Евгений Крушельницкий - Лики любви

О сердечных делах Старика (псевдоним Ленина) были прекрасно осведомлены не только соратники, но и филёры из охранки. В их донесениях часто встречается «Инесса, любовница Ленина», которую называли по-разному: «злой гений Ильича», «ангел-хранитель Ленина», даже «партийная шлюшка». Выяснять, кто из них более прав, кто менее, оставим их биографам. Важно, что «ангел» был рядом с вождём. Из эмиграции они возвращались в одном купе, и даже на знаменитом броневичке у Финляндского вокзала Инесса стояла рядом.

Понятно, революционерам чужды мещанские эмоции, но и Крупская в конце концов не выдержала и заговорила о разводе. Ильич быстро доказал, что дело — прежде всего (Инессу он использовал ещё и в качестве круглосуточной личной секретарши). И треугольник продержался ещё несколько лет, пока жена не поставила ультиматум: или она, или Инесса. Ленин выбрал Крупскую, объясняя этот поступок приверженностью «делу революции» и «всему тому, что её укрепляет». Товарищ Инесса всё поняла правильно. «Я бы и сейчас обошлась без поцелуев, — пишет она возлюбленному, — только бы видеть тебя, иногда говорить с тобой было радостью, и это никому не могло причинить боль. Зачем было меня этого лишать? Ты спрашиваешь, сержусь ли я за то, что ты „провёл“ расставание. Нет, я думаю, что ты это сделал не ради себя».

Действительно, для дела Ильич был способен на многое. В 1918 году, например, направил Инессу во Францию, чтобы попытаться вывезти оттуда тысячи русских солдат так называемого Французского экспедиционного корпуса. Но в Париже всё понимали и посланницу из России арестовали. Это известие привело Ленина в бешенство. Он передал правительству Франции, что если Арманд немедленно не отпустят, то он расстреляет всех французских дипломатов, а заодно и всех французов, которые найдутся на территории России. В Париже снова всё поняли: этот — сможет… Инессу отпустили.

А пока революционные дела развернулись настолько серьёзно, что Арманд сослали на два года в Архангельскую губернию, в городок Мезень. Но революционерка умела ладить с людьми, а многим даже нравиться. Она сумела понравиться начальнику тюрьмы, пожить в его доме и даже использовать почтовый адрес для переписки с Ильичом. Да и в ссылке не задержалась. Ей помогли бежать прямо в Швейцарию, где молодой муж безнадёжно лечил туберкулёз. Вскоре он умер, однако подготовка революции продолжалась.

После провала петербургской ячейки, Инесса отправилась в Россию налаживать дела. Там её сразу же арестовали. Бывший муж помог: внес баснословный по тем временам залог — 5400 рублей и просил Инессу вернуться к нему. Но та вместо возвращения бежала, на этот раз в Варшаву. Александр потерял залог и был привлечен за пособничество государственному преступнику. Из Варшавы Инесса перебралась в Краков, а оттуда — в Поронин, где её с нетерпением ждал «Базиль», он же «Иван», а в последнее время «Ваш Ленин».

После победы революции Ильич назначил её заведующей Женским отделом ЦК РКП (б). Поселил у кремлёвских стен, напротив Александровского сада, и часто навещал Инессу Федоровну, у которой была очень непростая работа. Предстояло убедить всех женщин России в том, что их главная задача — не семья, а классовая борьба, что домашний труд вот-вот отомрет, а воспитанием детей займётся государство. Что же касается любви, то она должна быть свободной — в смысле свободы выбора партнера. Инесса ездила по фабрикам и заводам, выступала на митингах и собраниях, писала статьи — и в конце концов не выдержала. Ленин проявлял трогательную заботу о соратнице: «Дорогой друг! Итак, доктор говорит, воспаление легких. Надо архиосторожной быть. Непременно заставьте дочерей звонить мне ежедневно. Напишите откровенно, чего не хватает? Есть ли дрова? Кто топит? Есть ли пища? Кто готовит? Компрессы кто ставит? Вы уклоняетесь от ответов — это нехорошо. Ответьте хоть здесь же, на этом листке. По всем пунктам. Выздоравливайте! Ваш Ленин. Починен ли телефон?» Уговаривал поехать в «санаторию». Или: «Если не нравится в санаторию, не поехать ли на юг? К Серго на Кавказ? Серго Орджоникидзе устроит отдых, солнце, хорошую работу. Он там власть. Подумайте об этом. Крепко, крепко жму руку. Ваш Ленин».

Уговорил. Летом 1920 года Инесса вместе с сыном приехала в Кисловодск. Постепенно стала поправляться, начала ходить в горы. Но вскоре прогулки пришлось прекратить, так как совсем рядом пытался прорваться из окружения белогвардейский десант. Обратный путь был тяжел, и Инесса заболела холерой. Это была её последняя болезнь.

От Казанского вокзала до Дома Союзов гроб несли на руках. В газетах были напечатаны пространные некрологи. Оркестр Большого театра играет траурный марш Шопена, потом партийный гимн «Интернационал». Траурная колесница медленно трогается, и за ней идёт сам вождь. Александра Коллонтай в тот же вечер записала в дневнике: «Ленин был потрясён. Когда мы шли за гробом Инессы, Ленина невозможно было узнать. Он шёл с закрытыми глазами, и, казалось, вот-вот упадёт».

Эта смерть сократила жизнь и её возлюбленному, хотя толки по поводу ленинского диагноза были разные. Говорили об эпилепсии и болезни Альцгеймера, рассеянном склерозе и отравлении каплановской пулей. Всерьёз обсуждали и версию смерти от сифилиса, которым его заразила Арманд. Во всяком случае, лечили его именно от этого недуга.

Вскоре после смерти вождя из него начали лепить нового бога для уцелевших после революционных потрясений масс. Ясно, что все факты, омрачавшие этот образ, решительно вымарывались. Но совсем исчезнуть не могли: ведь даже боги порой спускались с Олимпа к земным красавицам. А когда запретители перевелись, в прессе даже появилось интервью с младшим сыном Инессы, престарелым жителем Германии Александром Стеффеном. Он утверждает, что Ленин — его отец. Он родился в 1913 году, а через 7 месяцев Ильич якобы пристроил его в семью австрийского коммуниста. Справедливости ради заметим, что серьёзные исследователи в этой версии сомневаются. Тем более что она уже ничего не добавит к давно известному.

Первый человек в нацистской Германии аскетом не был, причём задолго до тех времен, как стал первым. На кадрах кинохроники, где запечатлено появление вождя рейха на публике, хорошо видно, как любил его народ. Но если мужчины видели в нём своего кумира, то женские чувства были сильнее, не только с истерическими воплями и слезами. По слухам, во время его публичных выступлений дамы теряли контроль над мочевым пузырем, а некоторые даже испытывали любовный экстаз. Самые богатые и утончённые не скупились, отдавая свои дорогие украшения на нужды партии, а те, что попроще, писали любовные послания и бросались под колеса его автомобиля.