Хайди Райс - Желать лишь ее [litres]

Кэт умолчала об остальном – как с тех пор не переставала винить себя за боль, причиненную отцу, как догадывалась о том, что именно поэтому не могла сблизиться ни с одним мужчиной: в потаенном уголке сознания гнездились мысли о том, что, позволив себе это, она станет похожей на мать.

– Ну и глупости ты говоришь, Кэт! – воскликнул Зейн. – Послушай, тебе было шесть лет. Откуда ты могла знать, что происходит на самом деле.

Кэтрин чувствовала, как его пальцы ласково перебирают ее волосы, как в груди его размеренно бьется сердце, подняв голову, она смело посмотрела ему в глаза.

– Я знаю. Но теперь я понимаю, что использовала произошедшее как предлог избегать смелых решений и поступков. И главное – если ты говоришь, что я не виновата, то как можешь винить себя в том, что случилось с твоей матерью?

– Не уверен, что тут можно провести аналогию, – возразил Зейн. – Мне было четырнадцать, и мой жизненный опыт был куда больше. Ты же была ребенком.

Он заговорщически улыбнулся и провел рукой по бедру Кэт, остановившись на ягодицах, а затем, перекатившись, лег сверху, позволяя ей ощутить его снова вставший член.

– Ты пытаешься мне что-то сказать, Зейн? – рассмеявшись, спросила она, уже зная, что скажет в ответ на его недвусмысленное предложение.

– Нет, я хочу тебе показать, – ответил он, целуя ее и проводя пальцами по влажному клитору. Кэт позабыла обо всем – у нее была одна ночь, и глупо было бы не воспользоваться ею.

– Шейх уехал без меня? – растерянно спросила Кэт, переводя взгляд на далекий горизонт. Она не могла понять, что происходит, – ночью Зейн был так ласков с ней и успел научить ее многому в искусстве любовных игр… но проснулась она одна, и в палатке не осталось и следа ее тайного любовника. На миг Кэт даже спросила себя, не приснилось ли ей все это – моменты близости, откровения. Засыпая, она чувствовала себя так спокойно в объятиях Зейна… и ждала обратной дороги, зная, что целый час будет скакать с ним на лошади. Но…

– Мой брат отбыл до рассвета, – сказал Касим, пристально глядя на Кэт. Она замешкалась, помня о том, как зол был Зейн на брата, возможно, он уехал, чтобы не объясняться с Касимом и сохранить то, что произошло ночью, в тайне ото всех. Во всяком случае, у него должна быть причина, и Кэт приказала себе не расстраиваться по пустякам, а думать о здравом смысле.

– Ясно, – произнесла она.

– Он попросил меня довезти вас до Аллани, где вас будет ждать машина.

– Но я не умею ездить верхом на лошади, – ответила Кэтрин, теряясь в догадках. И тут раздался громкий странный звук – так фыркает большое животное. Обернувшись, Кэт увидела приближающийся караван верблюдов. Огромные животные неспешно шли, жуя жвачку и сплевывая, и в жарком воздухе повис запах навоза.

– Это не проблема, – улыбнулся Касим. – Абдулла и его пастухи покажут вам, как ездить на верблюде. – Наклонившись, он прошептал девушке на ухо: – Но когда будете садиться на него и сходить, откидывайтесь назад, иначе Зейн потом будет долго припоминать мне, как неуважительно я обошелся с его дамой.

Кэт улыбнулась – после того, что они с Зейном разделили этой ночью, она определенно могла себя считать его дамой, хотя бы в потаенном уголке своей души.

Следующие несколько недель прошли в сплошном потоке работы. Кэт, трудясь над проектом не покладая рук, отчаянно старалась забыть о короткой поездке в компании шейха. Ей даже удалось убедить себя, что она слишком близко приняла к сердцу все, что Зейн говорил ей в лагере Холади, – очевидно, она замечталась и выдала желаемое за действительное, решив, что между ними возникло некое подобие доверия. Зейна нигде не было видно, и он отсутствовал с того самого момента, когда Кэтрин, прибыв из пустыни, встретила Рави, который пояснил, что его величество будет занят следующие несколько недель, путешествуя в соседние королевства.

Кэт решила позабыть о боли и разочаровании: Зейн ничего ей не обещал, и она ничем ему не обязана. Все, что их связывало, – это секс, и давно пора привести мысли и чувства в порядок. Спустя два месяца она вернется к своей прежней жизни в Кембридже, и от поездки в Нарабию останутся лишь воспоминания. Правда, она теперь другая, чем прежде, – мудрее и искушеннее в отношениях. А сны, в которых она по-прежнему предавалась наслаждению в объятиях Зейна, – что ж, невелика цена за те две ночи, проведенные с ним вдвоем.

Хотя бы в работе отныне Кэт удавалось гораздо больше, нежели раньше. Рави поддерживал ее во всех инициативах, – это было тоже своего рода маленькой победой, бонусом, которому Кэтрин старалась не придавать такого уж большого значения. С помощью Касии ей удалось поговорить с разными людьми, и образ народа вырисовывался весьма емкий. Каждый вечер, возвращаясь во дворец, Кэт едва могла сдерживать радостное волнение. Наконец-то она была исследователем, а не наблюдателем, наконец-то ощущала, что в проект вложены немалые усилия. И ей льстила мысль о том, что с ее помощью Нарабия обретет мировую известность. Единственным, о чем она жалела, было то, что обсудить все достигнутое с Зейном не представлялось возможности, а его взгляд на культуру и традиции страны был бы бесценной перспективой.

Вернувшись с Касией из маленького лагеря рабочих на полях – поездка оказалась утомительной и долгой, – Кэт прошла в свои покои, снимая вуаль и заставляя себя в очередной раз не вспоминать путешествие в лагерь Холади.

– Ты выглядишь уставшей, – заметила ее верная спутница, наливая воду в чашу. – Может, отменить поездку в Каваллу завтра?

– Я прекрасно себя чувствую, – возразила Кэт, умывая прохладной водой лицо. Ей не хотелось признаваться в том, что на самом деле она была измотана, но виной тому считала только бессонные ночи, которые часто выдавались в поездках.

– Рави говорит, шейх сегодня уехал по какой-то дипломатической миссии в Захар, – произнесла Касия, наполняя водой другую чашу и умываясь сама.

Кэт почувствовала, как предательский румянец вот-вот окрасит ее щеки, как и всегда при упоминании Зейна, но упрямо решила не поддаваться, им отныне предстоит идти каждому своей дорогой. Когда-нибудь ее страсть утихнет – возможно, и сейчас виной всему усталость от тяжелого труда и недостаток сна.

– Когда ты снова с ним поговоришь о проекте? – спросила Касия, разжигая персидский самовар, предусмотрительно поставленный Кэт в комнату, чтобы пить чай по возвращении из таких вот поездок, подводя итоги.

– Не знаю, – отозвалась Кэт, ругая себя за то, что до сих пор злится на Зейна, но еще бы ей не злиться! Ведь он уехал не сказав ей ни слова.

– Сколько времени прошло с того момента, как ты была с шейхом в его постели? – внезапно поинтересовалась подруга.