. Считала милой причудой хорошего человека. А теперь думаю, не заметали ли вы следы, как наша Ритка?

— Как ты смеешь! Как вы смеете! — Амалия судорожно глотала воздух.

Ритка встала со своего места, прошлась перед Амалией Станиславовной походкой манекенщицы, достала папку, вынула из нее лист бумаги:

— Вы на меня не клевещите, Ефросинья Батьковна. У меня тут документ важный есть. Зачитываю… Короче, тут замысловато изложено. Я суть перескажу своими словами. Когда я заканчивала школу, в Радужном объявилась моя биологическая мать. Аферистка и бандитка Надежда Косарева. Она меня обманула, привела в одну веселую компанию с уголовным уклоном. За что моей мамочке, конечно, спасибо с поклоном. Я, дура, сначала повелась. Пока не смекнула, что их дела пахнут керосином. Косарева с Крокодилом сначала лохов дурили — то да се. А один раз пошли на мокруху. Случилось все ночью. Я ту ночь никогда не забуду. Короче, в ту ночь Косарева с Крокодилом одного лоха порешили. Пришли домой под утро. Хорошо, что я проснулась, лежала тихо — слушала. Они кровь отмывали и ругались. Не все там чисто получилось. Стали думать, что делать. Тогда решили меня подставить, чтоб я пошла по малолетке. Решили убийство на меня повесить и так все обставить, что это я убила. Когда все улеглись, я сбежала. Шла по улице в одной сорочке через Радужное. Хорошо, что утро было раннее, никто не видел. Сначала у подружки жила, а потом в город перебралась и спряталась, боялась, что милиция меня ищет. Все казалось, что вот-вот поймают и пожизненно закатают за убийство. А убитый-то ожил-проспался. Я-то этого всего не знала.

Доминика взяла у Риты из рук бумагу и зачитала:

— Потерпевший Зайцев Иван Петрович, получивший телесные повреждения средней тяжести, от своих претензий отказался.

Ритка подхватила:

— Эго я недавно узнала, что Косарева, когда ее брали, успела подкупить этого Зайцева. И получила всего пять лет. Которые и отсидела. Так что я свободна теперь, как вольная птица. Поднимусь высоко-высоко над вами, бывшая Амалия Станиславна, и… нагажу вам прямо на голову. Чтобы знали.